Вакансия для маленькой леди
Шрифт:
— Разве я не велел тебе оставаться дома? — объятый яростью, взревел Михаил. В синих глазах не было ничего, кроме дикого раздражения.
Он грубо схватил ее за шею и ударил лицом о стол. Леся вскрикнула, из носа хлынула кровь. Он даже не заметил этого. Швырнул ее на пол, словно ненужную тряпку. Пнул ногой в живот, потом еще раз и еще. На счастье Олеси, в бухгалтерию ворвался Илья. Кое-как скрутив хозяина, отволок его от жены. Подоспел и Гриша.
— Олеся Владимировна, как вы? — с ужасом взирая на залитый кровью пол, кинулся ее поднимать второй подельник мужа. — Он не в себе, Олеся Владимировна, простите его Бога ради…
Простить?..
На кухне ей кое-как остановили кровь. Позвонили отцу, Леся попросила вызвать именно его. Игорю она не доверяла. Он будет плясать под дудку лучшего друга.
— Леся, поехали в больницу, — насупившись, приказал родитель. — Так больше не может продолжаться. Требуется освидетельствование. Надо начинать бракоразводный процесс, иначе он и тебя, и ребенка загубит.
— Как его начинать, папа? У Миши здесь все куплено. Не отпустит он меня от себя никогда… — прикладывая лед к лицу, всхлипывала девушка.
— Если не пытаться, никогда не сдвинется ничего с мертвой точки. А в Москву с Тимуркой все равно поедете. В конце концов, машину свою продашь.
Леся молчала. Отец совершенно прав. Если ничего не делать, от самодурства и безнаказанности мужа ей никогда не избавиться.
— Я и не знала, что он наркотиками балуется, — уже перед поворотом на больницу поникла она. — Он себя не контролировал там, в бухгалтерии. Он же может нанести вред не только мне, но и Тимурочке. Пап, а давай не в больницу, а сразу в полицию поедем? У него ведь в крови еще наркотики остались? Пусть проверят его.
— Да поехали, — согласился отец.
В полиции у нее долго принимали заявление. Снимали побои, задавали вопросы о состоянии мужа. Леся понимала, что это спектакль. Они приедут в ресторан, и будет хорошо, если заставят его пройти освидетельствование на наличие наркотиков в крови. А потом отпустят. Свекр не позволит, чтобы любимого отпрыска задержали.
Но в тот вечер судьба встала на ее сторону. Следователь был новенький, присланный по обмену, местных нравов он еще не знал, а потому быстро направил своих сотрудников в ресторан.
Миша, привыкший к безнаказанности, не ожидал, что полиция нагрянет в его бухгалтерию на втором этаже. Сотрудники же полиции были немало удивлены, обнаружив наркотики в открытом доступе. Кровь еще не вытерли с пола, и ее тоже взяли на экспертизу. Бравого Ворона арестовали и заставили пройти освидетельствование. Впервые в жизни он попал под действие настоящего правосудия. Ему светило несколько лет лишения свободы.
Конечно же, глупо было верить, что Мишу посадят в тюрьму. Через два дня по требованию отца его выпустили на свободу.
Но к тому времени Олеся уже успела перевезти к родителям свои вещи. Она собирала документы на развод.
Свекр появился внезапно, поздним вечером приехал к ним домой. Зашел в холл, и вся семья обомлела от страха. Олеся подхватила Тимура на руки, прижала к груди так крепко, что одного взгляда в ее сторону было достаточно — ее будет легче убить, чем отнять малыша.
— Леся, — не здороваясь, махнул ей Евгений Валентинович. — Мне с тобой поговорить надо. Наедине. Идем во двор. И отпусти, наконец, ребенка. Ты его задушишь. Кроме тебя он никому не нужен.
Она затравленно посмотрела на отца и мачеху. Осторожно поставила Тимура на пол, но он вцепился ей в подол домашнего платья и никак не хотел отпускать.
Мариса неловко подскочила, дрожащими руками схватила мальчика на руки. Тут же раздался дикий рев.
Олеся, стараясь не слышать, как плачет сын, шагнула вслед за свекром на улицу.
— Ты молодец, Леся, — хмуро поглядывая в ее сторону, проговорил свекр. — Времени зря не теряла. Ты только скажи, из-за чего вы с Мишей повздорили, прежде чем ты полицию на него натравила?
— Я к нему поехала, чтобы денег на поездку в Москву попросить. В августе туда хирург из Израиля приезжает, я хочу Тимурку ему показать. У него ножка правая плохо двигается, после аварии что-то с суставом. А сын ваш только со шлюхами развлекается. Теперь еще и наркотиками балуется. А от нас он отрекся. И ничего для ребенка делать не хочет.
— Леся, Леся… Почему же ты мне не сказала, что деньги нужны?
— А Миша теперь все, сошел с дистанции? — с презрением фыркнула она. — Я же у него хотела попросить.
— Послушай, не горячись. Я дам тебе деньги на поездку. На проживание в гостинице, на консультацию и на дальнейшее лечение. Сколько потребуется.
Только в обмен на одну услугу, Леся.
— На какую еще услугу? — скрестив руки на груди, уставилась на него она. Евгений Валентинович никогда ничего просто так не просил.
— Ты остановишь свою бурную деятельность против моего сына и дашь Мише еще один шанс.
— Ни за что! — отпрянула от свекра девушка. — Я никогда больше не позволю ему прикасаться ко мне!
— Пожалуйста, Леся. Всего лишь один шанс. Если ничего не получится, значит, так тому и быть.
— Он не заслуживает ни единого шанса.
— И все же, он твой муж. У нас в семье не принято разводиться. Позволь ему приходить к вам домой и общаться с сыном.
— Да он его на дух не переносит! Его от одного крика Тимуркиного воротит!
— Пожалуйста, Олеся. Я в долгу не останусь. Расходы на израильскую клинику предстоят немалые, и я не стану тратить деньги, если ты уйдешь из семьи. Позволь Мише загладить свою вину. Он сейчас раскаивается, очень. Просто к тебе боится идти.