Вариант «Бис»: Дебют. Миттельшпиль. Эндшпиль
Шрифт:
Вздрогнув, Алексей вжал кнопку на рукояти и бесшумно извлек кортик из ножен. Коридор изгибался вправо, если бежать с носа, значит, бить придется левой рукой, а ею он владеет плохо. Впрочем, если связист действительно здорово разгонится, то на повороте его занесет вправо, особенно учитывая качку, и место для короткого замаха будет, так надежнее.
Впервые за все время Алексей подумал о том, что шпионов наверняка как-то готовят к использованию любого вида оружия – тренируют обращаться и с пистолетом, и с ножом, драться руками. Он же в последний раз реально дрался на срочной. Может сложиться так, что он просто окажется слабее…
Держа клинок по-испански [161] , Алексей стиснул зубы, покрепче сжал рукоять кортика, оперев ее звездочкой на навершии о переборку, и постарался как можно глубже вжаться в нее сам. Несколько минут он не слышал ничего, кроме общего грохота и звонкого биения стомиллиметровок, сотрясавших все вокруг. Фактически он находился от них метрах в трех, через переборку. Глаза уже хорошо привыкли ко мраку, и он даже начал различать качающиеся вверх и вниз светлые лучики, исходившие из образовавшихся там и сям на внешней стенке мелких осколочных проколов. За бортом светало прямо на глазах.
161
То есть у бедра и острием вперед.
Вообще-то, находиться в этом коридоре было весьма опасно, как он начал теперь понимать. Сзади его хоть как-то защищала сорокамиллиметровая броня барбета универсалки, спереди же до ближайшей шестидюймовой башни не было ничего.
Звук ударов подошв бегущего по коридору человека о прикрытый тонким линолеумом стальной настил он узнал сразу, хотя доносился тот еще издалека, переплетаясь с собственным эхом. Алексей пригнулся, напрягшись, но почти сразу же распрямился, снова вжавшись в переборку спиной. Бегущий был еще достаточно далеко, просто в закупоренном со всех сторон коридоре звук распространялся как в гулком подвале. Тем не менее он становился громче каждую секунду, палуба звенела и трепетала под ногами торопящегося моряка.
Алексей услышал чертыхание и проморгался, уже окончательно изготовившись к броску. Было понятно, что времени на опознание уже не останется, нужно будет бить первого, кто выскочит из-за поворота, а если это окажется не тот, если просто случайность пригнала сюда кого-нибудь другого, то придется его оттащить на три метра дальше и ждать самого связиста. Хотя все это ерунда, здесь сейчас никому другому что-то делать или искать незачем.
Черная фигура выскочила из-за изгиба коридора, упершись во внешнюю переборку на повороте, чтобы не потерять ни секунды, и в то же мгновение Алексей выстрелил себя вперед. Выбежавший на него человек не успел ничего понять, вытянутая левая рука штурмана вжала его горло в стену, и острие кортика вошло слева между нижними ребрами, снизу вверх. Алексей одним дугообразным движением с силой довернул рукоятью вправо от себя, одновременно вдвигая лезвие на всю длину, и машинально сдвинул легшую на горло моряка кисть вверх, приподняв ему подбородок. Тот не успел даже вскрикнуть, только как-то по-детски всхлипнул ртом, уже оседая на палубу.
Штурман выдернул лезвие из падающего тела и шагнул назад приставным шагом, как на занятии по штыковому бою; хлынувшая кровь залила палубу, чуть не дойдя до его ног. Хищно обернувшись, выставив перед собой кортик и убедившись, что никаких нежелательных свидетелей не было, он по-кошачьи перепрыгнул через скорченное тело и приподнял его голову, просунув ладонь под затылок.
Да, это был старший лейтенант по имени Вадим, один из офицеров связи «Кронштадта». Короткими движениями пальцев расстегнув крючки на вороте кителя убитого и одну верхнюю пуговицу, Алексей торопливо проверил его шею. Нет, ни немецких, ни американских жетонов не было. Да было бы очень странно, если бы те нашлись, но все же… А носят ли жетоны англичане, он не имел понятия.
На что связист рассчитывал? Передавать по возможности их координаты, а потом выпрыгнуть за борт со спасательным кругом? Это смерть. За сколько его купили? Такое не купишь… Хотя да, не все меряют деньгами. Будь у самого Алексея Вдового хоть малейший шанс выдать себя перед чужаками, например, за моряка Королевского флота и час назад пустить в небо с борта английского линкора цветную ракету, чтобы наши ее увидели и отвернули вовремя… На свою жизнь ему тогда было бы совершенно наплевать: убивайте, если хотите…
Алексей тщательно вытер лезвие кортика о его внутреннюю поверхность с правой, чистой стороны и с тихим стуком вставшей на место защелки вложил его в ножны. Все, теперь он был ни при чем. Никто его не видел, и даже если сию минуту из шахты вылезет какой-нибудь прикрывающий и защищающий шпиона матрос, они просто вместе потащат куда-нибудь тело старлея. Причем все, кто им может встретиться, будут искренне полагать, что героический связист, посланный Чурило с поручением к посту наводки, не дошел до него, сраженный осколком вражеского снаряда. Дыр в переборках для этого было более чем достаточно – если не поторопиться, то самому можно лечь тут, рядышком, для полноты компании.
Корабль, набитый нашим мясом, Украсит северный пейзаж…Алексей сам поражался своему цинизму. Минуту назад он убил человека, которого знал и на которого еще сутки назад не обращал внимания. Дыхание при этом оставалось ровным, как и положено молодому и спортивному офицеру, а чуть-чуть более громкое биение сердца где-то глубоко внутри вполне объяснялось трепетным волнением, которое каждый младший офицер, будь то морской или армейский, должен испытывать, когда спешит с поручением старшего по званию – как и положено, передвигаясь быстрым шагом или бегом.
Передвигался он сквозь надстройку, обходя по широкой изломанной дуге основание кормовой дымовой трубы, и наконец попал в симметричный коридор у подножия такого же СПН, но уже на противоположном борту. Постояв с полминуты у закрытого люка на палубу и прислушиваясь к звукам в оставшихся позади коридорах, он отпер рычаги и выглянул наружу. Ветра здесь было меньше, чем на другом борту. Москаленко, молодец, сумел поставить корабль так, что его собственный пороховой дым вдобавок относило от орудий и оптики.
Алексей в десятый раз за последние десять минут проманипулировал с запорами и трусцой побежал по палубе в сторону бака. Орудия этого борта не стреляли, но универсалки были развернуты вперед на максимальные углы. Видимо, командир опасался повреждений, которые могут заставить его менять борт. В принципе, «Кронштадт» был великолепно бронирован для боя на средней дистанции с крейсерами «вашингтонского» класса, что легкими, что тяжелыми, но чем черт не шутит…
Алексей обратил внимание, что несколько стоек фальшборта срублены и раскачиваются на тросах, звякая о срез палубы. Успел еще подивиться, какой скорости был удар осколка, что смог, даже не оборвав леер, срубить круглый стальной прут, вместо того чтобы выдернуть его из палубы.