Вампир в Атлантиде
Шрифт:
Жесткие черты Дэниела смягчились. Он почти улыбнулся.
— Прости, я не подумал, — мягко сказал вампир. — Конечно, ты не знаешь. Почему бы тебе не поступить, как делают выздоравливающие после болезни. Попробуй понемногу разных блюд и посмотри, как их примет твой организм.
Он стер рукой слезу со щеки Серай, заставляя принцессу чувствовать себя неловко. Она даже не знала, что плачет над едой, и эта самая большая глупость, какую можно было совершить, сломила бедняжку окончательно. Прежде чем принцесса успела извиниться, или провалиться со стыда под землю, или сделать дюжину других вещей, Дэниел ткнул
— А это? Это «Джелло» [4] . Я не уверен, считается ли оно за еду, — сказал он преувеличенно громким шепотом. Все засмеялись, а Серай удивилась.
Она последовала его совету и взяла небольшие порции самых узнаваемых продуктов. Кусочек птицы. Свежий фрукт. Ломтик сладкого пирога. С этим, возможно, не стоило бы рисковать, но Серай не могла сопротивляться роскошному сахарному искушающему аромату. Она заметила, что Дэниел положил на тарелку почти столько же еды, сколько другие мужчины, и это дало ответ на вопрос, едят ли по-прежнему ночные странники — вампиры, как они себя сейчас называют — обычную пищу или полностью перешли на кровь. Шея атлантийки напряглась при мысли, что Дэниел может ее укусить. Серай не знала, вызвано это отвращением или желанием.
4
Джелло (Jell-O) — 1. Десерты на желатиновой основе (пудинги, мармелад) с искусственными красителями. Продаются в готовом виде или в порошках быстрого приготовления.
Дэниел уселся на полу рядом с маленьким стульчиком, который выбрала она, скрестил длинные элегантные ноги и поставил тарелку на колени. Он оценил выбор принцессы и ухмыльнулся.
— Ну? И что ты попробуешь первым?
Серай прикусила губу, раздумывая о том же. Конечно, сначала надо съесть мясо и фрукты, ведь так принято, но сладкий десерт был так соблазнителен.
— Давай, — посоветовал Дэниел, следя за ее взглядом. — Одно из преимуществ взрослого человека — возможность начать с десерта.
Она рассмеялась и была вознаграждена ответной улыбкой. И все же Серай колебалась, пока Дэниел не наклонился, не насадил кусочек пирога на свою вилку и не поднес лакомство к ее губам. Принцесса была шокирована интимностью этого жеста. Только помолвленные или женатые могли кормить друг друга. Во всяком случае, так было тысячи лет назад.
Темные глаза Дэниела отражали вызов и что-то еще. Восхищение? Желание? Серай пронзила дрожь дикого ликования, и, наклонившись вперед, принцесса позволила Дэниелу положить пирог ей в рот.
«Я больше не живу в Атлантиде».
Она сомкнула губы вокруг вилки и застонала от чистой жизнеутверждающей радости, ощутив сладость лакомства. О, во имя всех богов и богинь, это была вкуснейшая выпечка, которую Серай когда-либо пробовала. Она открыла глаза и увидела, каким темным и диким стал взгляд Дэниела. Даже Серай, со своим ограниченным знанием мужчин, познала мгновение женского триумфа.
Он хотел ее. Неважно, с кем или с чем был связан вампир, сейчас он хотел ее.
— Серай, если ты еще раз издашь подобный звук, я не отвечаю за свои действия, — пробормотал Дэниел. В его бархатистом голосе звучала сталь, и внезапно те части ее
Дэниел медленно потянул к себе вилку. Серай отпустила ее, приоткрыв губы, и одержала еще одну маленькую победу, когда он резко втянул воздух. Лицо Дэниела приобрело жесткое хищное выражение, и Серай не сомневалась, что будь они наедине, вампир набросился бы на нее.
Причем неизвестно, сбежала бы она при этом или набросилась на него в ответ. Дэниел смотрел на Серай, как на сладкий пирог, который хотел попробовать, и это заставляло ее склониться в пользу второго варианта. Определенно набросилась бы. Чувствительная волна жара затопила принцессу от стоп и выше.
— Надеюсь, вы любите курятину, — сказала Серай одна из женщин-стражниц. — Это особый рецепт моей мамы. Кстати, меня зовут Джун.
Серай попробовала кусочек курицы и улыбнулась Джун, просто радуясь жизни, возможности сидеть, есть и разговаривать. Если бы люди знали, как чудесно делать такие простые вещи.
— Очень вкусно. Пожалуйста, передайте от меня благодарность своей маме и скажите, что это замечательно.
Тень грусти скользнула по лицу стражницы.
— Спасибо, дорогая, но мама на небесах с ангелами. Она оказалась на пути у вампира.
Дэниел прервался, положил вилку на тарелку, затем почтительно поклонился Джун.
— Я сожалею о вашей потере.
Серай поразилась достойному поведению собеседницы. Ни в ее лице, ни в манерах не было и следа гнева по отношению к Дэниелу.
— Благодарю вас, но вы должны знать, что я виню вас в ее смерти не больше, чем Джека за то, что случилось с моим дядей, или Квинн в том дурном, что натворили люди, — сказала Джун со спокойным достоинством. — Нет меры для зла и подлости, и нельзя судить обо всех по нескольким паршивым овцам.
— Вы очень мудры, леди Джун, — отметила Серай, протянув тарелку Дэниелу, и встала, чтобы сделать реверанс собеседнице и почтить умерших. — Пусть океаны ваших предков благословят и защитят вас и вашу семью.
Джун утерла слезы и крепко обняла Серай.
— Благослови вас Бог, дорогая.
Джун похлопала гостью по спине и отпустила, затем указала на Дэниела.
— Позаботьтесь об этой милой девушке или будете иметь дело со мной, молодой человек.
Дэниел серьезно кивнул, хотя Серай видела отсвет улыбки на его губах. Возможно, эта улыбка была вызвана обращением «молодой человек» от девчонки, прожившей на свете лишь несколько десятков лет.
— Позабочусь, обещаю.
Джун поспешила прочь, а Серай вернулась на место и продолжила изучать фрукт, такой похожий и одновременно непохожий на атлантийские розовики. Она взяла крупный зрелый красный плод и подняла бровь.
— Клубника, — сказал Дэниел. — Как твой желудок?
— Пока хорошо.
Она откусила от ягоды и чуть не замурлыкала от счастья, ощутив взрыв сладкого вкуса на языке. На краткий миг это место и эта еда так напомнили ей домашние пикники, что Серай почти забыла об опасности, нависшей над ней и остальными. Принцесса ощущала себя почти обыкновенной женщиной, а не существом, связанным магией и диктатом старинной системы размножения. Именно в этот момент она подумала, что может быть счастлива, никогда не возвращаясь в Атлантиду.