Вампиры: Когда ночь сменяет день. Книга 1
Шрифт:
– Потому что могу видеть, кто ты?
– Не только. Вспомни бар, где мы были накануне. Ты ведь что-то почувствовала, когда переступила порог?
– Я была уверена, у меня просто сдают нервы. В жизни бы не подумала, что этому есть объяснение.
– Объяснение есть всему, но знать его дано не всем…
– Эй, ты где?- Линда дёрнула меня за рукав.- О чём задумалась, о ком замечталась?
– Извини,- смущённо улыбнулась я.- Меня немного мутит. Посижу с закрытыми глазами, ладно?
– Только не засни, скоро приедем.
– …У здания, в котором сейчас бар, есть своя история,- продолжал звучать в сознании голос Арента.- Всё началось в первые годы прошлого столетия – тогда особняк был резиденцией одного преуспевающего коммерсанта. Ходили слухи, будто он построил его на деньги с выгодной, но грязной сделки, стоившей жизни его компаньону. Коммерсант не прожил в особняке и месяца, когда его нашли мёртвым в собственной постели, его жена и обе дочери исчезли без следа. С тех пор дом словно отмечен злым роком. Следующий его владелец покончил с собой. Третий в приступе ревности убил юную жену и, будто этого было недостаточно, изуродовал её тело до неузнаваемости…
– Боже… И, ты говоришь, этому есть объяснение? Что-то вроде обитающего в доме демона, которому требуются жертвы?
– Пожалуй, что так. Только обитает он не в доме, а в каждом из вас. В подобных местах он лишь вырывается на свободу…
– Просыпайся, приехали!
Вздрогнув, я открыла глаза.
– Подожди, помогу тебе выбраться,- заторопилась Линда.
– Перестань, я же не при смерти.
– Давно ли? Мне сказали, когда ты поступила в больницу, назвать тебя однозначно живой было тоже нельзя.
– С тех пор прошла неделя, так что уже, наверное, можно.
– Сейчас посмотришь в зеркало и решишь сама.
Линда собиралась остаться на ночь – "помочь в случае чего", но я её отговорила. Ушла она засветло, и до появления Арента у меня осталось немного времени собраться с мыслями.
– …Обиталище душ, преисполненных милосердия, и духов, одержимых ненавистью и злобой. Там нет ни света ни тени, ни дня ни ночи, ни жизни ни смерти. Это – реальность, где понятие пространства не существует, где время – вечность, где душа и тело существуют отдельно друг от друга, где мысли обретают голос, а слова не имеют смысла. Царство ужаса и совершенства, упорядоченный хаос, непостижимый для понимания и подвластный лишь Высшему Разуму. Мир, отличный от мира смертных, но существующий за его гранью.
Вспоминая разговор с Арентом, я слышала его голос с такой отчётливостью, будто Арент всё ещё находился рядом.
– Наши миры чрезвычайно сложно переплетены. Один немыслим без другого, но чётко отделён от него. Каждый из миров подчиняется своим законам, поэтому они не смешиваются, а существуют параллельно – две части, составляющие общее целое. И всё же иногда, в силу тех или иных причин, разделяющие границы нарушаются и два мира сходятся в одной точке.
– Как в том баре?- догадалась я.
– Как в том баре. Разумеется, он не единственный в своём роде. Мест, подобных этому, немало. Их называют "гиблыми".
– То есть люди о них знают?
– Я бы сказал – узнают. Беспричинная смерть пугает. Таинственное исчезновение озадачивает. Необъяснимое убийство вызывает негодование. Всё это, произошедшее не раз, да ещё и в одном и том же месте, обращает на себя внимание. Смертные верят в существование "гиблых мест", но не могут их чувствовать. В отличие от тебя.
Когда мне исполнилось одиннадцать, родители отпустили погостить в загородном доме наших друзей. Их сыновья познакомили меня с местными ребятами, и всей весёлой компанией мы без устали обследовали окрестности. Особенно часто мы кружили вокруг старого заброшенного дома, пользовавшегося репутацией, что там "нечисто". Правда, я не находила в нём ничего "нечистого" и была чуть ли не единственной, кто отваживался бродить по диковатым комнатам в одиночку. Зато никто, кроме меня, не избегал другого дома по соседству с нашим. Когда-то там жила семья, в которой погиб единственный ребёнок, – девочка утонула в ванне по недосмотру. Дом долго пустовал, пока в нём не поселилась другая супружеская пара. Мужчину я едва помнила, но образ женщины запечатлелся в памяти. Белокурое, похожее на ангела создание, она очень любила детей, и мои приятели торчали в их доме постоянно. Я же не могла без содрогания переступить порог… Позже я узнала о плачевной судьбе и этой семьи. Женщина умерла во время беременности. Она была одна, когда открылось кровотечение, потеряла сознание прежде, чем успела дотянуться до телефона. Её муж очень тяжело перенёс потерю и вскоре повесился на чердаке…
– "Гиблые места", словно магнит, притягивают к себе несчастных, для которых собственная жизнь стала слишком тяжёлой ношей,- будто услышал мои мысли Арент.- Это довольно любопытное явление. Почему из восьми мостов Будапешта самоубийца выберет именно мост Свободы? Или чем плох пражский Карлов мост, что ищущие смерти предпочитают ему мост Нусельский? Или же мрачный "лес самоубийц" у подножия Фудзи в Японии. Неужели деревья его более приспособлены для повешения? Что это – дань традиции? Более располагающая обстановка?
– И как самубийцы определяют "гиблые места"?- спросила я.
– Иногда они знают, что выбранная ими вышка или озеро уже не раз служили преддверием вечности для их "единомышленников". Но чаще всего выбор интуитивен. Решившись умереть раньше назначенного им срока, они уже оставляют этот мир и толкают душу в преисподнюю ещё до того, как она покинула тело. Тело же лишь следует за душой туда, где переход из одного мира в другой наиболее прост.
В голосе Арента сквозило презрение, и я не удержалась от усмешки:
– Каковы бы ни были обстоятельства, одно остаётся неизменным: живым в твоём мире нет места. Это – царство мёртвых.
– Понятие смерти существует только для обитателей твоего мира,- возразил Арент.
– Потому что только для нас существует понятие жизни.
– Но и оно относительно. То, что вы именуете жизнью и смертью – всего лишь продолжения друг друга. Ты слышала про обычай облачать в свадебные одежды молодых людей и девушек, которые умерли, не успев жениться или выйти замуж? Подобный обряд, соединяющий жизнь и смерть воедино, существует у многих народов. В древности верили, что духи, скитаясь по миру людей, влюбляются в смертных и забирают их с собой. Именно этим объяснялась смерть в молодом возрасте.