Вальс со Смертью
Шрифт:
– Не вижу повода, для насмешек.
На этот раз, Аргус был подчеркнуто вежлив и бесстрастен.
– В этой игре слишком высоки ставки, и в случае проигрыша, расплачиваться будем вместе.
– Я помню. Прости за иронию, это у меня нервное. Просто я увидел как минимум две наших серьезных ошибки и понял, что дальше разыгрывать комедию не имеет смысла. Не пси-атакой, так наркотиком, не наркотиком, так каким-нибудь изощренным зондированием в недрах спецлабораторий, они сломят твое сопротивление и выпотрошив мой мозг, получат ответы на интересующие их вопросы. Наш единственный шанс – добровольно пойти
Поймав себя на том, что все-таки слегка отвлекаюсь на внутреннюю беседу, я сосредоточился на процессе мытья, не забывая о возможном видеонаблюдении. Приятное на вид и удобное оборудование, мягкий свет, качественные (пожалуй, получше используемых на Флоте) гели, шампуни, дезодоранты – что еще нужно человеку, чтобы расслабиться перед прыжком в неизвестность? Ах, да – еще немного времени, на неторопливую беседу с другом …
– Прошу прощения, Серж, видимо я действительно не предусмотрел, ряд факторов. Первый – это твоя идентификационная пластина?
– Да. Эта штучка не так проста, и место для ее установки, выбрано не дураками. Вживление офицерской идентификационной пластины – операция высшей категории сложности, продолжающаяся несколько часов. В непосредственной близости – вены, сухожилия, говорят задействована даже кость, хотя физически это и не ощущается. Удаление не предусмотрено даже теоретически – код присваивается пожизненно, приняв присягу офицера Флота, ты останешься им до самой смерти. Отставка, пенсия, даже суд или трибунал, не изменят ситуацию – в любом случае, этот кусочек металла неумолимо будет свидетельствовать о том, что когда-то, ты был носителем знаний, имеющих для Федерации особое значение. Попытка же удаления – не удар ножа, или прочее механическое воздействие, а именно удаление из личной биосферы, неотъемлемой частью которой является пластина, приведет к весьма печальным последствиям. У нас и так было слишком много забот, чтобы пытаться решить еще и эту проблему. Почти наверняка преследователям удалось отсканировать пластину, и установить мою личность. В этом нет твоей вины, Аргус, но за нами охотятся слишком опытные ловцы, с полным арсеналом сетей, ловушек, капканов и ружей.
– Да … тут наши мнения, совпадают. Не забудь намылить спину и не выпячивай так свое достоинство – скорее всего, за тобой наблюдают не только женщины. А как насчет второй ошибки?
– Хм … Для инопланетного бурдюка, ты уже неплохо разбираешься в нашей физиологии. Знаешь, Аргус, хоть твой юмор достаточно неуклюж и примитивен, но на меня он оказывает успокаивающее действие. Скажи честно – ты все-таки воспользовался моим интеллектом?
– Боже, какая гордыня! Смех, свойственен любому разумному существу. Я просто адаптировался к реалиям вашей расы, вот и все. Так где же мы ошиблись, во второй раз?
– Я подумал, что трюк с бокалом все-таки притянут за уши. Как экспромт это прошло, но за несколько часов, наши «друзья» могли прогнать на
супер-тестах, каждый миллиграмм пролитой жидкости. Результат нетрудно предугадать, а с ним и вывод – перед ними противник, способный во-первых, обнаруживать глубокое пси-воздействие на самой ранней стадии, и
во-вторых, мгновенно разрабатывать и пускать в ход, сценарий отхода. Как по твоему они должны были отнестись, к подобному повороту сюжета?
– Ну, логично было бы тщательное наблюдение, разработка новых вариантов контактов …
– Вот, вот именно! А вместо этого, в нашем номере появляется та же самая девица, и пытается спровоцировать меня на агрессию, а затем пускает в ход приемчики, давшие осечку в первый раз. Что-то тут не так, не находишь?
– Возможно, группа немногочисленна, или …
– Или …?
– Браво, Серж! Приятно сотрудничать, с адекватным интеллектом!
– Спасибо, Аргус. Честно, я польщен. Но ситуация, близка к критической. Да, им кто-то наступает на пятки, отсюда и спешка. Поэтому, я и решил пойти ва-банк, не дожидаясь появления в номере угрюмых мордоворотов в скафандрах и с газовыми распылителями наперевес. Кстати, как там, не прибавилось новых действующих лиц?
– Извини, Серж, я могу до определенных пределов усиливать твои органы чувств, но тут все-таки душ, шумит вода, ты плещешься как бегемот …
– Намек понял.
– Короче, если к нашей гостье присоединилась пара-тройка профессионалов, то я это не зафиксировал, равно как и возможный уход твоей ночной пассии.
– Мне бы, твой оптимизм! Нет, эта особа, так просто не отстанет … Как у нас со временем?
– Порядок. Все выглядит достаточно естественно. Через пару минут можешь заканчивать водные процедуры. Зубы чистить будешь?
– Обязательно. Полезные советы?
– Похоже, ты в них не нуждаешься.
– Аргус! Я серьезно! Мне страшно, неужели ты не чувствуешь? Возможно истекают последние минуты моей свободы.
– Мне тоже. С мыслью о собственной смерти я примирился, но теперь на мне лежит ответственность за другое разумное существо. Давно, очень давно, я не испытывал ничего подобного и уж никак не думал, что это чувство возникнет к представителю другой расы … Я сделаю все что могу, мой мальчик, верь мне.
– Спасибо, друг! Прости за все нелестные эпитеты в твой адрес, особенно в начале нашего знакомства. Мы – слишком молодая раса, чтобы не быть ксенофобами, и это не вытравишь никакой спецподготовкой… Ну, как говорили у нас в училище перед первым выходом в открытый космос: «курсант такой-то, к проверке герметичности скафандра готов!»
Тщательно облачившись в имеющийся скудный гардероб – трусы, спортивные штаны и безразмерные гостиничные шлепанцы, я перекинул через плечи длинное махровое полотенце и продолжая вытирать волосы, потянул на себя дверь.
Глава 7
– Ну что ж, очень образное и меткое сравнение. Эта дичь, правда, почти загнанная, находится в известном тебе контейнере – интонации голоса, звучавшего у меня в голове, были совсем человеческими. Грусть, горькая усмешка и еще что-то неуловимое, щемящее душу, как последний звук затихающего в осеннем воздухе гитарного аккорда …
Невольно встряхнув головой, я усилием воли прогнал это чувство. Чтобы докопаться до истины, мне необходимо любой ценой сохранить бесстрастную злость, а не поддаваться жалости к этому типу, приведшему к гибели всего нашего экипажа.