Варяжский десант
Шрифт:
– А ты что?
– Ну, я ей вкратце изложил…
– В смысле?
– В прямом. «Деньгам трата, и во рту насрато». Упала. Как это понять? Болезни и смерть безвременную к себе дымом приманивать, да и деньги еще за это платить немалые! У них понятия «наркомания» не было. Видишь, в чем дело…
– Вот задачу-то ты задал.
– Да ты не понял, папа, самого главного! Чем больше она узнаёт о нашей жизни, технике, понятиях, тем больше она это все отметает, не приемлет. В общем, боюсь я, папа, совершенно серьезно, заклинит у нее башню. Наше время – в нем родиться надо. Оно не для всех.
– Поверю, почему же. Не зря же перемещения в будущее сразу после твоего полета заблокировали.
– И ее тащить сюда не надо было. Извини, но это так. Я лично сам этот вопрос проломил, а вышло-то – и тебе, и себе на голову.
– Ну что ты, Алексей! Нельзя же так сразу: чуть-что – и лапы вверх! Да и обо мне подумай. Что ты так на меня смотришь? Сказать что хочешь? Скажи. Мы за тем сюда и прибыли.
– А я скажу, ты не думай…
– Вот и скажи!
– Говорю. Олена здесь уже сколько живет? Не день, не два и даже не неделю. Женились вы? Нет. Спите в разных комнатах. Зачем я ее сюда притащил-то, а? Чтобы проблемы заиметь? Ты же жить без нее не можешь, а она – без тебя. Так почему вы тогда живете через стенку?
Николай поднял руку, останавливая сына:
– Объясняю для тупых… Олена… В отношении нравственности, ну, сам понимаешь…
– Понимаю. Старообрядцы по сравнению с ней – просто панки растленные…
– Вот! – согласился Коля. – Я ездил в загс на другой же день, как она материализовалась у нас. О регистрации брака с ней и речи быть не может. Тут без вопросов.
– Это почему же?
– Да потому что она – никто. У нее нет документов. Нет паспорта. Нет миграционной карты. Нет вида на жительство. Она не гражданка России.
– А кто же она?
– А ты у них спроси. У наших бюрократов. Я тебе не говорил, но я до губернатора дошел. Он выслушал меня. Послушал и про Батыя. Поинтересовался моим здоровьем. Хотел сначала «скорую» вызвать, но потом ему справку из части дали, он задумался. Минуты на две. Затем до двери меня проводил. «Решим ваш вопрос в течение ближайших месяцев» – так он мне сказал. И – до свидания. Вот так вот. Понял?
– Ну и плевать на них. Вон, в церковь – взяли обвенчались. А там пока пускай решают. В администрациях-канцеляриях.
– В церкви, Алеша, не венчают без гражданской регистрации, то есть без штампов в паспортах.
– Почему?
– Потому что православная церковь, Алексей, в наше время просто одна из государственных структур. К Богу отношения не имеющая. Религия – да. Религия, идеология – это сила. Словом, пока ничего сделать нельзя. Вот так и живем поэтому.
– А можно взятку дать. И паспорт будет, и все будет, – разошелся Алешка. – Ты просто, папа, отстал от жизни.
– Не так все просто, Алексей. Есть еще одна немаловажная деталь. Ей только семнадцать с половиной, как я выяснил три дня назад. Мне раньше в голову это и прийти не могло. Они там старше своих лет, в тринадцатом веке-то, оказывается, выглядят. Там жизнь сурова. И коротка. Жениться на несовершеннолетней допустимо лишь с согласия родителей. У Олены родители погибли. Ее воспитывал дед, Афанасьич. Но он, естественно, опекуном не оформлен. Ну, значит, она сирота. Удочерить ее, может, и можно, с напрягом. А жениться – никак. Пока вот так!
– Это тоже вопрос денег, папа! Бабки есть – женись хоть на своей трехлетней бабушке. Сейчас любой первоклассник знает, сколько, кому и за что полагается башлять. У нас весной в школе прививки от гриппа делали, так второй «А» в полном составе от уколов откупился.
– Ты что-то на глазах подурел, Алешка. На тебя как-то супчик этот не повлиял?
– А что, ты тоже заметил?
– Да есть немного. Как-то так…
– Ага. Отравились, наверное. Кто знает, что это за звери? Вон, прям из ложки четыре штуки выпрыгнули и уплыли, а пятая на меня смотрит… Варить, конечно, надо было, да?
– Японцы все сырое едят.
– Ну, мы-то с тобой не японцы.
– Конечно. Значит, так. Решение первое. По Олене.
– Мне кажется, если дальше так пойдет, то ничем хорошим это не кончится.
– Поэтому надо ее сбить с рельс.
– Что ты, пап, имеешь в виду?
– Шокировать ее надо. Я вот что думаю. Возьми-ка ты с ней, и с Катериной заодно, прокатись на экскурсию в Москву!
– Ты что? Там ей полностью башню заклинит.
– В этом и цель. Я сам за неделю, когда в Москве в командировке оказываюсь, так дойду от этой сумасшедшей толчеи, мелькания машин, общего сумасшествия, что сюда, домой, возвращаюсь как в монастырь – уж до того тихо, спокойно и хорошо!
– Я понял! Ты как бы прививку ей хочешь сделать. После Москвы здесь ей как дома, как в тринадцатом веке покажется.
– Ну, вроде того.
– Так лучше тебе и везти.
– Нет, как раз не надо. Я лучше здесь вас встречу.
– Как хранитель тишины и покоя?
– Ну да. Вот именно. А потом, мне еще кое-куда слетать надо, проверить кое-что. Можно, конечно, это организовать в ноль секунд с помощью хронотопа, но я чего-то не хочу – с одной стороны, палить свое биологическое время, а с другой – лучше мне исчезнуть на несколько дней, для надежности.
– А чего такое? Тебя зачем в часть вызвали-то, кстати?
– Туманная история. Хроноразведка меня зацепила.
– И чего они от тебя хотят?
– Чтобы я высадку викингов обеспечил… На территорию США. В девятом, десятом или в одиннадцатом веке.
– Зачем?
– Говорят, историю Америки кому-то понадобилось резко изменить.
– Кому?
– Откуда я знаю кому? Хроноразведке.
– Какая же тут «разведка»? Это, скорее, диверсия.
– Я тоже так думаю.
– В международном масштабе.
– Ну да.
– И что будет, если ты возьмешься?
– Будет с кем? Со мной? Со мной – все, что хочешь. Если это всерьез, то меня потом, как исполнителя, первым же и уберут.
– Кто – наши?
– «Наши», «ваши»… Какая разница? Если всерьез мировую историю под корнем пошатать, порыть, а потом сюда вернуться – кто будет здесь «наш»? А кто «ваш»? Вот ты бывал в будущем, тридцать пятом веке, там как к такому относятся, к влезанию в историю?
– Хуже, чем у нас – к милиции. Да и вообще все это запрещено наглухо.