Валя-Валентина
Шрифт:
Шла она по этой незнакомой дороге почти часа два. Руки у нее от тяжести, просто отрывались. Она раскраснелась. Даже, в пути всплакнула, жалея себя.
«Мама, мама,– говорила она себе, жалуясь. – Как мне плохо. Лучше с голоду помереть, чем нести на руках эту картошку».
Даже желание в какой-то момент появилось, вывалить эту картошку, освободится от этой тяжелой ноши.
Солнце, сзади её нещадно обжигала спину. Глаза у нее упали на пыльные туфли.
Валентина, просто обмерла, что её обувь вот-вот развалится, стопчется.
Разрыдалась с жалости к себе.
Пришла к ней и злоба за свое не умное действие.
Сняла
Когда она усталая, потная, дошла до какого-то большого рынка, не обращая на странности людей, глазеющих на нее удивленно, как на дурочку, увидела скамейку, упала, расплакалась.
В это время, как раз из рынка выехал милицейский УАЗ.
Видимо, ее странность, привлек наряд патрульной милиции.
Машина остановилась недалеко от бордюра дороги, из машины выскочил с татарским ликом, сержант, и, играя игрушкой, резиновой дубинкой, неторопливо подошел к Валентине, попросил документы.
– Девушка, я к тебе обращаюсь?.. Паспорт у тебя с собою есть?..
Валентина, от неожиданности, и страха, закрыла лицо руками, обмерла, не зная, что ей сказать этому человеку, форме милиционера.
– Жду. И почему босая?.. Ограбили тебя?..
***
– Пакете,– бледнея лицом, говорит ему Валентина. – Сняла. Жалко, растопчу их, а мне больше нечего обуть?..
– Приезжая?.. Значит. Откуда?.. Нет, сначала покажи паспорт. Странно ты выглядишь.
– Отвернитесь, пожалуйста. У меня паспорт припрятан… сейчас, достану.
– Что, в трусы зашила?.. – смеется сержант. – Ладно, отвернусь. Только быстро.
Валентина, как занавеска, положила пакет с луком и хлебом на колени, и, краснея, полезла под блузку вниз к трусам, в кармашке, пришитой накануне мамой.
Как ей было стыдно. Но ведь она не виноватая!.. Жизнь у нее такая. Не как в кино, где показывают. Или сделала её такой, новая зарождающаяся «демократия», этого Ельцина. Удивительно, кто же привел его во власть таково?..
Вокруг, ходили люди, а она ковырялась в трусах. Еле вытянула паспорт, направление из районного техникума рекомендательное письмо, а семьсот рублей в страхе зажала в кулаке.
– Других денег у меня нет. А тут у меня, – указала кивком головы на другой пакет, – картошка, дяденька милиционер.
– Ладно, не волнуйся. Ознакомлюсь сначала, твоими данными. Так, Валентина. Красивое имя. Ты смотри, она еще поет?.. Приехала учиться?.. Поехали.
– Куда, дядя милиционер, – совсем обмерла от страха Валентина. – Я ничего плохого не делала. Сейчас, вот, обую туфли. Дядя милиционер, – Валя от страха снова разрыдалась. – Не забирайте меня?.. Я не виноватая…
– Ты хочешь на железнодорожный вокзал?.. Мне по пути. Поехали. Ты, девушка, с районом ошиблась. Нет, спросить у людей, как доехать тебе до вокзала, перла в такую даль сюда. Шестнадцать, все же, тебе лет скоро. Не маленькая. Поехали, поехали. Довезу я тебя до вокзала. Спасибо хоть не забудь сказать после.
До железнодорожного вокзала ехали почти тридцать минут. Это же через весь город надо было ехать.
В машине, сержант, молчал. Смотрелся он в годах тридцать пять, тридцать шесть. Смуглый. Татарин же. Глаза озорно смеются, когда он оглядывался в пути на приезжую. Под конец, видимо, ему надоело молча ехать, раскричался на нее.
– Ты бы, как ты говоришь, семьсот рублей припрятала на место, откуда вытащила. В ладошке у тебя он уже взмок, видимо. Положи назад обратно. Не держи в руке. Я не буду глядеть. А паспорт оставь в юбочном кармане. Видел, там у тебя пуговкой пристегнута. А то потеряешь еще паспорт. Ой!.. Как тяжело с этими приезжими?.. Как дети. Едут, ничего не знают. Да еще не боятся выйти на дорогу. Эх!.. Валя – Валентина. О чем ты думала?.. Ладно. Это я так для профилактики. У меня у самого твоего возраста дочь. Беда с вами. Слушай внимательно. Так и быть… Я тебя довезу до вокзала. Посажу на скамейку и жди меня. Никуда не отходи. Поняла. И не бойся. Ладно. Помогу я тебе. Восемь, я подъеду. – И уже вздыхая, вслух рассуждать стал. – Будет мне сегодня нагоняй от моей Люси. Но ничего, переживем. Не пропадем. А петь, если, действительно, поешь, когда-нибудь пригласишь меня на свой концерт, а Валентина?.. Доехали. Дай сюда мне твой пакет. Тяжелый. Надеешься, поступишь?..
– Училась я хорошо.
– Умная, значит. А в быту, ты, Валентина, нуль!.. Это город. Понимать надо. Тут и страшные люди живут рядом с нами. Могут и обидеть. Ой!.. Валентина. Удивляешь ты меня. Неужели и моя дочь такая растет?.. Жди. Обязательно приеду. Сиди. А пока я забегу вокзальную милицию. Предупрежу, чтобы тебя не беспокоили.
Но, он вновь снова подошел, смущенно сказал Валентине.
– Совсем забыл. Не красней только. Помнишь, где я машину милицейскую оставил?.. А напротив, туалет. Сходи, а я пока послежу за твоими вещами. Не красней. Только быстро. С документами там осторожно, не вырони.
Правда, Валентина не знала, как освободится от этой натуги. Очень она хотела в туалет. Потому, тут же, сорвалась…
***
Вскоре она вернулась. Умытая, посвежевшая. Даже чуть осмелела. Сказала этому милиционеру.
– Умыла я лицо. Спасибо. А как вас зовут?.. Хороший человек.
Сержант, при ее последнем слове, криво ухмыльнулся, зашипел.
– Никому не доверяй. Запомни!.. И я не очень хороший. Попалась ты мне под горячую руку, показал я тебе, какой я. Ладно. Там, рядом с твоим пакетом, кулек с пирожками. Поешь. И сок я тебе купил. Подкрепись. Голодная, вижу.
Валентина осталась одна, вожделенно глядя на кулек с пирожками. Она от голода чуть не умирала. Жадно схватила кулек, стала глотать эти пирожки. Какие они были вкусными. Потом напилась из пакета бумажного этого сока. Довольная, трапезой, стала смотреть по сторонам. К ней вернулось спокойствие. Страх, сковавший ее, отошел, привел ее бодрое состояние. От радости, что все хорошо разрешилось, разрыдалась. Даже, воровато оглянувшись по сторонам, осенила себя крестом, поблагодарив Господа бога, что он направил этого человека к ней. Повезло ей, конечно. А так бы, сколько носилась с этими тяжестями по городу. Не шутка ведь, как она устала за этот день. С раннего утра на ногах. Сначала пошли пешком через этот лес, в район. Хорошо еще, брат помог донести эту картошку. А там, по незнанию, носились еще долго по автовокзалу района. Пока билет купили, выстояв очередь – это все сказывалось. Да еще мама всю дорогу выла, в страхе держа ее со своими высказываниями, что если плохой человек встретиться на ее пути?..