Вампирский Узел
Шрифт:
— Но я не хотела найти этих вампиров!
— Вы уверены? А вы бы избрали такую профессию, если бы вас не тянуло к темным вещам, к теневой стороне человека?
— Но…
— Раскладывайте фотографии. Начиная с первого летнего концерта, нас буквально завалили письмами. И главное, меньше их не становится.
Карла подумала: можно купить в любом магазине, где продают маскарадные и театральные костюмы. Вот оно. Наконец-то. Не зловещие темные демоны из мифологии, а тени за доллар и десять центов…
— Вы когда-нибудь обращались к
— Мне без надобности! Я очень хорошая домоправительница! — опять этот дремучий акцент.
Вот оно что: защита. Блокировка от назойливого любопытства. Все утро Карла раскладывала фотографии по конвертам, а потом поднялась к себе — поработать со своими записями.
15
Мария… где они? Я имею в виду Лайза с Китти. И все остальные. Гробы пусты. Кажется, я говорил…
Обложить гробы чесноком, мастер Тимоти. Да. И распятия. Да, вы говорили.
Так почему они встали?
А вы бы долго смогли выносить их жалобные стоны, мастер? Каково бы вам было слушать, как они вопят от голода? Они как беспомощные младенцы… новорожденные в вашем жестоком мире, где есть только одно по-настоящему сильное чувство — жажда крови… разве можно было их не отпустить, мастер Тимоти?
Но, Мария… тебе обязательно нужно быть доброй мамой для всего выводка вампиров? Меня одного тебе недостаточно?
Конечно, мой мальчик, конечно, достаточно… ты у меня единственный…
Тише. Я чувствую… за нами кто-то наблюдает. Я слышу его дыхание… там, за воротами, за стеной.
Он увидит только старуху и волка.
Я чувствую, как нагревается его кровь, Мария. Я боюсь за него.
Мастер…
Держи их, Мария. Держи.
Но они кровь от крови твоей, ты их сам укусил, и они пробудились к холодной вечности по твоему капризу…
Значит, они должны меня слушаться как хозяина.
Ты их любишь?
Я пытаюсь не забыть, что такое любовь.
Бедный мальчик.
Да, мама. Да.
Ты очень красивый, когда волк.
Мне хочется выть на луну.
Тебе незачем помнить, что такое любовь, мой мастер, мой мальчик, любовь моя. Ты — чистый, ты — сила. Любовь тебя только испортит и запятнает. У меня хватит любви на двоих. На нас с тобой. И на все поколение вампиров.
Я хочу выть на луну, когда ее бледный лик серебрится среди неподвижных сосен…
…выть на луну до конца дней своих…
…дрожа на ночном ветру.
— Они точно не вернутся? Предки твои… точно?
— Точно-точно. Пива мне принеси, ага? Слушай, Хелен, ты горячую воду еще не выключила… а то что-то уже припекает.
Хелен стояла на открытой террасе, что выходила на патио в доме Лулу, ее лучшей подруги. Она хотела попробовать воду пальцем, но тут заметила промельк движения за досками…
— Ой. — Что это было? Кошка? Черная кошка… она просто лежала там, за досками и смотрела. Клубок черной шерсти с двумя сверкающими глазами. — Кис-кис-кис. Иди сюда, кисочка.
От воды поднимался пар. Хелен подошла к выключателю водоворота и включила его на полную мощность.
— Я и не знала, что у тебя есть кошка, Лулу! — крикнула она.
Никакого ответа. Наверное, Лулу была занята. Потом из глубины дома донесся какой-то звон… тихий вскрик. Наверху — чистое небо. Ясные звезды, яркий полумесяц.
Кошка — или кто там был черный, пушистый — выскочила из-под досок террасы и рванула в дом.
Хелен тоже вошла в дом и открыла дверь в ванную, где джакузи. Замечательно!
— Просто классно! — Она вошла и опустила руку в наполненную до краев ванну. Поводила рукой туда-сюда, и тут ей в ладонь ткнулось что-то мягкое и вязкое… что? Она попробовала эту штуку на ощупь… вроде бы водоросли или что-то типа. Или мокрые волосы. Или, может быть, что-то из этих интимных штучек, которыми натираются, чтобы было приятнее трахаться… черт его знает, чем там занимаются предки Лулу…
Она схватила непонятную штуку и вытащила ее из воды. Что-то типа резиновой банной игрушечки, чтобы было нескучно купаться в ванной… только она была вся в какой-то черной и липкой слизи и в ошметках скользких водорослей.
— Идиотская шутка, — сказала она, тупо глядя на полусваренную голову своей лучшей подруги… И только потом она закричала.
Она перестала кричать, когда из бурлящей воды поднялась фигура, закутанная в туман. Мертвая девушка с глазами цвета огненного опала. Кровавые отметины по всему телу, запеленатому в мягкие водоросли. Она улыбалась. Пластины у нее на зубах были темными от крови, ее клыки…
Голова Лулу падает в воду, вертится в искусственном водовороте, длинные завихрения крови медленно растворяются в горячей воде. Руки в липких водорослях хватают ее за запястья и тянут в воду. Вода горячая, так приятно… Тугие струи массируют кожу, и это тоже приятно… мертвая девочка обнимает ее, и запах моря поглощает все остальные запахи, и мертвая девочка приоткрывает губы, она не дышит, изо рта пахнет гнилью и несвежим мясом, глубокие раны на плечах и груди сочатся кровью, кровь расплывается мутным маревом, и…
Все тускнеет, и смутные звуки… мягкий топот маленьких лапок, и далеко-далеко — еще один крик, еще один ужас, и…
Он заехал в супермаркет и купил дюжину метел с деревянными ручками и два фунта чесноку. В пропыленной книжной лавке, где продавали христианскую литературу, он приобрел пару уцененных пластмассовых распятий. Уже ближе к вечеру он зашел в первую попавшуюся католическую церковь — обветшалое здание из ярко-оранжевого кирпича с высокими шпилями в стиле мультяшных диснеевских замков. Там он украдкой наполнил две небольшие пластиковые бутылочки из-под минералки святой водой из каменной чаши под кротколиким Иисусом в окружении каменных агнцев.