Валис
Шрифт:
– В «ВАЛИСе» нет просто совпадений. Камера даже наехала на слово «Форд» на машине. Сколько же еще деталей в «ВАЛИСе» мы не заметили? Я имею в виду – сознательно. Уж не говорю о том, что происходит в нашем подсознании. Должно быть, проклятый фильм, – Кевин скривился, – напичкал нас самой разной информацией аудиовизуальным путем. Надо записать саундтрек. В следующий раз возьму с собой магнитофон.
– А что за музыка на пластинках Мини? – спросил я.
– Звуки, напоминающие песни горбатых китов.
Я уставился на Кевина – может, шутит?
– На самом деле, – проговорил
– А как на тебя влияет синхроническая музыка? – спросил я. – В какое состояние она тебя вводит?
– В глубокое тета-состояние, глубокий сон. И еще видения.
– Какие? Трехглазые люди?
– Нет. – Кевин покачал головой. – Священная древнекельтская церемония. Когда в жертву приносят барашка, чтобы прогнать зиму и призвать весну. – Он бросил на меня быстрый взгляд. – По происхождению я из кельтов.
– А раньше ты знал что-то об их верованиях?
– Нет. В видении я участвовал в жертвоприношении. Я перерезал барашку горло.
Кевин, слушая синхроническую музыку Мини, вернулся во времена своих предков.
10
Не в Китае, не в Индии и даже не в Тасмании предстояло найти Жирному пятого Спасителя. «ВАЛИС» подсказал нам, где искать, показав пивную жестянку, смятую колесом такси. Вот откуда пришла информация и помощь.
ВАЛИС – Всеобъемлющая Активная Логическая Интеллектуальная Система, как окрестил его Матушка Гусыня.
Мы сэкономили Жирному кучу денег, времени и сил, включая хлопоты с прививками и паспортом.
Спустя пару дней мы втроем еще раз посмотрели «ВАЛИС». Стараясь быть как можно внимательнее, я осознал, что на поверхности в фильме нет никакого смысла. Если не выискивать намеки и тайные ключи, все остается непонятным. Однако в подсознание информация загружалась независимо от вашего желания. У вас просто не было выбора. Аудитория состояла с «ВАЛИСом» в такой же связи, в какой Жирный состоял с тем, что он называл Зеброй, – передатчик и чувствительный приемник.
В зале опять было полно подростков. Кажется, им нравилось происходящее на экране. Я подумал: кто из них, выйдя из кинотеатра, начнет анализировать фильм так, как делали мы? Скорее всего – никто. Впрочем, у меня было чувство, что это не имеет значения.
Можно считать, что смерть Глории стала причиной встречи Жирного с Богом, но никак нельзя полагать, что эта смерть повлекла за собой создание фильма «ВАЛИС». Кевин понял это сразу, когда в первый раз посмотрел фильм. Не важно, каково объяснение, главное – то, что произошло с Жирным в марте семьдесят четвертого, случилось на самом деле.
Итак, может, Жирный и псих, но он вступил в контакт с реальностью. Реальностью неизвестно какого рода, совершенно точно не нашей обычной.
Древний Рим – время апостолов и ранних христиан – прорвался в современный мир. Прорвался с определенной целью – свергнуть Ферриса Ф. Фримонта, то есть Ричарда Никсона.
Цель была достигнута, и связь времен прервалась.
Может, и Империя в конце концов погибла?
Теперь, будучи
Под конец же царства их,
когда отступники исполнят меру беззаконий своих,
восстанет царь наглый и искусный в коварстве;
и укрепится сила его, хотя и не его силою,
и он будет производить удивительные опустошения
и успевать и действовать и губить сильных и народ святых,
и при уме его и коварство будет иметь успех в руке его,
и сердцем своим он превознесется,
и среди мира погубит многих,
и против Владыки владык восстанет,
но будет сокрушен – не рукою.
К восхищению Жирного, Кевин превратился в прилежного школяра, специализирующегося на Библии. Цинизм уступил место набожности.
Однако на глубинном уровне то, как повернулось дело, пугало Жирного. Наверное, в глубине души Лошаднику было спокойнее думать, что произошедшее с ним в марте семьдесят четвертого имеет своим источником душевную болезнь – в таком случае не обязательно верить в полную реальность случившегося. А теперь ему пришлось поверить. Всем нам пришлось. С Жирным случилось нечто, не поддающееся объяснению; возникли указания на то, что сам наш физический мир исчезает, как и связанные с ним онтологические категории – пространство и время.
– Проклятие, Фил! – сказал мне Жирный однажды вечером. – А если мир вообще не существует? И если так, то что же существует?
– Не знаю, – ответил я. – Ты у нас спец.
Жирный внимательно посмотрел на меня.
– Не смешно. Какая-то сила или сущность растворила окружающую меня реальность, словно голограмму. И на нее наложилась другая голограмма.
– В своем трактате, – заметил я, – ты ведь как раз об этом и пишешь. О голограммах, происходящих из двух источников.
– Строить теории – одно, – Жирный вздохнул, – а обнаружить, что так оно и есть, – совсем другое!
– Только не надо на меня наезжать, – запротестовал я.
Дэвид по нашей рекомендации тоже сходил на «ВАЛИСа» в компании со своей хиппующей подружкой-малолеткой. И вернулся из кино довольный – он увидел, как Десница Божия выжимает мир, словно апельсин.
– Ага, и все мы барахтаемся в соке, – сказал Жирный.
– Но так ведь устроен мир, – заявил Дэвид.
Кевин был раздражен.
– А может Бог создать человека настолько легковерного, что тот поверит, будто вообще ничего не существует? Ведь если ничего не существует, то что тогда означает слово «ничего»? Как одно «ничего», которое существует, соотносится с другим «ничего», которое не существует?