Варяги.Книга первая.
Шрифт:
– Урраа!!! – повторил Вадим, выхватывая меч.
– Урррааа!!! – подхватили его крик слева. Валуй с новгородцами вылетели из засады и простаки растоптали очнувшегося от дремоты охранника.
Бывшие с Вадимом пять воинов обогнали его, хромого, и накинулись на двоих у костра.
– Урраа!! – раздалось немного запоздало – справа ударил Конди. Вадим видел, как он насадил на охотничью рогатину викинга с секирой. Второй успел развернуться и даже вскинуть оружие, но две метко брошенные сулицы отправили его душу в Валгаллу. Тем временем на драккарах засуетились проснувшиеся защитники. Начался штурм кораблей. Подойдя к костру, Вадим заметил, что викинг, в которого он попал топором, еще жив и пытается подняться, вставая на четвереньки. Вадим замахнулся и врезал ему ногой в челюсть. Варяг перевернулся и, как в киношном боевике, кувырнулся в костер. Но в отличие от экранной версии, викинг не вспыхнул, превратившись в живой факел. Пришлось добить его ударом меча. Вадим поднял топор – что-то понравилось ему кидать топоры. Получается обоюдоопасное оружие, как ни попадет – все хорошо, лишь бы кинуть посильнее. И он тут же вновь им воспользовался – замахнулся и швырнул его в высунувшегося из-за борта варяга. На сей раз топор угодил острием в голову, но не воткнулся, а лишь рассек бедолаге лицо.
Многие викинги сами спрыгивали на берег, собирались по двое-трое и, прикрыв спины друг друга, ожесточенно отбивались. Но нападавших было гораздо больше и вскоре все было кончено.
Заплатив за победу жизнями девяти человек, нападавшие захватили четыре драккара и отправили пировать в чертоги Одина девятнадцать варягов. Счет вполне устроил бы Вадима, если бы не подошел Валуй с окровавленной секирой и не доложил, что они нашли десятого погибшего из числа нападавших. Им оказался Конди.
– Как? – с тревогой спросил Вадим, чувствуя, как к горлу подступает комок.
– Стрелой, – грустно ответил бородач.
– Не уберегли…
Вадим, оставив с десяток вепсов охранять захваченные драккары, вернулся в Каргийоки со всеми остальными только под утро.
Вепсы в поселении уже не спали или еще не ложились, но им удалось разобрать почти весь частокол коридора смерти, убрать трупы и камни. Тела викингов были свалены одной огромной кучей за пределами поселения. Вадим заметил, что вепсы освободили тела викингов от доспехов, наборных поясов и прочих украшений. Ворота отсутствовали, сняли даже уцелевшую при штурме створку – видимо, решили чинить полностью. Заметив возвращающихся, Павел вышел встречать.
– Ну как, удачно? – спросил он, когда подъехала первая телега с Вадимом.
– Почти, – устало ответил десятник.
– Вадя, что за туманные формулировки?
– Твой названный отец погиб, – печально произнес Вадим, мотнув головой. – Он там, на второй телеге. Павел медленно подошел к телеге и откинул плащ.
– А мы тут почти все убрали… – вырвалось у него, при виде убитого Конди. Он постоял несколько секунд, а потом вернулся к Вадиму.
– Что же теперь, делать-то, Вадя?
– Я так понимаю, теперь тебе придется принимать дела Каргийоки. Теперь ты будешь главой рода.
– Я? – искренне удивился Павел
– Ну не я же?! Ладно, я чертовски устал и хочу жрать.
– Да-да, ты поезжай к себе, Вадя, отдохни, я скажу, чтобы тебе еды принесли.
– Вот за это спасибо.
– Не за что, – пробурчал Павел, – я зайду к тебе через пару часов. Вадим согласно кивнул. Телеги тронулись.
– Вадя! – крикнул Павел. – А с этими что делать? – он указал на кучу варяжских трупов.
– Сожгите! – коротко бросил Вадим.
Паша два раза заходил к другу, но Вадим спал. Он застал его проснувшимся только вечером. Следом в избу проскочила девчонка лет двенадцати с большой тарелкой вареного мяса, щедро посыпанного мелко нарубленным репчатым луком и с кругляшом хлеба под мышкой. Она быстро поставила угощение на стол и выскочила наружу.
– Ну, вот тебе и еда, – сказал Павел, водружая рядом с тарелкой мяса крынку с пивом.
– Хорошо, давай поедим, – потягиваясь, ответил Вадим. Друзья быстро управились с мясом, запив его пивком.
– Так, дружище, теперь подведем итоги, – деловито предложил Вадим.
– Ну давай, – с печалью в голосе, согласился друг.
– Итак, первое – по моим подсчетам мы завалили не меньше сотни викингосов.
– Наших мы тоже всех собрали, – вставил Паша, – вместе с теми, что привез ты от озера, у нас сорок шесть погибших.
– Два ноль в нашу пользу.
– Вадя, ну что за цинизм? Конди-то убили.
– Даааа, – грустно протянул Вадим. – С этой стороны бухгалтерия не очень… Конди жаль, но на войне, как на войне, сам знаешь.
– Нет, ну ты все же циник!
– Да хватит, Пашка, причитать. Конди искренне жаль, и я скорблю не меньше твоего, но надо думать, что делать дальше. Мертвым покой и вечная память, а живым… – он поморщился от боли, рука потянулась к раненной ноге.
– Что, сильно? – спросил друг.
– Есть немного. И вообще, – продолжил Вадим потерянную было мысль, – неизвестно еще, сколько нам тут торчать, так что будем смотреть вперед и держать ухо востро. Вы, кстати, викингосов-то сожгли?
– Конечно, всех до единого припекли.
– Надо будет потом пересчитать трофеи, – мечтательно произнес Вадим, – неплохо бы кольчужкой обзавестись.
– Там полно всякого барахла, – сказал Павел, махнув рукой в сторону, – мечи, копья, щиты, шлемы…и кольчуги есть, – и немного подумав, спросил, – а че, опять воевать собрался?
– Пока, нет, – рассеяно ответил десятник новгородцев, – но пригодиться может все.
– Завтра будем Конди хоронить, – напомнил Павел, – старики уже послали гонцов к соседней родне.
– Какие старики?
– Ну эти старики….как их там…ну как у наших горцев.
– Старейшины что ли?
– Во-во, старейшины. Говорят без родни нельзя хоронить.
– То есть без родни воевать можно, а хоронить нет?
– Так они же не со зла подмогу-то не прислали, сами свой этот… как его там… Кангаш, во! – вспомнил Павел. – Кангаш свой к обороне готовили.
– Ага, думали коли проглотит ярл Каргийоки, то и подавится, и к ним не придет. Или хуже того, думали, что викингосы нас уделают, но поистрепавшись в бою далее не пойдут.
– Вадя, ну что ты такое говоришь?
– Знамо дело, проходили. Наши, вон, пред монголами в аккурат так же плясали…
На минуту воцарилась тишина, друзья молчали, каждый думая о своем, переживали. Вадим был убежден, что родственнички из Кангаша просто смалодушничали, испугались и решили отсидеться да посмотреть, чем закончится дело под стенами Каргийоки.