Ваншот. За пределом

Ваншот. За пределом

Ваншот. За пределом

Вадим Филоненко

1

Ваншот. За пределом

Ваншот – от английского one shot –

здорового противника с одного выстрела, навыка, удара. Либо, напротив, ваш персонаж погибает

от одного-единственного удара врага.

Пролог

Утреннее метро оказалось на редкость пустым. В поезде было полно мест. Я сел на свободное

сиденье и вознамерился подремать, но девчонка напротив неожиданно подняла глаза от

смартфона, и сонливость с меня как ветром сдуло. Это была девушка моей мечты! Нежный овал

лица, милый носик и… губы. Яркие, сочные, они не позволяли отвести взгляд. Их загадочные

изгибы отражали всё, о чем думала хозяйка. Такой рот называют чувственным.

Девушка заметила мой пристальный взгляд и чуть смущенно улыбнулась, на ее щеках заиграли

ямочки и легкий румянец. Она тут же опять уткнулась в свой телефон и с преувеличенным

интересом стала молниеносно набирать что-то пальчиками с идеальным маникюром.

Я сидел и пялился на нее, понимая, что надо действовать. Но как себя заставить подойти и начать

разговор? По виду она не из тех, кто знакомится в метро.

Время шло. На очередной остановке вагон заполнился пассажирами. Между мной и девушкой

встали люди. Я уступил сиденье нервной пожилой тетке, а сам протиснулся поближе к незнакомке, грубовато оттеснив парня в мешковатой куртке. Он недовольно буркнул что-то неразборчивое, посмотрел диковатыми глазами, но в сторону отошел. Я заметил у него на лбу и висках крупные

капли пота, но не придал значения. Подумаешь пот. Может, ему жарко.

Девчонка обратила внимание на мой маневр и подняла глаза. На ее потрясающих губах заиграла

притягательно-таинственная улыбка. Она словно подбадривала: «Давай, действуй, я жду!» Или мне

это только казалось?

Я стоял и собирался с духом, но никак не мог придумать, с чего начать разговор. На меня вдруг

напало косноязычие. К тому же внутри все сжалось. Моя самоуверенность полностью улетучилась.

Сердце глухо долбилось в левую пятку, а в ушах шумело.

Обычно с девчонками я другой, никогда не задумываюсь над тем, что сказать. Слова сами слетают

с языка. У меня много друзей среди представительниц прекрасного пола, мы вместе тусуемся, ходим в универ. Но с ними всегда было просто. А вот сейчас…

Правильно один из классиков сказал: когда ты влюблен, становишься глуп, неуклюж и молчалив.

Я отлично понимал, что время уходит. И что если не начну разговор прямо сейчас, незнакомка

выйдет на одной из остановок и исчезнет навсегда. «Все! Хватит молчать! Давай!» Я вдохнул

поглубже, открыл рот и…

Внезапно поезд закричал, как раненый зверь, завизжал тормозами – металлом о металл, не к месту

всхлипнул искаженным голосом сбившейся радиотрансляции:

– Осторожно, двери закры-ы-ы… у-у-у… ва-ва-ва… – и затих, растеряно мигнув светом в вагонах.

Резкий толчок экстренной остановки заставил пассажиров повалиться друг на друга, толкаясь

локтями и наступая на ноги соседям. Меня отнесло в сторону от незнакомки. Я нашел ее взглядом.

Лицо девушки почему-то сильно побледнело, а глаза испуганно расширились. Она смотрела, не

2

Ваншот. За пределом

отрываясь, на того самого странного парня с диким взглядом и каплями пота на висках.

Ему на вид казалось лет восемнадцать, не больше, на подбородке торчали редкие волосинки,

видимо означающие бородку, а еще я заметил сломанные уши, остекленевшие мертвые глаза и…

пояс шахида под курткой!

Это он дернул кран экстренной остановки, запирая наш поезд в туннеле метро, а затем распахнул

куртку, демонстрируя обреченным пассажирам взрывчатку.

– Сдохнете, собаки! – орет он на весь вагон.

В его голосе ненависть и тоска. А еще ему страшно. Так же сильно, как и нам. Как и девушке. Она

сидит прямо напротив смертника, и ее бьет крупная дрожь.

Ужас, что царит сейчас в вагоне, почти осязаем. Он обволакивает нас мутной душной волной, парализует дыхание, сводит спазмом живот. Мы все вдруг очень ясно осознаем, что через

несколько мгновений перестанем существовать.

– Не надо! – одна из пассажирок, белая как мел пожилая женщина умоляюще протягивает к

шахиду трясущиеся руки. – За что, сынок?..

Я машинально качаю головой: зря она это, просить и умолять его бесполезно, он уже за гранью

добра и зла, ничего не видит и не слышит.

Мы обречены.

Бросаюсь вперед, чтобы закрыть девчонку собой, отгородить от приближающейся смерти. Краем

глаза успеваю заметить, как лицо шахида искажает гримаса безумия. А на его поясе разгорается

крохотное яркое пламя.

Звука взрыва я почему-то не слышу. Уши будто залили водой. Время замедляется, становится

вязким и тягучим, как патока.

Я словно застываю в прыжке, вижу разбухающий огонь и чувствую, как резко начинает плотнеть

воздух. Его внезапно становится очень много. Он уже не помещается в вагоне.