Валькирии

Коэльо Пауло

ОСТОРОЖНО!

ВХОД ВОСПРЕЩЕН ФЕДЕРАЛЬНЫМ ПРАВИТЕЛЬСТВОМ

НАРУШИТЕЛИ ПОНЕСУТ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПО ЗАКОНУ

— Не верьте этой надписи, — сказала валькирия. — Не станут они тратить силы на охрану этой норы.

Это была старая заброшенная шахта. Валгалла зажгла маленький светильник и осторожно, чтобы не стукнуться головой о низкие крепежные балки, пошла вперед. Пауло заметил, что деревянный настил кое-где провалился. Идти по нему, вероятно, было опасно, но думать об этом сейчас не приходилось.

Чем глубже они спускались, тем ниже

опускалась температура, и наконец наступила приятная прохлада. Пауло тревожила мысль, хватит ли им воздуха, но Валгалла двигалась так уверенно, словно знала это место очень хорошо, — значит, она была здесь много раз и с ней ничего не случилось. И об этом тоже думать было не время.

Они шли так минут десять, и наконец валькирия остановилась. Жестом она предложила им сесть. Они уселись кружком на полу штольни, а в центр поставили светильник.

— Ангелы… — произнесла Валгалла. — Ангелов может увидеть лишь тот, кто принял свет. Тот, кто разорвал договор с тьмой.

— У меня нет договора с тьмой, — ответил Пауло. — Договор был. Но я уже разорвал его.

— Я говорю не о договоре с Люцифером, или сатаной, или… — она начала перечислять имена демонов, и выражение лица ее было странным.

— Не произноси эти имена, — перебил Пауло. — Бог — в слове, и дьявол тоже.

— Похоже, ты хорошо усвоил урок, — рассмеялась валькирия. — Теперь тебе нужно разорвать договор.

— У меня нет договоров со злом, — повторил Пауло.

— Я имею в виду твой договор поражения.

Он вспомнил слова Ж.: люди уничтожают то, что сильнее всего любят. Но Ж. не упоминал ни о каких соглашениях; он знал Пауло достаточно давно и мог быть уверен: договор со злом его ученик разорвал уже давно. Тишина в шахте была страшнее безмолвия пустыни. Не слышалось ни звука — только голос Валгаллы, зазвучавший с какими-то неожиданными интонациями.

— У нас есть договор, — настойчиво повторила она, — у тебя и у меня: не побеждать, когда есть возможность победить.

— Никогда я не заключал такого договора, — в третий раз сказал Пауло.

— Такой договор заключает каждый. В определенный момент жизни все мы вступаем в подобные соглашения. Вот почему в воротах рая стоит ангел с огненным мечом. Чтобы пускать туда только тех, кто разорвал такой договор.

«Да, она права, — подумала Крис. — Наверное, каждый заключает такой договор».

— Как по-твоему, я привлекательна? — вновь сменив тон, спросила Валгалла.

— Да, ты красивая женщина, — ответил Пауло.

— Однажды, еще в подростковом возрасте, я увидела, как плачет моя лучшая подруга. Мы с ней были неразлучны, обожали друг друга, и я, конечно, спросила, что случилось. Она не хотела говорить, но я настаивала, и подруга в конце концов призналась, что ее парень влюбился в меня. В тот день, сама того не подозревая, я и заключила такой договор. Сама не понимая, почему, я начала толстеть, перестала следить за собой, стала непривлекательной. Все потому, что я подсознательно начала считать свою красоту проклятьем: ведь она причинила боль моей лучшей подруге. Довольно скоро, — продолжала валькирия, — я перестала видеть в жизни какой-либо смысл, стала сама себе безразлична. Дошло до того,

что жизнь стала казаться мне невыносимой: я подумывала о том, чтобы умереть. Как видишь, — рассмеялась Валгалла, — я разорвала договор.

— Да, верно, — ответил Пауло.

— Да, это правда, — подтвердила Крис — Ты очень красивая.

— Мы сейчас в самом центре горы, — продолжала Валгалла. — Снаружи сияет солнце, а здесь сплошная темень. Но здесь прохладно, можно даже спать и ни о чем не беспокоиться. Это — тьма договора.

Она подняла руку к застежке-молнии на своей кожаной куртке.

— Порви этот договор, — произнесла она. — Во имя славы Господней. Во имя любви. И во имя победы.

Валгалла медленно расстегнула «молнию». Под курткой у нее не было никакой другой одежды.

Между обнаженными грудями в свете фонаря поблескивал медальон.

— Возьми его, — сказала валькирия.

Пауло взял в руки медальон: на нем был изображен архангел Михаил.

— Сними его с меня.

Пауло снял медальон и продолжал держать его перед собой в руках.

— Возьмитесь за него оба.

— Я не хочу видеть своего ангела! — вдруг вырвалось у Крис. — Мне это не нужно. Мне хватит разговора.

Пауло не стал протягивать ей медальон.

— Я говорила со своим ангелом, — уже спокойнее продолжала Крис. — Я знаю, что могу это делать, и мне вполне достаточно.

Пауло не поверил ее словам, но Валгалла знала, что это правда. Она прочла это по глазам Крис, когда они стояли перед входом в шахту. Она узнала и то, что это ангел велел Крис прийти сюда с мужем. Тем не менее проверку на храбрость устроить нужно было. Так предписывала Традиция.

— Ладно, — произнесла валькирия и быстрым движением погасила светильник.

Воцарилась полная темнота.

— Надень шнурок себе на шею, — сказала она Пауло. — Сложи руки как для молитвы и держи медальон в ладонях.

Пауло сделал, как она сказала. Ему было не по себе в полной темноте; он начал вспоминать события, которые предпочел бы забыть навсегда.

Он почувствовал, что Валгалла приблизилась к нему сзади, и ее ладони коснулись его головы.

Темнота качалась осязаемой. Сюда не проникало ни малейшей толики света.

Валгалла качала читать молитву на непонятном языке. Пауло сначала пытался понять, что за слова она произносит. Но вдруг почувствовал, что медальон у него в ладонях нагрелся и стал горячим. Тогда он сосредоточил внимание на руках. Темнота стала меняться. Перед ним поплыли различные сцены из его жизни. Свет, тень, свет и тень — и Пауло вновь погрузился во мрак.

— Я не хочу это вспоминать, — взмолился он, обращаясь к валькирии.

— Вспоминай! Что бы это ни было вспомни все, по последней минуты!

Темнота заброшенной шахты пробуждала в его памяти давний забытый ужас — ужас, который он испытал четырнадцать лет назад.

Проснувшись, он обнаружил на кофейном столике записку: «Я люблю тебя. Скоро вернусь». В самом низу страницы она приписала дату: «25мая 1974 года».

Забавно. Кто же ставит даты на любовных записках!