Валькирия поневоле
Шрифт:
Фыркнув, затих мотор, машина замерла. Разговор прекратился, все разом прильнули к окнам. Некоторое время за стенами кузова царила тишина, затем в дверь негромко постучали. Сопровождающая встрепенулась, щелкнула замком. В распахнувшуюся дверь с порывом ветра ворвался ураган запахов, раздразнил, закружил голову. Девушки тут же повернулись к выходу, с вожделением вглядываясь в синеющее пятно неба.
— Пять минут на туалет, затем едем дальше, — громко произнесла сопровождающая.
— А шесть можно? — капризно произнесла девчушка в цветастом платье. — Я за пять не успею…
— Пять минут, не больше, — нейтральным тоном повторила сопровождающая.
— А если я опоздаю? — томно поинтересовалась одна из девушек.
— Поскачешь за машиной с голой жопой, — хмыкнула бритая.
Проходя мимо сопровождающей, Ольга на мгновение задержалась, спросила негромко:
— Ну а если человек действительно не успеет?
Та взглянула остро, голубые глаза блеснули льдом, ответила холодно:
— Увидишь. Пока ни один набор не обходился без «опоздавших».
Ольга шагнула наружу. В глазах запестрело от буйного разнотравья, а в носу запершило от пыльцы. Вокруг, насколько хватает глаз, расстилается степь, ветер расходится рябью по верхушкам цветов, а воздух гудит от множества насекомых. Лишь покрытая пылью грунтовая дорога, вытянувшаяся грязным червем, нарушает всеобщую гармонию, воспринимаясь чем-то уродливым и чужеродным. Залюбовавшись, Оля на мгновение замешкалась, за что тут же получила тычок в спину, сзади раздалось недовольно:
— Сама ссать не хочешь, так другим не мешай. Всего ничего стоять осталось.
Ольга поспешно соскочила на землю, пропуская толпящихся позади девушек, и, хотя организм не требовал, быстро отошла на несколько шагов, приподняв юбку, ненадолго присела. Вокруг потрескивали стебли, доносились тихие шаги и приглушенный шепот. Оправившись, девушки возвращались в машину, под внимательными взглядами вожатой нехотя забирались в кузов.
Ольга ощутила, что сама с удовольствием бы осталась в этой чудесной степи, где вместо шума машин — шелест ветра, воздух чист, а горизонт бесконечен, и если приглядеться, видно, как едва заметно закругляется далекая линия, где небо сходится с землей, но, вспомнив выражение лица, с каким вожатая предупреждала о последствиях, поспешила обратно, не желая на деле проверять истинность ее слов.
Едва Ольга поднялась в кузов, взревел мотор. Присев на свое место, она заметила, как сопровождающая обвела пристальным взглядом девушек, едва заметно кивнула. Хлопнула дверь, машина тронулась. На этот раз ехали молча, разговаривать не хотелось. Стоящее в зените солнце нагрело обшивку кузова так, что, казалось, они находятся внутри доменной печи. Не спасали даже распахнутые форточки, откуда к тому же быстро налетели слепни, наполнив воздух грозным гудением.
Задыхаясь в духоте и истекая потом, Ольга отмахивалась от кровососущих тварей, изредка поглядывая на спутниц, что, судя по лицам, чувствовали себя еще хуже. Большая пластиковая бутыль с водой, извлеченная из-под одной из скамеек, стремительно пустела, и девушки едва не подрались, когда кто-то попытался брызнуть несколько капель себе на лицо.
— С ума сошла! — кричала одна на другую, резким движением вырвав бутылку у нее из рук, — тут пить нечего, а она поплескаться решила.
Та отводила глаза, виновато бормотала:
— Ну, я же совсем чуть-чуть, всего несколько капель.
— А воду потом где брать? — не унималась первая. — Тут же степь на сотни километров!
Голоса сливались, вместе с ревом мотора и гудением слепней превращались в бесконечный гул, что ввинчивался в голову тупым сверлом, вызывая психоделические видения и нервные спазмы.
К вечеру стало легче. После того, как палящее солнце опустилось к горизонту, разговоры возобновились, а когда, на очередной остановке вожатая ненадолго отлучилась, а затем вернулась с несколькими пластиковыми бутылями с водой и огромным пакетом набитым всевозможными полуфабрикатами, беседа набрала новый виток.
Давясь копченой колбасой, девушка с копной ярко рыжих волос и смешными мелкими веснушками назидательно произнесла:
— И тогда он подошел и сказал — с вашими данными нужно заниматься совсем другими вещами.
— Ну а ты?
— А я и согласилась. Не сразу, конечно. Мало ли таких, предлагающих. Конечно, никто не говорил, что путешествие будет происходить в таких ужасных условиях, иначе бы я ни за что не согласилась.
Девушки закивали, возникла небольшая пауза, во время которой бритая произнесла:
— Интересные истории рассказываешь. У меня было совсем по-другому.
Глядя на ее блестящий лысый череп и суровое лицо, рыжая бросила высокомерно:
— Еще бы. Я вообще удивляюсь, как тебя взяли на кастинг.
На нее зашикали. Презрительно отвернувшись, рыжая замолчала.
Тяжело роняя слова, бритая продолжила:
— Мы с парнями замочили черныша. Попался там один, под горячую руку. А через неделю ко мне подошел дядя в деловом костюме, отвел в сторонку, и объяснил, что и как. Оказывается, тот черныш был сыном одного из шишек, и теперь либо я делаю то, что он скажет, либо меня упекают далеко и надолго.
— Черныша?.. — эхом откликнулась полногрудая девица, — собаку что ли убили?
— Какую собаку, дура, чурбана они пришибли! — прошипела рыжая. — Я в шоке! С нами в одной машине едет убийца.
Бритая подняла голову, нехорошо взглянула на рыжую, подавшись вперед, произнесла жарким шепотом:
— Я-то может и убийца, а за других ты уверена, солнышко?
Повисла напряженная тишина. Девушки заметно напряглись, опасливо косясь друг на друга. Разряжая обстановку, Ольга произнесла:
— Девчонки, как я понимаю, никто толком не знает, куда и для чего едем. Быть может, если каждая расскажет свою историю, то части мозаики сложатся воедино? Чтобы не быть голословной, начну с себя…
За оконцами давно погасли последние лучи солнца, в машине воцарилась кромешная тьма, но еще далеко не все успели поведать свои истории. Вслушиваясь в голоса спутниц, Ольга терзалась сомнениями. Большинство рассказов сводились к тому, что некая организация, совершенно легальным способом подбирала девушек для участия в новом телевизионном проекте, оформляла документы и за свой счет приобретала билеты до Москвы. Но конкурс проводился по таким жестким критериям, что большинство не доходили даже до середины. Когда расстроенные и заплаканные девушки покидали салон, у входа их встречал мужчина, представлялся агентом конкурирующей организации и предлагал головокружительные перспективы. Мало кому удавалось устоять.