Валерий Чкалов
Шрифт:
Валерий Павлович рассказывал потом:
«…Товарищ Сталин жил на даче, окруженной фруктовым садом. Он встретил нас у парадного входа. Здесь же стоял тов. Жданов. Внимательно оглядев каждого из нас (поднабрались ли сил на курорте?), товарищ Сталин пригласил нас всех в сад. Много интересного узнали мы в этот день. Товарищ Сталин оказался большим знатоком садоводства.
Осмотрев сад, мы пошли на веранду. Беседа стала еще оживленнее. С огромным вниманием слушали мы каждое слово вождя народа. Товарищ Сталин говорил, например, о том, как мало работают у нас над проблемой электрообогрева самолетов, указывая, что в этом виноват, пожалуй, также и летный состав, который мало следит за
– Нехорошо, что еще не все летчики пользуются парашютом при аварийных положениях. Лучше построить тысячи новых самолетов, чем губить летчика. Человек – это самое дорогое.
Затем зашел разговор о метеорологии. Оказалось, что тов. Жданов когда-то очень интересовался этой наукой. Во время нашего перелета он внимательно следил за изменениями метеорологической обстановки.
Весело и непринужденно прошел обед. Гостей было много. Товарищ Сталин был внимателен к каждому из нас, предлагал чувствовать себя как дома.
Мы и здесь не удержались от того, чтобы снова не заговорить о полете на полюс. Иосиф Виссарионович терпеливо выслушал наши доводы и сказал, что мы еще недостаточно изучили материалы, что в нашем распоряжении пока мало ясных метеорологических и других научных данных. Он снова предупредил, что в таком деле излишняя поспешность может только все испортить. Одной уверенности в себе и надежды на машину недостаточно. С этим делом нельзя рисковать, нужно делать все без «авось», наверняка…
После обеда завели патефон, танцевали, пели…» [14]
14
Валерий Чкалов. Наш трансполярный рейс. Госполитиздат, Москва, 1938, стр. 20—21.
Вскоре после этого Валерий Павлович стал собираться в родные места. Ему хотелось снова повидать близких его сердцу волгарей, среди которых он вырос, рассказать им о перелете, поделиться с ними своим счастьем.
Чкаловы уехали в Москву, а оттуда на родину Валерия Павловича – в Василёво.
Опять в родных краях! Не раз возвращался из чужих мест в Василёво младший сын котельщика Павла Чкалова. Ученик Череповецкого ремесленного училища приезжал домой на каникулы. Юный кочегар с пассажирского парохода «Баян» навещал семью, привозил гостинцы сестрам. Став летчиком, он тоже бывал в отчем доме.
Теперь Валерий Чкалов возвратился прославленным на всю страну человеком, Героем Советского Союза. Но он остался таким же простым, жизнерадостным, душевным.
Из города Горького Валерий Павлович поехал в свое село на быстроходном катере. Брызги волжской воды освежали его разгоряченное лицо. У него было праздничное настроение. Ему вдруг захотелось именно в этот яркий солнечный день увидеться со всеми, кто знал его в детстве. На пристани, нарядно украшенной зеленью и красными флагами, на берегу, на лодках Валерий Павлович увидел людей. Их было так много, что он удивился. Ему никогда и в голову не приходило, что в Василёве живет столько народу.
Валерий Павлович сошел на берег, и празднично возбужденная толпа окружила его. Со всех сторон неслись крики: «Ура земляку!», «Здравствуй, Чкалов!»
Тут же, на высоком берегу Волги, стихийно возник митинг.
– Успех нашего полета – не случайная удача, а результат упорной работы, вдохновляемой нашей родной Коммунистической партией, – говорил землякам Чкалов.
Ни одним словом не упомянул он ни о своих планах на ближайшее будущее, ни о далеких перспективах. Но тот, кто слышал его страстное, взволнованное выступление, ушел с митинга уверенным, что этот волжский богатырь только открыл счет замечательным
Потекли дни в Василёве. С утра до ночи в чкаловском доме толпились знакомые и незнакомые люди. Всем хотелось повидать знатного земляка. Наталья Георгиевна устала от бесконечного праздника, но была довольна почетом и уважением, который оказывали односельчане Валерию.
В Василёве жили рыбаки, котельщики, лоцманы. Среди них были и старые друзья Чкалова. В свободные вечера Валерий Павлович подолгу беседовал с ними на берегу Волги, с увлечением рассказывал о замечательных людях нашей авиации, о великолепных советских самолетах.
– Да, дед, – горячо говорил он старому рыбаку, – скоро, как орлы, летать будем. Крылатый мы народ!
Дед восхищенно смотрел на энергичное лицо летчика и все время утвердительно кивал головою.
Расходились по домам поздно, а на рассвете Валерий Павлович будил жену и сына:
– Поедем рыбу ловить!
Уха из стерлядей собственного улова казалась особенно вкусной. Чкалов ел с аппетитом и думал о том, как чудесно отдыхать в родном селе, на берегу любимой Волги. Здесь он чувствовал, как с каждым днем восстанавливаются его силы.
Скоро, однако, Валерий Павлович начал все чаще задумываться над предстоящим полетом. Появились вопросы, которые надо было решать вместе с Байдуковым и Беляковым.
Пора было возвращаться в Москву.
Глава шестнадцатая. Над Полюсом недоступности
На квартире В. П. Чкалова – приехали испанские пионеры. С увлечением слушают они рассказы хозяина о его героических полетах.
Снова по вечерам трое друзей сидели в кабинете Чкалова над географическими картами и оживленно обсуждали трассу предстоящего полета. Мысль о Северном полюсе не оставляла их. Только теперь они разрабатывали еще более интересный и трудный маршрут: Москва – Северный полюс – Северная Америка.
После ухода Байдукова и Белякова Валерий Павлович не сразу расставался с картами. Он нехотя, с сожалением сворачивал их, прятал в нижнее отделение книжного шкафа и долго еще не ложился спать: все рассказывал и рассказывал терпеливой слушательнице – жене о трудностях и прелестях предстоящего воздушного пути.
Но вот вечера, посвященные будущему перелету, временно прекратились. По решению правительства самолет «NO-25» попал в число советских экспонатов Всемирной авиационной выставки в Париже.
Чкаловский экипаж летел на выставку в самую отвратительную погоду. От советской границы до Кенигсберга стоял сплошной туман. По пути к Кельну и Парижу с туманами перемежались дожди.
Но для Чкалова и его товарищей этот полет не был трудным. В назначенный срок Валерий Павлович посадил свою машину на парижском аэродроме «Ле Бурже».
Крупные авиационные фирмы многих стран демонстрировали на выставке свои достижения. На стендах авиационного моторостроения было показано около сотни самых разнообразных деталей. Посетители выставки имели также возможность подробно ознакомиться с десятками самолетов всевозможных марок. Однако советские павильоны вызывали особенный интерес у авиационных специалистов многих стран.
Предметом всеобщего внимания был «NO-25», И не только потому, что еще не успел остыть восторг, вызванный блестящим беспосадочным перелетом Москва – остров Удд. Советский самолет «NO-25» по многим своим данным значительно превосходил все представленные на выставке машины. Он обладал самой большой дальностью полета. Были у него и другие технические преимущества, наглядно свидетельствовавшие о громадных успехах советской авиационной промышленности.