Варфоломеевские ночи
Шрифт:
Потом были открыты двери со стороны Невы и тут-то толпы гопников и прочего пролетариата ринулись грабить Дворец. Но грабить-то особенно было нечего.
Так называемая победа Октября состояла в том, что были арестованы несколько министров Временного правительства, а на Втором съезде советов заявлено о низложении Временного правительства.
Штыками были исколоты портреты царей, они остались изрезанными, как доказательство злобы гопников и прочего пролетариата, на кого сделал ставку Ленин.
В то время, когда происходили
– Переход от положения жалкого эмигранта до царского трона, - слишком трудный и невероятный переход. Голова кружится от успехов, Ильич, - шептал ему на ухо Кацнельсон.
Где Лейба?
Он ушел проводить Варфоломеевскую ночь в Петрограде. Заодно и Зимний проверит. По моим расчетам он уже должен пасть, этот Зимний. Лейба только что приходил, сопел тут, а потом снова убежал, ты разве забыл? Теперь на посту номер 1 нахожусь я, Свердлов.
Янкель стал на колени, помассировал лысину вождя и начал его утешать.
Пока Лейбба занимается полезным делом, ты, Янкель, еще раз повтори, сколько наших соратников подключены к перевороту? Вспомни всех евреев, китайцев, венгром, чехов, словаков, американцев, немцев и прочий сброд, сколько их всех? сколько, Янкель?
Триста пятнадцать тысяч с учетом головорезов, выпущенных из тюрем и около пятьсот тысяч настоящего пролетариата.
– А это не мало? это мало, мало...Керенский, он еврей? Если он еврей, он войска поднимать не станет. Я...я боюсь.
– Успокойся, а то произойдет разрыв сердца. Вот уже снова штаны, то бишь женское платье мокрое. Поменьше дуй чаю. А если сердце...тогда прощай, прости. Трон Николая Второго может вернуться. Вспомни Инессу, она сейчас тоже не спит, хочет, чтоб ты ее обнял и хоть несколько раз.... Сексуальная сука, стольких детей родила, но все равно гуляла со всеми подряд, за что ее муж прогнал. А потом ты, эх Володя, она все соки из тебя вытянет.
– ...еволюция, ...еволюция, прррр, - стрельнул Ленин из заднего прохода и тут же направился в нулевое помещение.
***
Бронштейн прислал гонца, который доложил о том, что Зимний взят, Временное правительство арестовано и препровождено в Петропавловскую крепость.
Ленин казался настолько нервным и даже подозрительным, что Янкель Кацнельсон дул ему в затылок.
– Прошу вас повторите! что-что? Зимний? он пал или сгорел? еще раз повторите, что вы сказали, я требую. Вождь мировой революции требует. "Вставай проклятьем заклеймённый..."
Янкель поддержал и гонец, что принес великую весть, тоже присоединился.
Во время исполнения гимна Ленин силился снова посетить туалет, но Кацнельсон сунул ему руку в карман брюк и не отпускал.
После исполнения гимна и ухода Пуцика, присланного Бронштейном, Янкель произнес:
– Поздравляю от евреев всего мира. Это первая наша победа над огромной страной со времен царя Соломона. Надо вырезать всех русских, опустошить эту территорию и заселить ее евреями. Я согласен с Броштейном.
Но Ленин нахмурился и сощурил левый глаз, а когда он щурил левый глаз, Янкель уже зал, что друг мыслит. И точно.
– Ты не понимаешь момента. Я хочу использовать гусских ду..гаков в качестве штыков для завоевания мировой революции. Победим во всемирном масштабе, тогда возьмемся за гусских...выкурим их, похороним в одной общей яме.
18
Какие процессы происходили внутри вождя мировой революции, Янкель не знал, хоть и находился рядом. Он не прочь был, чтобы там, внутри, произошел взрыв и этот человек, издающий непонятные флюиды, от которых наступает дрожь в коленях, разлетелся на части и тогда он, Янкель Кацнельсон, вполне мог бы принять от него волшебную палочку и управлять кровавым оркестром.
Вождь все время поднимал вверх руку и произносил один и тот же лозунг: да зд...авствует ми...овая еволюция! Потом забирался в кресло в бофортах, пытался исполнить древний танец, но тут же сваливался и начинал выть.
– Володя, что с тобой?
– ев...ев...ево...уция!
– был его в ответ, потом изо рта капала слюна на колени.
– Да, да, Володя, я знаю, сейчас ответственный момент. Но ты держись. Ты - вождь.
Вождь взобрался на крышку столу в не совсем чистых ботфортах, и оттуда смотрел на Янкеля, как на букашку.
Ленин спрыгивал со стола, как мальчишка, садился в кресло, доставал чистый лист бумаги и в левом верхнем углу ставил роспись, приговаривая: к расстрелу, повесить, расстрелять! Попов, расстрелять всех попов, сжигать живьем, распинать на крестах, церкви и монастыри разрушить, а те, что не поддаются разрушению, превратить в конюшни, складские помещения и даже в туристические базы.
Весь имущий класс уничтожить, отдав все богатство пролетариату.
– Тору, не забудь Тору, - умолял Янкель, складывая руки, как христиане перед изображением Иисуса Христа.
Сам Янкель вдохновился, и это вдохновение помогло ему увидеть в образе Ленина, которого недавно отмывали в ванной, великого человека, некоего миссию, способного перевернуть мир вверх ногами. Старый мир изжил себя, он должен стать другим и стоять на голове!
– Как же я раньше не увидел в нем царя Давида? вот он Давид передо мной... произносит пролетарские лозунги, - сокрушался подельник, Ленина Кацнельсон, но тот его не слышал.
Он стал на колени и уже не поднимался, а только стучал лбом об пол.