Вампиры – дети падших ангелов. Музыка тысячи Антарктид
Шрифт:
— Какой ужас, — пробормотала Катя и только сделала шаг к шкафу, чтобы выбрать что-то из ранее приморенных нарядов, как в дверь раздался звонок. Девушка вздрогнула, метнулась к постели, где валялась юбка с кофтой, схватила их, потом бросила, попыталась расстегнуть молнию на спине злосчастного зеленого платья. Ничего не вышло, тогда она зачем-то побежала в родительскую комнату. Раздался еще один звонок, и лишь тогда, Катя пошла в коридор и посмотрела в глазок. За дверью стоял Влад.
Первой ее мыслью было не открывать, а сперва содрать с себя ужасное платье, но раздался третий звонок, и ей не осталось
— С наступающим! — Молодой человек шагнул к ней и прикоснулся холодными с мороза губами к ее щеке. Под расстегнутой курткой виднелся черный пиджак и белая рубашка. От официальности его вида дух захватывало. Рядом с ним Катя показалась себе еще более нелепой стилягой в своем зелено-оранжевом прикиде.
— Ты готова? — спросил Влад и с улыбкой признался: — Я уже давно приехал, сидел в машине.
— Готова, — пролепетала она, тщетно прижимая руками к бедрам пышный подол. — Сейчас…
Катя вернулась в комнату, бросила последний взгляд в зеркало и, тоскливо вздохнув, взяла пакет с подарками для Влада и его брата. Она целую неделю потратила на поиски, в итоге подарки ее радовали равно столько же, сколько карнавальное платье. Мать, как узнала о приглашении Влада, каждый день пилила, что следует приготовить салатов и взять их с собой. В конце концов в выходные Катя испекла небольшой тортик, и теперь он лежал в пакете вместе с подарками, вызывая у нее глубокое чувство стыда. Вспоминая сейчас мамины уговоры в течение недели, она не могла понять одного — как только поддалась на них? Тащиться в гости с едой — попахивало девяностыми, но слова родителей вроде «Хочешь выглядеть невеждой — пожалуйста», «Пойдешь нас позорить с пустыми руками», «Так принято» возымели эффект.
Девушка вернулась в коридор, надела сапоги, пальто, намотала шарф и вышла вслед за Владом на лестничную площадку. Она одновременно хотела, чтоб он сказал про ее одеяние, и боялась этого.
«Если было бы совсем ужасно, он бы намекнул, — думала она, пока они шли по лестнице, озаряемой вспышками ракет. — Значит, не так все страшно. Или он просто слишком хорошо воспитан и не может признаться, что я похожа на новогоднюю елку».
Влад подошел к темно-синей машине, явно не из дешевых, и открыл дверцу. Катя устроилась на переднем сиденье, отгоняя от себя дурные мысли о работе, на которой можно скопить денег на такую шикарную иномарку.
— А сколько будет человек у вас? — спросила девушка, когда Влад выехал со дворов на шоссе.
— Пять, — он задумчиво покусал нижнюю губу, — если мой братец не пригласит еще кого-то.
— А девушки будут?
— Да, одна.
— Это хорошо, — с облегчением вздохнула Катя, — мне было бы неловко в мужской компании.
Влад усмехнулся:
— Я бы на твоем месте не очень рассчитывал на эту девушку, она… как бы помягче выразиться… — Он надолго задумался, Катя уже решила, что продолжения не последует, но молодой человек договорил: — Знаешь, какие в кино женщины бывают у главных злодеев? Вот она именно такая: красивая, расчетливая и бездушная.
«Хорошенького же он мнения о самых близких людях, которые его окружают», — пораженно подумала девушка, но вслух сказала:
— Буду иметь в виду.
Катя смотрела в тонированное боковое стекло. Перед глазами мелькали дома, свет горел почти в каждом окне, небо то и дело озарялось разноцветными вспышками.
Машина ехала по мосту, когда Влад обратил внимание на приоткрывшийся пакет возле сиденья.
— Что там?
— Торт, — заливаясь румянцем, пробормотала девушка.
После недолгой паузы Влад отвел глаза в сторону, вздохнув:
— Не нужно было…
— Я сама испекла, — вырвалось у нее. Катя едва удержалась, чтобы не закрыть себе рот ладонью.
«Вот уж героиня, торт испекла… Дурочка, нашла все-таки кого слушать, еще бы по маминому наущению салатов настругала и в миске с собой прихватила. Дура. Сто раз дура».
— Очень мило с твоей стороны, — безрадостно проронил молодой человек, крепче стискивая руль.
— Мама сказала — неприлично идти с пустыми руками, — созналась она.
— Ох уж эти мамы, — мягко улыбнулся Влад.
— А твоя? — Катя ослабила шарф. — Какой она была?
Лицо молодого человека напряглось, губы сжались, плечи под курткой поникли.
— Извини, если… — Катя сконфуженно умолкла, мысленно закончив: «если это не мое дело».
— Все в порядке, — заверил Влад и, задумчиво прищуриваясь, промолвил: — Она была очень красивой.
— Как ты?
Он взглянул на нее и криво усмехнулся.
— Как мой брат.
Девушка тихонько вздохнула, давая себе зарок больше не открывать рта без веской причины.
— Я почти не знал свою мать, — заполнил паузу Влад.
«Ни за что не спрошу «почему», — решила Катя. Но этого и не потребовалось, он сам сказал:
— Она не хотела второго ребенка… Думаю, и первого-то не хотела. Моя матушка любила только себя, а моему брату выпала удача родиться ее точной копией.
Влад улыбнулся:
— Он был ее ангелочком, золотым мальчиком, которому любая пакость сходила с рук.
Катя посмотрела туда, где должно было располагаться зеркало дальнего вида, и, не найдя его, потупилась. Ее распирало от любопытства.
— А отец?
— Отец меня вырастил. Мы проводили вместе очень много времени.
Шурша колесами по подмерзшему снегу, машина свернула на узкую длинную улочку. С каждым метром, углубляясь по коридору между невысокими домами, становилось тише. Крики, песни, музыка, взрывы петард удалялись, пока совсем не смолкли.
Жилые дома сменились полуразрушенными мрачными зданиями с покосившимися балконами, сломанными трубами, обшарпанными стенами. Фонари тут не горели.
Девушка нерешительно посмотрела на своего молчаливого водителя, но спросить о чем-то не решилась. Впереди показался тупик — серая стена, огораживающая здание, похожее на завод. А перед ним — поворот направо и дом с надстройками разных форм и размеров за бетонным забором с колючей проволокой.
Машина повернула, чуть проехала вдоль забора и остановилась у железных зеленых ворот. Влад вышел из машины, а Катя огляделась.
Позади остался пятиэтажный дом с черными окнами, где-то забитыми досками или заклеенными картоном. Из длинной тонкой трубы на территории завода шел дым.
Катя ощутила, как мурашки поползли по затылку при виде белеющего в полумраке дымка, тянущегося ввысь. Черные ветви высоких деревьев нагоняли тоскливый страх, а тишину нарушало лишь сбившееся дыхание и удары сердца.