VALENT.TXT
Шрифт:
– Все-таки ты сволочь, Фухе,- заявил Конг, закуривая "Лоян",поспать не дал!
– Ха!
– изумился комиссар.
– А как меня среди ночи поднимали и невесть куда тащили? Ты, значит, думаешь, что одному тебе можно?
– Чего пришел?
– А ты думать умеешь?
– ехидно спросил комиссар.
– Вот и думай!
– Кальдер подошел к городу?
– А у тебя интуиция не хуже моей,- восхитился Фухе.
– Так какой вопрос я задаю на допросах первым далом, а?
– Иди к черту!
– огрызнулся Конг.
–
– Ах ты, благодетель мой!
– заохал комиссар.
– Да если бы я не любил тебя, как отца родного, стал бы я с тобой беседы вести!
– Как это ты Гребса подсидел?
– Как, как... По телефону, ясное дело. Я дал Алексу телефон Кампфа, он и звякнул, раскрыл замыслы врага. Так какой теперь счет в генералах? Три один в нашу пользу? Так?
– Ты и считать научился?
– удивился Конг.
– С тобой любой дряни научишься! Ну, да не о том речь. Жить хочешь?
– Иди ты!
– А пост свой сохранить? Не министерский, конечно, а пост начальника контрразведки?
– А иди ты!
– репертуар Конга в этот день не отличался разнообразием.
– Ну и прекрасно,- подытожил комиссар.
– Тогда слушай: Кальдер договорился с временным правительством, что восстановит демократию, а сам получит за это пост министра обороны. Кампфа сажают в санаторий для высшего командного состава, Гребс и Вайнштейн остаются на своих постах военных, а не министерских, конечно. Ты по-прежнему возглавляешь контрразведку, если, само собой, немедленно отдашь приказ своим костоломам арестовать Кампфа, выпустить из тюрем арестованных и открыть дорогу войскам Кальдера. Понятно?
– Сам придумал?
– поинтересовался Конг.
– Сам!
– гордо сказал Фухе.
– Ну, это ты врешь! Сам ты, козявка, выше своего пресс-папье так и не поднялся. Все бы тебе черепа крушить! А я было думал приучить тебя к политической жизни... Как говорится, заставь дурака богу молиться...
– Причем здесь бог?
– не понял комиссар.
– Я неверующий. Ну ладно, не теряй времени, друг Аксель.
– Но тогда придется выпускать и де Била,- заметил Конг, подходя к телефону.
– Само собой,- согласился Фухе.
– А он, стало быть, законный начальник поголовной полиции.
– Стало быть,- подтвердил комиссар.
– И не жалко?
– Родина меня не забудет!
– гордо отчеканил Фухе.
Конг пожал плечами и отдал по телефону требуемые распоряжения. После этого не оставалось ничего другого, как спрыснуть это дело.
– Дурак ты дурак, комиссар,- говорил Конг, цедя конъяк.
– Ну, восстановил ты демократию, ну вернул этого маразматика в президентский дворец и чего добился? Жалование тебе, думаешь, прибавят? Или твои бывшие подчиненные тебя полюбят? Думаешь, Дюмон себе новый гранатомет не достанет?
– Не посмеет!
– уверенно заявил Фухе.
– Н-да, клинический случай!
– заключил Конг и решительно двинулся к двери - ехать восстанавливать попранную
18. НАГРАДА
Поголовная полиция шумно и весело праздновала возвращение своего любимого шефа. Сам де Бил был пьян, вальяжен и без устали толкал речи, сидя за роскошно накрытым (за казенный счет) столом.
– Да, голуби мои!
– вещал он, ловя вилкой сопливый рыжик.
– И с самые тяжелые часы диктатуры я продолжал героическую борьбу за свободу!
– Ура нашему герою-начальнику!
– заголосили дежурные подхалимы.
– Спасибо, спасибо!
– важно поклонился де Бил.
– И мы победили! Ура!
– Ура!
– взревели подчиненные.
– В этот радостный день,- продолжал де Бил.
– Мне бы хотелось отметить тех, кто вместе со мной отстаивал свободу. Идите сюда, мой скромный друг,- с этими словами шеф поманил пристроившегося в углу стола Фухе. Комиссар пробрался через толпу коллег и оказался рядом с де Билом.
– Друг мой!
– проникновенно продолжал тот.
– Вы возглавили нашу полицию в тот тяжелый момент, когда я был вырван из ваших рядов волею злой судьбы. И вы достойно работали на этом важном поприще. В этот радостный день я хочу поздравить вас - я приготовил приказ об увековечивании ваших заслуг.
Все замерли. Кто-то шепнул: "Орден!", кто-то прошипел: "Заместителем!" Остальные нетерпеливо ждали.
– Итак!
– провозгласил де Бил.
– Мой дорогой Фухе, у вас не будут удерживать из жалования за то время, пока вы находились у Кальдера или в других местах, не связанных с работой. Более того, вы премируетесь суммой в пятьдесят долларов, которая будет вам выплачена в рассрочку в ближайшие пять лет. И наконец...
Подчиненные, сообразив, что сейчас будет сказано главное, замерли, превратились в слух.
– И наконец,- повторил де Бил.
– Вам разрешено ношение пресс-папье в тех случаях, когда вы не в форме и не на официальном приеме. Ура!
– Ура-а-а-а!!!
– подхватили все присутствующие...
После банкета комиссар встретился с Алексом, поджидавшим его у входа в управление.
– Поздравляю!
– обнял друга Габриэль.
– У меня для вас подарок,- с этими словами Алекс вручил Фухе новенькое хромированное пресс-папье.
– Спасибо,- ответил комиссар, пряча свое отныне штатное оружие в карман.
– Пойдем-ка, друг Алекс, в "Крот", тяпнем по стакашке, поговорим за жизнь!
При этих словах Алекс виновато взглянул на часы.
– Комиссар,- смущенно начал он,- понимаете, уже вечер... Жена... Теща... Опять начнут...
– Ладно,- вздохнул Фухе.
– Беги, Алекс!
Тот не заставил себя долго просить и рванул к семейному очагу. Фухе еще раз вздохнул, вытащил из кармана кошелек, сосчитал мелочь и направился в бар "Крот", решив все же пропустить стаканчик-другой вермута по случаю такого знаменательного дня.
Андрей ВАЛЕНТИНОВ
ЗОЛОТАЯ БОГИНЯ