Ванька жуков против гарри поттера и ко
Шрифт:
Ваня говорил и говорил, но ему даже в голову не приходило, что он, как ни странно, всё это помнит. Он говорил и не замечал, что потерянная память стала возвращаться к нему.
– А я знала мальчика, который весь день ходил в наушниках. Он не снимал их, когда ел, и даже когда разговаривал с другими.
– Вот где будет радость покемонам-ударникам, когда он появится здесь, – сочувственно подытожил Ваня.
– Да, какой глупый! – согласилась Маша. – А знаешь, он ещё думал, что он меломан.
– Да, уж! Дуриман, а не меломан, – сказал
– Точно, – Маша тихонько рассмеялась.
– Эй, ты мне это прекращай, – оборвал её Ваня.
– Что? – испугалась она.
– Смеяться, что?
– Ой, я никак не могу привыкнуть к тому, что здесь смеяться нельзя, а ты так смешно говоришь. – Маша задумалась, а потом тихо спросила: – Вань, всё-таки я не могу понять, что плохого в том, что люди любят сладости?
– Знаешь, не зря ведь врачи говорят, что соль и сахар – белые враги человека. И у сладкоежек больше вероятности заболеть диабетом, страшной болезнью, медленно убивающей человека. Так что, как ни крути, а ничего хорошего в этих сладостях нет.
– Но это, если их много есть. А если понемножку? – защитница пирожных не сдавала своих позиций.
– Видел я твоё «понемножку»! – сказал Ваня. – Железная лапа целую гору перед тобой наложила!
Маша скривилась от жутких воспоминаний.
– Я думаю, – продолжал Ваня, – что пирожные и громкая музыка сами по себе злом не являются. Всё дело в их количестве.
– Это как? – не поняла Маша.
– Злом они становятся тогда, когда человек теряет способность управлять собой, позволяя пристрастию управлять им.
– А что такое пристрастие? – переспросила Маша.
– Это влечение, против которого человек не может устоять. Короче, это тяга. Вот как у тебя к этим баракам.
– А как же можно было избежать этой страсти?
– Счётом до трёх, – улыбнулся Ваня и слегка щёлкнул свою сладкоежку по точёному носику.
– Издеваешься? – Маша ударила его по руке, обиженно свернув губы трубочкой.
– А вот и нет! – подмигнул ей Ваня. – Три пирожных в месяц и ни одним больше! – Он поднял указательный палец и помахал им, как старший брат нашкодившей сестрёнке.
– Вот ещё придумал! – недовольно протянула Маша.
– А ты как думала? Только контролируя свои желания, можно пресечь страсть и не допустить, чтобы она превратила тебя в своего раба.
От последних Ваниных слов погрустнела не только Маша, но и он сам.
– Да уж, – тяжело вздохнул Ваня и, подумав немного, добавил: – Такая вот она, наша жизнь.
Любительница пирожных и громкой музыки притихла, а её друг встал и, осмотревшись по сторонам, спросил:
– Давай, что ли, будем потихоньку двигаться вперёд?
– А что мы будем делать, если опять натолкнёмся на какой-нибудь барак? – испуганно спросила Маша.
– Знаешь, я думаю, что меня уже сильно потянуть никуда не должно. С помощью фонарика я уже прошёл свои основные испытания.
– С помощью какого фонарика? – удивилась Маша.
– Да он и не фонарик вовсе. Это луч маминых молитв за меня. Потом, когда выберемся из этого лагеря, я тебе всё объясню. А пока ты должна слушаться меня и говорить правду. Ты слышишь? Только правду. – Ваня особо подчеркнул последние два слова. – И если тебя опять куда-нибудь сильно потянет, будем действовать по обстановке, но только ты должна перестать меня обманывать. Поняла?
– Поняла, – с полной готовностью слушаться ответила Маша.
Убедившись, что никакая опасность им не угрожает, Ваня встал и помог подняться своей любительнице приключений. Впереди их ждала неизвестность, полная неожиданностей. Но другого пути у них не было.
14
– Маша, ты ничего не чувствуешь? – тихо спросил Ваня, пристально вглядываясь в раскинувшуюся перед ними багровую пустыню.
Вокруг не было ни кустика, ни травинки, ни даже песка. Какая-то тёмно-багровая порода под ногами и всё.
– Ничего, – ответила она, не подумав, но потом, прислушавшись более внимательно к своим ощущениям, добавила: – разве что какое-то волнение.
– И я тоже чувствую какое-то гудение. Не нравится мне это. Это неспроста.
– Может, повернём или вернёмся? – в голосе Маши тут же зазвучал испуг.
– И я об этом же думаю. Но эти бараки появляются здесь как из-под земли. Давай остановимся. Нужно подумать.
Они остановились и стояли какое-то время. Ваня смотрел по сторонам, а Маша, которую страх охватывал всё больше и больше, не сводила глаз с Вани. В нём, она знала это наверняка, было её спасение.
– Вот оно! Я же говорил! – вскрикнул Ваня от неожиданности и тут же присел.
Маша сделала то же самое, потому что впереди, в пятидесяти метрах от них, появилось нечто, напоминающее вход в туннель!
– Ваня, какой ты молодец! Если бы мы не остановились, то сейчас были бы у самого входа.
– Это не я молодец, – не отводя глаз от появившейся перед ними штуки, – ответил Ваня. – Просто я здесь кое-чему уже научился. Слышишь, – быстро добавил он, – давай отползём немного в сторону. Мы получаемся почти напротив входа в эту разинутую пасть.
Маша, без лишних вопросов, сделала всё так же, как сделал Ваня, и заработала похвалу:
– Молодец! Ты тоже заметно поумнела.
– Ой, не перехвали, – дрожащим голоском, ответила она.
– Что это с тобой? Тебя туда тянет?
– Тянет, – Маша уже готова была захныкать, но Ваня резко оборвал её.
– Прекрати немедленно. Пока ещё ничего плохого не случилось. Мы с тобой достаточно далеко от этой штуки. Поняла?
– Поняла.
– А теперь мы с тобой замолкаем. Я прижму тебя к земле, и будем ждать. Должно же что-то произойти, раз это чудо появилось у нас на пути. По крайней мере, дождёмся появления новой души и посмотрим, что произойдет. Договорились?