Варлорд
Шрифт:
— Лиан, Эрегор, — обратился я к этим двоим, что стояли чуть за моей спиной, — за мной.
После чего я бесстрашно шагнул вперед и начал спускаться со старой насыпи вниз, навстречу вражеской армии.
— Генерал Генин! — прокричал я, дойдя до середины поля.
За спинами копейщиков началось какое-то движение, после чего нам навстречу выехал небольшой конный отряд из десятка всадников. По блестящим нагрудникам и высоким плюмажам на шлемах, я безошибочно определил в них офицеров. Вон, и Генин скачет впереди подчиненных.
Как бы не закончился
— Не передумали? — спросил я, когда отряд, резко осадив коней за десяток шагов от нашей троицы, остановился на месте.
— Ваши условия смехотворны, колдун! — воскликнул один из офицеров.
Я только недовольно цыкнул, поднял ладонь и уже так знакомо для Генина щелкнул пальцами.
Вокруг головы наглеца появилась черная тень, которая моментально заткнула офицеру рот.
— Ничего опасного, — сказал я Генину, который с удивлением уставился на меня. Нападение на переговорщиков считалось недостойным поведением. — Просто не хочу, чтобы нам мешали ваши сопровождающие, генерал. Так что вы решили, командующий Генин? Вы капитулируете?
Генин с тревогой оглянулся на своих людей, бросил взгляд на строй копейщиков. Я же, чтобы подтолкнуть мысль генерала в нужном направлении, будто невзначай, провел носком сапога по земле прямо перед собой.
Мы довольно долго с Эрегором искали это место и делали расчеты, прикидывали, как Генин расставит войска и где окажется геометрический центр поля боя, где мы встретимся во время последней беседы перед сражением.
В месте, на котором я стоял, была крест-накрест расчерчена пара линий, продолжение которых уходили в четыре стороны. Прямо к углам этого поля.
Центр магической печати.
Мое движение не укрылось от Генина, он внимательно посмотрел на землю под моими ногами, потом — на недобро скалящуюся Лиан и такого же неприветливого Эрегора. И если для советника подобное зловещее выражение лица было совершенной нормой, то моей подопечной пришлось накануне потренироваться.
— Вы изменились, — наконец-то ответил Генин, — могу поклясться, что в нашу последнюю встречу вы выглядели иначе. И вели себя иначе.
— Шесть сотен жизней могут омолодить кого угодно, — ответил я прямо. — Хотя это не предел, генерал. Как Владыка демонов я могу впитать намного больше жизненной энергии.
Он понял. Почувствовал. Сейчас я поддался тому пьянящему чувству, той жажде, что пробуждается у любого темного мага, вкусившего сладости чужой жизненной силы. Генин понял, что передо мной не армия. Передо мной — ломящийся от угощений стол. Пиршество, в прямом смысле этого слова. Именно поэтому эльфы за моей спиной так дерзко смотрят на всадников, именно поэтому разведчики насчитали не более сотни бойцов на городском валу.
На подступах к Халсину войска Мордока ждала не армия. Это была погребальная команда, которая после бойни займется сбором трофеев и сожжением трупов.
Единственный, с кем придется сражаться армии Мордока — это я. Колдун, который пожрал шесть сотен душ и не прочь закусить оставшимися пятью тысячами.
— Моя честь не позволит мне совершить подобное преступление и сдаться одному-единственному человеку, — сказал Генин. — Даже если бы и хотел, то не могу.
Я улыбнулся этому уже немолодому командиру.
— Честь лишь пустой звук, генерал Генин, — сказал я. — Тем более в этом случае. Ведь я даже не человек. Я — повелитель демонов, тысячелетний колдун из горной долины. В последний раз я чувствовал себя человеком за сотни лет до вашего рождения.
Окружающую тишину нарушало только хлопанье штандартов на весеннем ветру и тихое ржание лошадей. Животные чувствовали темную магию под своими копытами, чувствовали заготовку гигантской печати, которая в мгновение ока превратит все поле в огромную гекатомбу.
— Подумайте о людях, генерал Генин, — продолжил я, наблюдая, как ужас сковывает и вражеского предводителя, и его сопровождающих. — Я избавлю их от влияния силы Харла, я оставлю им жизнь. Они смогут вернуться на север, когда все закончится, или отправиться своей дорогой. Западные земли обширны, они поглотят кого угодно и даже не заметят. Я даже могу уважить вас, решить вашу проблему. Никто не будет говорить о том, что вы не попытались.
Я опустил руку на рукоять меча и потянул клинок из ножен, после чего воткнул оружие в мерзлую землю прямо перед собой, бросая Генину вызов.
— Не знаю, делают ли так до сих пор, но когда-то именно подобным образом мы со Святым Паладином Валлисом Молотобойцем принесли вечный мир в Менас. Прекратили войну.
— Какую войну? — спросил Генин, неотрывно глядя на отливающий красным светом клинок.
— Мою войну против Трех Орденов, конечно же, — улыбнулся я. — У вас есть шанс повторить подвиг героя прошлого, генерал Генин. Обещаю, ваше имя останется в веках.
Эрегор и Лиан по едва заметной команде согласно склонили головы, подтверждая мои слова. Имя Генина будет вписано в историю Вечного Леса, как и это сражение.
Мужчина чуть поерзал в седле, после чего начал спешиваться.
— Командующий! — воскликнул один из офицеров, протягивая к Генину руку.
Генерал только недовольно дернул плечом, после чего рявкнул:
— Проваливайте! Сам тут справлюсь!
Я отослал и Лиан с Эрегором. Мы с Генином остались вдвоем.
Генерал сбросил шлем и воткнул в землю свой меч. Хороший, надежный клинок, без лишних украшений, с прямой и крепкой гардой. Меч опытного воина, а не комнатного полководца.
— Скажи, колдун, — начал Генин, глядя теперь только мне в глаза и никуда больше. — Почему ты не остался в своей долине?
— А разве мог я проигнорировать то, что делает твой самозванный король, генерал? — спросил я в ответ. — Мне нет дела до политики, королей и государств, но сила Харла… Второй Бог несет за собой только кровь и разрушения. В служении Харлу нет чести, о которой ты сейчас так печешься.
Я еще раз посмотрел на клинок Генина. Совершенно чистый, я не видел и не чувствовал клейма Второго Бога.