Варлорд. Врата Тартара

Извольский Сергей

Несмотря на эксклюзивное представление, созданный братьями аватар стихии визуально не отличался от виденного мною на лекции. Такой же созданный из чистой энергии огня манекен в виде человеческой фигуры, едва переливающийся в полумраке сдержанным свечением. Я посмотрел на целительницу, которая уже подошла ближе. Белая дама кивнула, даже не рассматривая аватар – подтверждая, что все сделано как надо. И это хорошо.

В ходе торжественной церемонии ритуала посвящения одаренные подходили к аватарам в легких белых туниках. После чего навешивался купол невидимости, и под ним уже инициируемый в стихии раздевался и вступал в аватар, пуская в себя чистую энергию. После того, как энергия усваивалась, одаренный

переодевался в другую тунику, уже с цветом своей стихии, и после снятия купола перед присутствующими появлялся совсем другой человек. Повелитель, владеющий.

Сейчас подобной торжественности не было и в помине. Окончательно раздевшись, я подхватил с пола кукри, взяв клинок в правую руку. Левую сжал в кулак, так что явственно ощущался перстень на пальце. Обычно во время инициации из предметов у каждого одаренного есть только перстень. Причин, почему не связать со своим энергетическим каркасом кроме перстня еще что либо, я не видел. Запретов, по крайней мере, никаких не встречал по этому поводу. Поэтому под спокойным взглядом целительницы просто шагнул вперед, прямо в чистый огонь.

Ни жара, ни какого-либо дискомфорта не почувствовал – прошел сквозь чистую стихийную энергию как через легко разорвавшуюся завесу из тонкой пленки, которая сразу же смыкалась за мной. Готовясь к инициации, сначала выставил ноги, подстраиваясь – и огненный кокон при этом принимал форму моего тела, становясь словно второй кожей. С левой рукой все получилось без проблем, а вот нож-кукри оставаться в пределах энергетического кокона не хотел. Пришлось перехватить рукоять обратным хватом, прижимая лезвие к предплечью. И сразу я негромко вскрикнул – металл лезвия обжигал. Чуть погодя начал чувствовать жар и через рукоять. Нож нагревался; для него огонь был огнем, а не доступной и безопасной стихийной энергией, как для меня.

Это так не работает?

Прикрыв глаза, решил предпринять последнюю попытку. Сильнее сжал клинок и перехватив его обычным образом представил нож неотделимой частью своего тела. Снизу раздался треск искр, дерево рукоятки начало нагреваться сильнее, но я из врожденного упрямства продолжал держать нож. Сосредоточившись на дыхании, отстранился от сущего, стараясь не думать ни о чем и считая вдохи. На десятом вдруг осознал, что рукоять ладонь больше не жжет. Опустил взгляд и увидел, что огненная пленка теперь обволакивает не только все тело, но и клинок, не отделяя его от меня.

Я расправил руки и глубоко вздохнул. Вдруг в теле появилась легкость и меня приподняло на полметра над землей, подхватив словно огромной аккуратной рукой. Закрыв глаза, я сделал глубокий вдох. Пелена обволакивающего меня аватара стала нагреваться. Разогреваться кокон начал от кистей и стоп, поднимаясь все выше и выше. Сначала это было приятное тепло, но постепенно становилось все горячее.

В этом отличие выбранного пути. Вода, Земля и Воздух более спокойные стихии, и инициация в них весьма приятный процесс, как знаю из того, что слышал. Зато играть с Огнем не каждому понравиться. Об этом предупреждают в отдельности, и перед инициацией каждый нацелившийся на стихию Огня проходит дополнительный подготовительный курс. Я мельком глянул программу, и не увидел ничего экстраординарного, так что на инициацию в стихии Огня решился без раздумий. Тем более рядом примеры – даже без учета Дорошкевичей, та же Анна Николаевна, которая проходила инициацию девушкой-подростком в пятнадцать лет, и вполне выдержала болевые ощущения.

Приятная теплота между тем становясь все горячее, поднималась выше и распространилась уже по всему телу. Я чувствовал, как обволакивающая пелена аватара буквально всасывается в тело, наполняя меня энергией. По венам побежала разогретая кровь, а сам я постепенно превращался словно в сгусток пламени. Которое постепенно наполняло

меня опаляющим жаром, обжигая каждую клеточку тела. Я по-прежнему висел в воздухе, но комфорт теперь пропал – снаружи меня словно сжимала неимоверная тяжесть, а изнутри терзал болью безжалостный огонь. Открыв рот в беззвучном крике я зажмурился, думая только о том, что надо терпеть – когда-нибудь же все это закончится?

Весь энергетический каркас тела превратился в раскаленную паутину. Стараясь хоть как-то избавиться от боли, я попробовал пошевелиться. Не удалось - почувствовал, что меня крепко держит, сжав будто тисками. Не знаю, сколько продолжалась эта пытка – мне показалось, что очень долго. Очень. Распахнув в беззвучном крике рот, я вдруг почувствовал, как вернулся контроль над телом. В этот же момент боль пропала совсем, не оставив даже фантомной памяти.

Обессиленно выдохнув, я мягко приземлившись на пол. Босые ноги звучно ударили в мрамор, но я успел спружинить и сохранить равновесие, а после огляделся по сторонам. По виду, прошло не больше минуты – близнецы в прежних позах валялись по разным сторонам, целительница находилась рядом со мной. Я еще раз огляделся вокруг, уже новым взглядом. На самом деле новым - зрение в непривычном спектре, словно в видеоредакторе выкрутили ползунок красного на максимум. Это оттого, что глаза у меня сейчас загорелись огнем – догадался я, концентрируясь на ближайшем предмете и чувствуя, как краснота спадает. Но на периферии зрения пламенный отблеск остался – совсем как уже привычное, едва заметное меню дополненной реальности тактической сети в визоре бронекостюма.

Значит, в случае активации или волнения силы все вокруг меняет цвет, подумал я, вспомнив как в разговорах со мной сверкала глазами Анастасия, да и Анна Николаевна до нее. Переведя дыхание, осмотрел себя. Кожа чистая, ни ожогов, ни покраснения. Перстень на руке сел в размер, и теперь на пальце не ощущается; на пустом щите печатки догорают огненные отблески. По лезвию кукри также бегают оранжевые искорки, постепенно затухающие.

Подняв руки, я перескакивал взглядом то на нож, то на кольцо. Настоящий, обученный одаренный всегда носит свой перстень с собой. Только растворяет его в своем энергетическом каркасе, и заставляет материализоваться лишь в нужные моменты. Я пока так не умею, и учиться это делать необходимо под внешним управлением наставника. Наставника в ближайшее время не предвидится, но мне это сейчас и не нужно. Потому что о моей инициации лучше пока никому не знать. И поможет мне в сокрытии этого факта родовой алтарь.

Оглядевшись, нашел взглядом кучку со своими вещами. Быстро, но без суеты оделся. Подойдя к каменному обелиску с частицей огня внутри, положил левую ладонь на прохладный камень. Поверхность сразу потеплела, огонь в сквозном отверстии заиграл ярче. Каменный дольмен в центре зала беззвучно повернулся, так что выемка бассейна оказалась прямо напротив пламенеющей дорожки – после касания монумента приподнятая над полом тропа озарилась живым огнем.

Шагнул в границу круга стихий я аккуратно – в памяти еще свежо воспоминание, как отлетел в сторону старший Дорошкевич. Но ничего страшного не произошло – круг стихий алтаря принял меня за своего.

Без задержек пройдя по огненной дорожке к дольмену, я на миг замер. Вода в бассейне исчезла и сейчас в нем было нечто, напомнившее вулканическую лаву – только без гари и пепла. Черно-красная раскаленная масса, при виде которой я вдруг вспомнил объятую огнем гору - герб Юсуповых-Штейнберг. Вдруг пришло стойкое понимание, что теперь дольмен алтаря принял свой естественный вид – в том виде, в котором он был рожден из камня и пламени, и в котором должен находиться. Моя черная с красным форма, кстати, очень сейчас подходит к антуражу – глядя на раскаленную магму, подумал я и опустил в нее руки.