Вакцина смерти
Шрифт:
– И ты не пропадай – интересно же, чем эта бодяга с Карминым закончится!
Я с беспокойством ерзала на стуле, глядя, как Саша Карелин просматривает результаты моего анализа крови. К горлу подступал кашель, но я изо всех сил старалась сдерживаться. Черт, кого я пытаюсь обмануть?
– Ну, это не «испанка», – заговорил наконец молодой человек. – Это хорошая новость.
– А какая плохая? – с тревогой спросила я.
– Пока оснований для паники нет, но вам лучше всего сейчас лечь в стационар.
– Значит, я все же больна!
– Погодите
– Откуда же отдельная палата, Шурик? Койки-то все заняты…
– Изыщем возможности! – оборвал он меня. – Вы от гриппа не прививались, и это играет нам на руку, так как ваш иммунитет может полностью сосредоточиться на искомом вирусе. Кроме того, мы вовремя спохватились… хотя, честно говоря, могли бы и раньше побеспокоиться, Агния Кирилловна, – стыдно, доктор, что вы так долго тянули, хотя симптомы проявились уже несколько дней назад! Ну, ничего, ничего, все будет хорошо.
– Как-то неуверенно ты это сказал, – проговорила я, внимательно глядя на молодого вирусолога. Он отвел глаза и снова уткнулся в результаты анализов.
– Напрасно вы так! – пробубнил он. – Мы вполне можем не допустить развития пневмонии, а это – самое главное. В новом корпусе вашей больницы как раз переоборудовали еще несколько палат…
– Послушай, Шурик, я не хочу отнимать площадь у других пациентов!
– А вы и не отнимаете площадь, – возразил Карелин. – Вы служите науке, во как!
– Ты намерен сделать из меня подопытную крысу?
– Вы что-то имеете против грызунов?
– Да нет…
– Агния Кирилловна, вы понимаете, что даете нам уникальный шанс исследовать вирус в самом зачаточном состоянии – in statu nascendi, так сказать? К сожалению, до сих пор мы получали уже глубоко больных пациентов, которым ничем не могли помочь, а вы… Короче, звоните сейчас домой – пусть вам принесут все необходимое.
– Но я могу сама…
– Не можете! – перебил Карелин. – Звоните.
Я послушно сняла трубку и позвонила Шилову. Была суббота, и он занимался йогой со своей группой. Быстро объяснив, в чем дело, и не слушая его встревоженных вопросов, я дала отбой и, повернувшись к Александру, спросила:
– Скажи мне только одно, Шурик: сколько человек из тех, что получили неизвестный штамм, выздоровели?
– У нас недостаточно сведений, чтобы об этом судить, – уклончиво ответил он. – Если бы мы знали, сколько человек заболели именно этим видом гриппа… Давайте не будем строить предположений, о’кей?
– Facile omnes, cum valemus, recta consilia aegrotis damus [10] , – буркнула я, поднимаясь со стула с чувством, что к моим ногам привязаны пудовые гири.
– Что вы сказали? – удивился Александр, но я не сочла нужным повторять этому любителю афоризмов свою реплику. Не дождавшись ответа, он тоже встал.
– Я сам вас отвезу. Как вы относитесь к мотоциклам, Агния Кирилловна?
– Как к основным поставщикам органов для трансплантации.
– В том состоянии здоровья, в котором вы находитесь сейчас, ваши органы непригодны для пересадки, – «успокоил» меня Карелин. Его «деликатность» поражала воображение, но у меня не было настроения учить парня жизни: я и в самом деле находилась не в том состоянии – ни морально, ни физически.
10
Когда мы здоровы, то легко даем больным хорошие советы (лат.).
Карпухин не ждал ничего нового от визита к Шариповой, однако он превзошел все ожидания. Правда, поначалу Шарипова вела себя не слишком любезно. Но стоило ему упомянуть о завещании Кармина, как женщина изменилась в лице.
– У профессора… был ребенок?!
– А почему вы так удивляетесь? Ведь, насколько я понимаю, Кармин любил женщин, да и они ему редко отказывали.
– Да, но – ребенок…
Шарипова помрачнела. Интересно, любовь к профессору улетучилась с годами или она сохранила ее до самой смерти предмета своего обожания? Если правда второе, то, должно быть, трудно осознавать, что даже на закате жизни Кармин так и не обратил внимания на ту, которая оставалась ему верным другом и соратником на протяжении всего этого времени!
– Какой удар для Маргариты! – пробормотала Шарипова.
– Удар? Думаете, ей не понравится, что частичка ее брата осталась на этом свете?
– Ой, да вы уверены, что ребенок от Якова Борисовича?
– Яна Ерошкина провела генетическую экспертизу по требованию профессора, – невозмутимо ответил майор. – Как раз вчера я навестил ее в квартире, завещанной Карминым.
– Да что вы говорите…
– Бросьте, Валентина Шакировна, вы же это знали! – поморщился Карпухин, словно ему неприятно было выводить женщину на чистую воду, но другого выхода он не видел.
– Я?!
– Разумеется, вы! Не говорите, что не помните эту даму, ведь она проработала у вас целых полгода… Пока вы ее не выгнали, если не ошибаюсь?
Лицо Шариповой, круглое от природы, вытянулось, придавая и без того некрасивой женщине сходство со старой лошадью.
– Хорошо, – проговорила она после паузы. Голос ее слегка дрогнул, но майору приходилось признать, что она держится удивительно стойко. – Да, Яна и вправду работала у нас лаборанткой, но недолго. Пришлось ее уволить, так как обнаружилось, что стали пропадать кое-какие дорогие реактивы. Подозрение пало на нее как на новенькую, да еще и манеры…
– Валентина Шакировна, давайте не будем вводить друг друга в заблуждение! – развел руками Карпухин. – Вы ведь знали, что Яна и профессор…
– Я знала, что Яна Ерошкина – девица себе на уме, – не дала ему договорить Шарипова. – И я видела, как она пытается обхаживать Якова Борисовича, однако мне и в голову не могло прийти…
Карпухин решил сменить тему, пока и. о. еще не до конца опомнилась.
– Валентина Шакировна, а что вам известно о связи Якова Кармина с фармакомпанией ЗАО «Медресурс»?