Варяг. Я в роду старший
Шрифт:
И долбанула бы, если б Дёрруд не успел втянуть голову в плечи.
Но он успел. И в следующий миг оказался уже рядом.
Сергей успел только рвануть саблю из ножен, махнуть почти наугад, попав во что-то твердое, да так, что саблю едва из руки не вырвало, еле удержал.
Но это уже неважно, потому что Сергей уже летел, снесенный мощным толчком щита, роняя лук, падая на спину, кувырком через левое плечо приходя на ноги, понимая, что сейчас его…
И ничего.
Дёрруд стоял в пяти шагах. Не спешил добивать. Помахивал палкой. Ну да. Это
– Такой-то палкой по заднице лупить поудобней будет, – сообщил дан, похлопав по ноге лишенным наконечника древком. – Но я не буду. Даже денег за попорченное копье с тебя не возьму. Должно быть, пожадничал его хозяин, плохое дерево поставил.
– Это было хорошее дерево, Убийца! – возмутился незнакомый Сергею дан. Хозяин бывшего копья, надо полагать. – Зимний ясень! Я сам его резал!
– Ну, значит, у мальца удар лучше, чем я думал. А раз так, то я тем более не спрошу с него за копье. А вдруг он и меня так… Вжик – и нет у меня головы!
Пошутил. Всем данам сразу стало весело. Даже владельцу копья. И Геллировы нурманы тоже поржали. За компанию. И еще потому, что дан Сергея не убил.
– Садись рядом, Дерзкий! – Дёрруд ухватил Сергея за руку, увлек на сторону данов, впихнул на скамью между собой и здоровяком-нурманом с проплешиной ожога на голове, отобрал у дана кружку и сунул Сергею: – Выпей, Дерзкий, и рассказывай дальше. Думается мне, ты – хитрец и самое интересное приберег напоследок.
Датское пиво (Тови не пожабился, выставил несколько бочонков из собственных запасов) воняло кислятиной, и от того, что в нем побывали усы обожженного хирдмана, качество напитка не улучшилось. Сергей с удовольствием выплеснул бы эту бурду, но нельзя.
Рассказывать не хотелось. Хотелось сбросить пропотевшую одежду, окунуться в речку, вдохнуть воздух, который не воняет горелым жиром, потом и блевотиной.
Но вместо этого Сергей допил пиво (хорошо хоть, осталось всего на пару глотков) и рассказал о том, как ромеи колотились о стены Самкерца, пока хузары не вышвырнули их на ту сторону пролива.
В финале он изобразил в лицах унижение гордого ромейского хёвдинга (так он перевел на нурманский звание «друнгарий»), превратив сдачу города хузарам в победу варяжской дипломатии над ромейской. Да, собственно, так оно и было. Всё же просто. Кто вернулся домой с добычей, тот и герой. А кто не вернулся… Тот тоже герой, но уже не в этом мире.
Закончил…
И поймал взгляд хёвдингова дяди.
Вандиль Крепкая Сеть сидел во главе стола справа от своего племянника Тови. Не самое почетное место. Самое занял Геллир-ярл лично.
Справа от ярла – Тови-хёвдинг.
Слева – ярлов кормчий Оттар Рыбак, тощий сутулый нурман почти двухметрового роста. Этот, пожалуй, мог бы потягаться с кем-нибудь из хускарлов Тови.
От Крепкой Сети Сергея отделяло только два человека, одним из которых был Дёрруд.
И выражение лица Вандиля Крепкой Сети Сергею не понравилось. Дан глядел на него совсем не так, как смотрят на паренька, только что сумевшего привлечь внимание десятков взрослых и суровых дяденек. Дядя хёвдинга взирал на Сергея с той грустью, с которой хозяин глядит на породистого жеребчика-трехлетку, ухитрившегося сломать ногу в первом же боевом походе.
Чуйка матерого воеводы подсказывала: хочешь жить – беги.
Но пришлось потерпеть. Только минут через десять Сергей выбрался из-за стола (никто ему не препятствовал), чтобы избавиться от излишков жидкости.
Вот только обратно не вернулся. Решил понаблюдать за пиром со стороны, с пригорка.
И от того, что Сергей увидел, его подозрения превратились в уверенность.
Во-первых, нурманы Геллира и нурманы Тови не смешивались. Каждая команда – за своей веткой выстроившихся подковой столов.
Это неправильно. Совместные попойки как раз и предназначены для налаживания связей и сплачивания коллектива. И вожди за этим обычно следят. Но не эти и не сейчас. Между собой общаются, да. Причем в основном говорит Геллир. Тови лишь слушает, кивает время от времени.
Во-вторых, за эти пару часов никто из данов не напился до потери соображения. Включая молодежь, для которой напиться на халяву – абсолютная норма.
В-третьих… В-третьих, Сергей вдруг очень ясно осознал, что должно случиться.
Подозрения превратились в уверенность.
Может, поэтому Дёрруд Убийца не стал его убивать? Чтобы не торопить события?
Так или иначе, но Сергею надо принять решение. Собственно, оно теперь единственное. Вернуться в городок, забрать Машега с Марвой и – в лес. Нурманский ярл ему такой же чужой, как и хёвдинг данов. Это их разборки, вот пусть и разбираются. А к тому времени, когда всё закончится, Сергей, Машег и Марва будут достаточно далеко, чтобы группы зачистки, которые даны наверняка отправят на поиски беглецов, их не догнали.
Жаль, что не будет «попутки» к Белозеру. Зато живы останутся. И весть князю принесут о данах-разбойниках.
Сергей уже почти решился, когда в планы вмешалась природа.
Пошел дождь.
Вообще-то водичка с неба северян не особо смущает. Тем более и стрелы в дождь совсем плохо летят.
И кушать под дождем хоть неудобно, но тоже можно.
Однако Тови решил воспользоваться поводом.
– Пойдем под крышу, ярл! – громогласно заявил он, поднимаясь. – Надеюсь, у здешних бондов найдется годный для пиршества дом?
Геллир тоже встал. Но с ответом медлил. Сергей понимал: ему не хочется пускать волков в овчарню. Наверняка тоже рассматривал вариант: запереться в городе и отбиваться из-за стен. Да, в этом случае Геллир рисковал потерять драккар, но если их убьют, корабль и так достанется данам. А за стенами хоть какой-то шанс отбиться от вдвое превосходящего противника.
– Это не мои бонды, – буркнул он наконец. – Я не могу им приказывать.
– Еще как можешь! – возразил Тови. – Или ты не человек их конунга? Да ведь и мы тоже люди твоего конунга. Или ты нас больше не зовешь?