Ванька-ротный
Шрифт:
Тыловики как наседки сидят на мешках. В их среду чужой никогда и ни за что не воткнётся. За этим начальство следит строго. У них на складах и на кухне везде свои проверенные людишки. Они проверены на сообразительность и усердие, отобраны на ловкость рук и умение молчать. Они натренированы на оттяпывание из солдатского пайка сала и консервов. На любом из них пробу ставить негде.
А в стрелковых ротах разные людишки. Им склады нельзя доверять. Это окопный материал. Они пойдут на ратное дело!
В сумерках мы выходим на свое учебное поле и в сумерках возвращаемся в лес на отдых, к себе в шалаши.
У нас исключительно
Всё это пока учеба!
Каждый неудачный момент, или ошибка, сход с намеченного пути или отклонение с маршрута в боевых условиях может привести к потерям.
Во время учебы солдат не испытывает страх, смерть не висит над ним. Риска никакого! В этом главная неувязка учебы и боевой действительности.
– курсивом выделен зачеркнутый текст
Глава 25 Под Великие Луки
25.09.1983 (правка)
Как-то в конце июля нас перебросили к линии фронта в район Великих Лук. Ночью мы вышли на передний край и заняли оборону. Один полк был введен в соприкосновение с противником. Остальные полки стояли во втором эшелоне. Мы стояли, как позже я узнал, в полосе обороны 33-ей армии. Она часто была нашим соседом справа.
Нам приказали провести ночной поиск с целью захвата языка.
Разведчики в ночной поиск ходят небольшими группами. В отличие от нас, немцы берут языка, наваливаясь на наших большим числом не менъше роты. Перед рассветом навалятся, поднимут стрельбу, прихватят с собой одного двух солдат и отойдут в свои окопы. У нас поисковых групп три по трое, иногда немного больше.
Мы следили за одним объектом и готовы были выйти на задачу, но в последнюю ночь случилось непредвиденное. Кто-то из ребят, возвращаясь перед рассветом, задел ногой натянутый провод и под немецкой проволокой раздался мощный взрыв. Рванула противотанковая мина с боковым, натяжным взрывателем. К счастью из ребят никто не пострадал. Немцы сразу всполошились. Открыли огонь. Стали светить ракетами. Видя, что наша сторона молчит и без движения, они постреляли, посветили и успокоились.
Разведчики через некоторое время выбрались в свою траншею. Вроде бы всё обошлось. Но сам факт появившейся около проволочного заграждения мины, заставил нас задуматься и менять объект.
Чеши, не чеши в затылке! Это наш ляпсус, допустили просчёт! Что это? Немецкая ловушка? Свежая, только что поставленная мина? Или это старая, которую мы не обнаружили прежде? Но мина посеяла сомнения!
Теперь было нужно готовить новый объект. Был небольшой немецкий окопчик на правом фланге. Мы присмотрели его. Может, перейдём к нему? Здесь мы мало ползали и не тревожили немцев.
Сидят немцы на отшибе, помалкивают, осветительных ракет не бросают. Так, иногда постреливают одиночными, из винтовки. Вот собственно и всё, что знаем мы об них. Может всего два, три солдата с винтовками сидят? Почему мы раньше не обратили на них внимания? Целую неделю ползали только здесь.
Я спрашиваю сержанта, что он думает на счет этого окопа. Сержант молчит. Я чувствую, он тянет время. Спрашиваю ещё раз:
– Может на этот окопчик пойти нацелимся? Он ничего не ответил, а я продолжал:
– Даю тебе два дня на размышления!
– Сегодня ночью пошли туда ребят.
– Через два дня дашь мне ответ!
Я посмотрел по карте характер местности, где располагался этот окоп. На карте все показано условно. Здесь заброшенный участок дороги, здесь небольшое болотце, а сзади овраг и небольшое возвышение. Вот здесь на обратном скате вероятно у немцев блиндаж.
Я сижу над раскрытой картой и изучаю её. Неровности рельефа на карте нанесены горизонталями. Чем ближе они друг к другу, тем круче скат и выше высота. Повышение и понижение местности обозначены Берг-штрихами.
Внизу на полях карты имеется шкала заложений. По ней можно определить и подсчитать крутизну скатов и вычертить профиль местности в заданном направлении.
Когда с какой-то точки на местности ведешь наблюдение, просматриваешь нейтральную полосу, невидимые склоны и мертвые пространства практически не видишь. Их можно выявить только путем построения, используя шкалу заложений. Разговор идет о незначительных и не о резких изменениях рельефа. Глубина обороны противника обычно изобилует подъемами и спусками. Противник всегда выбирает для своей обороны пересеченную местность. Оборона стоится на выгодных рубежах. Обратные скаты немцы используют для скрытых подходов.
Знать подробно рельеф местности, её особенности и скрытые места для разведчика важное дело. Это нашей пехоте на всё наплевать. Где у немцев хода сообщения? Где за обратными скатами блиндажи и укрытия? Где в нейтральной полосе мертвые пространства, не простреливаемые пулеметами. Пехота за свои окопы не ходит.
Это нам полковым разведчикам при соприкосновении с противником надо все знать. И вообще, нам для работы, нужны крупномасштабные карты. А их у нас, к сожалению нет. Такие карты попадают нам иногда в руки, когда мы берем их у немцев.
По ним можно построить точные профили местности в заданном направлении. Просто так смотря на карту эти тонкости не уловить. Прочитал карту. Вроде все понятно. Кажется все просмотрел и учел. А сделал прикидку, графические построения и сразу убедился, что многое и важное упустил.
Нам, разведчикам, в то время давали карты переизданные в 1938 году. Эти карты были сделаны с других старых карт. Многое на местности с тех пор изменилось. Вместо хуторов на местности стояли целые деревни. Некоторых названий деревень давно уже не было. Детали на километровых картах обычно даются обобщенно. Отсутствуют опушки выросшего или вырубленного леса, не показаны многие дороги и мелкие ручьи. Дороги распаханы, потому что хутора и деревни снесены.