Валентин Катаев
Шрифт:
Обсудив положение дел, профессор Грант сказал:
— Я сделал глупость. Матапаль завладел островом, и человечество должно погибнуть. Теперь я обязан — хоть, может быть, это и слишком поздно искупить свою вину. Я немедленно должен бежать на материк и предупредить мир о грядущей катастрофе. На земном шаре есть много кораблей, лодок и дерева. Я думаю, что еще многим удастся спастись. Прощайте, дети! Джимми, я оставляю Елену на ваше попечение. Будьте счастливы. Вряд ли мы увидимся когда-нибудь.
Елена топнула ногой.
— Я во всем виновата. Это я посоветовала ехать к Матапалю. Я отправляюсь на материк с тобой. Это мой долг.
Джимми сказал:
— Моя электромоторная лодка свободно может вместить троих. Аккумуляторы в исправности. Без мисс Елены у меня нет никаких оснований оставаться здесь, хотя бы даже это и спасло мне жизнь.
Елена нежно посмотрела на Джимми.
Дождавшись глубокой ночи, профессор Грант, Елена и Джимми бесшумно спустили на воду лодку и отчалили от острова.
Небольшая электромоторная лодка, черным силуэтом перерезавшая золотой столб лунного света, ни в ком из обитателей острова не вызвала ни малейших подозрений.
Беглецы вышли из кольца пароходов, которые через два дня должны были уйти на материк с рабочими, кончающими оборудование города, и взяли курс на Капштадт.
А в это время, в двадцати саженях от острова, из океана вынырнула небольшая одноместная подводная лодка. Ван вылез из люка, осмотрелся и справился с картой.
— Так и есть. Это он.
Затем Ван вплавь добрался до берега и, выбравшись на сушу, увидел следы ног, ведущие к скалам. Он вытащил лупу и нагнулся. Луна светила достаточно ярко. Ван тихо свистнул.
— Эге! Да, никак, это следы Джимми! Мне повезло. Теперь-то я уже, наверное, отыщу и самого профессора Гранта. Тогда, надеюсь, моя репутация будет спасена.
С этими словами Ван двинулся по следам, которые вели в пещеру.
XXV. Начало конца
Добравшись до Капштадта, профессор Грант, Елена и Джимми прежде всего бросились к городскому секретарю. Но, к своему крайнему изумлению, увидели на крыше секретарского дворца красный флаг. В дверях их остановил красногвардеец.
— Мне необходимо немедленно видеть городского секретаря! — сказал профессор Грант.
— Городской секретарь, — сказал красногвардеец с достоинством, принимает передачи по средам и субботам от часу до двух в местной тюрьме, где он сидит вот уже пятый день.
Грант опешил.
— А его заместитель?
— Его заместитель сидит с ним в одной камере, там же находятся генерал — начальник местного гарнизона, начальник торгового порта, чрезвычайная комиссия по снабжению населения смокингами в полном составе, лакейский уполномоченный и еще несколько джентльменов в этом же роде.
— Веселенькая история… Я ничего не понимаю… Может быть, вы мне объясните подробности?..
— Э! Да вы что, с луны свалились? Вот уже пять дней, как власть находится в руках рабочих во главе с Пейчем. Но если вы хотите повидаться с комиссаром Центрального рабочего комитета, прилетевшим сюда третьего дня из Нью-Йорка, то вам стоит только сообщить мне свою фамилию и суть дела, и вы будете приняты немедленно.
— Я профессор Грант, а суть моего дела — всемирная катастрофа, которая грозит уничтожить все человечество.
Красногвардеец нажал кнопку и сказал в аппарат несколько слов, а через минуту профессор Грант уже с жаром объяснял молодому рабочему, диктовавшему какие-то инструкции по поводу переселения рабочих в центр, все, что он считал нужным объяснить.
— К сожалению, профессор, — прервал его речь рабочий, — я не в курсе дел в области геологии, но я считаю, что вам необходимо, не теряя ни минуты, лететь в Нью-Йорк к Пейчу. Я дам вам самый быстроходный аппарат, имеющийся в моем распоряжении. Спасибо за сообщение… Сейчас же приму меры насчет острова Матапаля. До свиданья.
Перед Пейчем стояла громадная задача перевести весь сложный аппарат капиталистического государства на новые, социалистические рельсы.
Первыми его шагами в этой области были: организация во всех крупнейших городах революционных комитетов, ликвидация частного капитала, национализация промышленности и выборы в Советы трудящихся.
Над хрустальным куполом Дворца Центра развевался красный флаг.
Весь внутренний вид Дворца изменился до неузнаваемости. В лифтах, в коридорах, в бывших кабинетах секретарей, в приемных и залах — везде мелькали кожаные кепи и блузы рабочих. Заседание революционного комитета продолжалось без перерыва в течение трех суток.
Радио работало двадцать четыре часа в сутки, передавая инструкции, лозунги и декреты. В спешном порядке проводился в жизнь декрет о переселении рабочих в центр. Каждые десять минут с крыш аэродрома вылетали машины. Работа шла без малейшей задержки.
Революция развивалась!
После трех бессонных суток Пейч спал на кожаном диване в бывшем кабинете Матапаля.
Было 5 июня.
Профессор Грант, Елена и Джимми вышли в сопровождении двух красногвардейцев из самолета, только что опустившегося на крышу аэродрома Дворца Центра.
Свидание Пейча и Гранта было непродолжительно. Имя профессора Гранта было слишком хорошо известно для того, чтобы усомниться в его словах, а Пейч был слишком научен горьким опытом в истории с лакеями, чтобы медлить или колебаться. Пейч только сказал:
— Итак, в нашем распоряжении остается пять дней. О спасении всех не может быть и речи, но мы примем все меры для самого широкого оповещения населения земного шара о приближении катастрофы. Мы мобилизуем все плавучие средства. Мы подымем все самолеты. Мы постараемся спасти наиболее ценные чертежи машин, модели станков, планы городов и фабрик для того, чтобы после катастрофы не дать Матапалю на новых материках организовать старый капиталистический строй. А пока постараемся атаковать и захватить в свои руки остров Матапаля и уничтожить без остатка всю заразу, все микробы капитализма, которые на нем находятся.