Вальпургиева ночь
Шрифт:
P.S. Слова администратора стали пророческими: сразу после приезда из Праги я познакомился с симпатичной девушкой и вскоре на ней женился.
Перстень
Эта невероятная история произошла со мной много лет назад, когда я еще был молод, жил в Большой Ялте и сидел на шее у своих престарелых родителей. Жизнь моя в те годы складывалась не совсем удачно, я долгое время не мог найти работу, был беден, плохо одет и, страдая от скуки и безделья, целыми днями слонялся по городу, словно местный придурок. Иногда находил себе сезонную работу, разносил мороженое, работал грузчиком в порту, кассиром, даже спасателем на городском пляже, а если везло – устраивался официантом в местную пивную. Пил не слишком много. Не хватало денег.
Я любил мечтать, часами гуляя по набережной, среди праздной толпы отдыхающих, ощущая себя частичкой этого пестрого курортного мира. Каждый вечер я спускался по крутым улочкам к гостинице «Ореанда» и направлялся через приморский парк в сторону порта, любуясь по пути сочной зеленью лавровых деревьев, украшавших городские аллеи на протяжении всей набережной. Не имея денег в кармане, я любил останавливаться у витрин дорогих магазинов, рассматривать модно одетые манекены, ювелирные прилавки с неслыханно дорогими украшениями. Проходя мимо шашлычной, я с жадностью вдыхал (на голодный желудок) нестерпимо вкусные запахи шашлыков, жареной кефали и печеных овощей. Здесь было много пивных, трактиров, дорогих ресторанов с яркими кричащими вывесками, заманивающими прохожих вкусной едой, изысканными напитками и живой музыкой. В небольших ресторанчиках, расположенных над морем, под синим тентом юркие официанты в белых фартуках, с бабочкой и с прочесанным пробором по середине головы, подавали на стол «соблазнительную» свиную ногу и жареные рапаны с луком. Это был предел моих мечтаний! Я любил этот праздник жизни, хотя и был на нем всего лишь бедным наблюдателем.
Из любопытства я подходил к причалу и наблюдал, как под звуки оркестра богатые респектабельные пассажиры из столицы поднимались по трапу на бак огромного белоснежного теплохода и уплывали, как мне тогда казалось, в неизведанную счастливую даль. Публика была здесь самой разнообразной – от валютных проституток и мелких бизнесменов до приезжих знаменитостей и важных высокопоставленных особ. Это уже была не «ситцевая» и не «бархатная» публика, а большей частью «новые русские». Толпа зевак, вытянув шеи, пожирала полуобнаженных женщин неземной красоты, грациозно гуляющих по верхней палубе. Из всей одежды у них были только очки и тонкая нить, прикрывающая лишь то, что было неприлично открывать. Они хохоча махали нам вниз рукой. От смеха у них блестели глаза, щеки горели румянцем. В этот момент меня охватывало волнение, и я верил, что когда-нибудь и мне улыбнется судьба; я обязательно разбогатею, стану знаменитым и так же, как гуляющие вокруг курортники, буду снимать фешенебельные номера в самых дорогих отелях и безалаберно прожигать свои деньги в многочисленных летних ресторанчиках и барах.
А пока я мог только видеть, как роскошные Porsche и черные Bentley подвозили к пятизвездочному отелю, расположенному у самого моря, богатых гостей: банкиров, нефтяников, депутатов, крупных чиновников и просто бандитов, увешанных золотыми цепями и браслетами. Более скромные из них – бизнесмены и депутаты – приезжали на одной машине с любовницей и водителем-охранником. Более крутые – крупные чиновники и другие высокопоставленные особы – подъезжали целым кортежем, состоящим из двух или трех лимузинов, в сопровождении личного секретаря и офицеров службы безопасности.
Однажды мне пришлось наблюдать приезд настоящего олигарха из Москвы – нефтяного магната, владельца «заводов, газет и пароходов», у которого, поговаривали, денег было – как у арабского шейха.
В тот вечер я, как всегда, проходил мимо отеля «Ореанда», любуясь его приятным бежевым фасадом, обшитым внизу светло-коричневым мрамором. Багровый закат горел каким-то фантастическим сиянием на парапете крыши, отделанном в старом стиле листами меди зеленого цвета. К центральному входу подъехали две машины: впереди черный мерседес с охраной, а сзади белый линкольн с затемненными стеклами. Из линкольна выскочил шофер гориллообразного вида и открыл дверцу машины, из нее вышел мужчина средних лет, одетый не по-летнему в черный смокинг. У него были седые виски, свежее (хотя и немного полноватое) лицо; светлые волосы от ветра легко отлетали в сторону. Движения плавные, даже вальяжные. Весь его облик выражал величие, власть и большие деньги. Встречающие смотрели на него с почтительным любопытством, порою даже переходящим в какое-то радостное изумление.
Приезжего звали Иван Николаевич Шульгин, он был москвич, холостяк и баловень судьбы. О нем ходили самые невероятные слухи. Говорили, что в прошлом, до того, как стать бизнесменом, он был известным мошенником и грабителем игровых автоматов. Про таких людей, как Шульгин, говорили: «Если он пожал вам руку – проверьте, все ли пальцы на месте». Он знал секрет беспроигрышной игры и за десять лет украл в казино около тридцати миллионов долларов. И при этом ни разу не сидел в тюрьме. Никто не мог доказать его жульничество и поймать за руку. Казалось, какая-то неведомая сила помогала ему срывать крупные джекпоты и избегать разоблачения. Перед ним трепетали все известные казино столицы. Он стал настоящей угрозой игорного бизнеса. Несказанно разбогатев, он неожиданно прекратил свою игорную деятельность и занялся нефтяным бизнесом. И благодаря необычной удачливости за несколько лет стал крупным нефтемагнатом.
Для многих он был загадочной фигурой. Всем казалось, что он знал какую-то тайну успеха и удачи. По крайней мере – его внешний вид и его поведение соответствовали тем невероятным слухам, которые ходили о нем. И в этот раз он не обманул ожидание любопытствующей публики. Выйдя из машины, он пожевал сигару и, улыбаясь, помахал рукой встречающим его официальным лицам, но, не дойдя буквально двух шагов до них, он вместо того, чтобы пожать им руку, резко повернул в сторону главного входа и быстро зашел в гостиницу. Чем немало удивил окружающих и поставил в неловкое положение двух важных персон. Но последние быстро пришли в себя и торопливо засеменили вслед за знаменитостью.
Необычная шутка олигарха произвела на меня сильное впечатление. Впервые в жизни я увидел открытое пренебрежение к тем, кого другие почитали и боялись. Я невольно зауважал Шульгина. Он казался мне фантастической и недосягаемой личностью, прилетевшей с другой планеты. В тот момент я почему-то был уверен, что больше никогда не увижу этого человека. Слишком большая пропасть разделяла нас. Однако судьба распорядилась по-другому. Уже на следующий день, гуляя в городском парке, я опять увидел Шульгина, сменившего смокинг на шорты и майку. Он бродил по тенистой стороне набережной, в сопровождении своего здоровенного охранника, и покупал местные сувениры и всякие безделушки. Думаю, что я с ним никогда бы не познакомился, если бы не господин Случай. А произошло следующее: когда знаменитый олигарх покупал в небольшом магазинчике крымские сувениры, здоровенный рыжий детина залез ему в карман, и я это заметил. Когда вор уже вытащил из кармана его шорт толстое портмоне, я с криком схватил негодяя за обе руки, и между нами завязалась борьба. Мы навалились на прилавок и опрокинули несколько керамических ваз, сильно испугав побледневшую продавщицу. Неожиданно портмоне выпало из рук моего оппонента, выскочила толстая пачка стодолларовых купюр. Таких денег – ни я, ни воришка – раньше не видели. От удивления мы открыли рты.
Не разобравшись в ситуации, охранник хватанул меня своей огромной ручищей по шее, видимо, перепутав меня с вором. Я вскрикнул от сильной боли и разжал руки. Воспользовавшись этим, воришка вырвался из моих объятий и выскочил из магазина, вскоре затерялся в толпе. Охранник еще раз замахнулся на меня, но Шульгин его остановил.
– Не бей его, Семен, – обратился он к нему. – Этот парень только что спас мой кошелек.
Шульгин поднял свое портмоне и подошел ко мне поближе, внимательно рассматривая мое лицо.
– Еще не перевелись благородные люди, – сказал он мне. – Поразительно! А если бы он вас зарезал…
– Пустяки, – смущенно ответил я, с опаской посматривая на охранника. – Я просто хотел вам помочь.
– Вы видели! – воскликнул Шульгин, ударив себя по бедрам. – Он просто хотел помочь… Удивительно! И вы это так просто говорите… Видимо, мир еще не совсем испортился… Вы даете мне шанс, молодой человек… окончательно не разувериться в жизни.
Он на миг замолчал, вспомнив о разбитых вазах, и протянул насмерть перепуганной продавщице стодолларовую банкноту. Это произвело огромное впечатление не только на продавщицу, но и на собравшуюся вокруг нас толпу, воспринявшую щедрый жест олигарха не иначе как чудовищную расточительность. Шульгин и на этот раз был не понят толпой.