Вас любит Президент

Романовский Владимир Дмитриевич

– Э … Нет, спасибо. Мы достаточно с ней гуляли за последние две недели.

– Один. Иди гулять один. Просто выйди из дома. А потом забудь вернуться.

– Это шутка такая?

Лерой подумал – не сказать ли про серьги? Нет, не сейчас.

– Нет, не шутка. И не обман. Я тебя хоть раз обманул? Иди и не возвращайся. Иди домой. Или езжай к детям. И дай мне поговорить с Гейл.

Винс не знал, что и думать. Он отдал трубку Гейл.

– Гейл? – строго сказал Лерой. – Мы поймали и арестовали гада, который за тобой гонялся. Но нам нужно поймать

его дружка. Того, которого ты нам помогла идентифицировать. Винс сейчас выйдет погулять. С тобой все в порядке, но я хочу, чтобы ты осталась в квартире и слушала, кто звонит, не поднимая трубку. Таким образом мы будем держать с тобой связь все время. Если тебе нужна еда, закажи по телефону. Но не выходи из дома, что бы не произошло. Хорошо?

Ему пришлось повторить все это еще и еще раз, чтобы до Гейл дошла суть. Он выключил телефон и вернулся в машину. Один взгляд на Гвен сказал ему очень многое.

– Дай сюда, – сказал он, протягивая руку.

– Что дать?

– Чем ты там только что пользовалась, подслушивая разговор.

– Я не…

– Ого, – сказал он.

Он выскочил из машины и сорвал с себя пиджак. Изучил. Микрофон оказался размером с медную монетку. Прикреплен к спине, чуть выше талии. Лерой оторвал его от пиджака, бросил на землю, и наступил сверху ногой. Гвен поморщилась как от боли и вытащила наушник из уха. Лерой снова сел за руль и завел мотор. Гвен сжалась, будто он сейчас ее ударит. Возникла неприятная пауза. Грэйс следила за сценой с большим интересом.

– Зачем ты сказал Винсу, чтобы он ушел из квартиры? – спросила Гвен.

Лерой въехал по пандусу на шоссе и втерся в поток машин.

– Гейл в безопасности, – сказал он наконец. – Если друг наш ждет, чтобы ее оставили одну … вряд ли, но все может быть … Не может же он попытаться зайти, если в квартире еще кто-то есть. А так – если он попытается проникнуть, то из здания он уже не выйдет. Я взял у тебя две камеры, попользоваться. Они над дверью квартиры. Я получу сигнал на мобильник и дам знать Капитану Марти и остальным ковбоям.

– Подожди, подожди, – сказала Гвен. – Ты что, опять используешь Гейл, как приманку? На этот раз без прикрытия?

– Ну да, – сказал Лерой. – У нее уже есть опыт в этом деле. Почему нет?

– Кто такая Гейл? – спросила Грэйс с огромным интересом. Эти полицейские дела, оказывается, гораздо интереснее, чем она думала.

– Ты понимаешь, – сказала Гвен, – что если что-нибудь случиться с Гейл, ты будешь в ответе?

– Только если ты разделишь со мной ответственность.

– Кто такая Гейл? – настаивала Грэйс.

– Я? – воскликнула Гвен. – Почему?

– Вспомним, чьим делом мы все это время занимаемся, – сказал Лерой.

– Я не просила…

– Также вспомним, что в кошки-мышки мы играем с очень способным парнем. Винс бы его не остановил. Повторяю, сомневаюсь, что он явится к тебе в квартиру. И я склонен думать, что он скорее всего появится в доме Гейл, и поэтому мы туда сейчас едем. Однако все может быть. Также позволь тебе напомнить, что ты согласилась оставить Гейл и Винса одних потому, что со мной ты в безопасности. Ты, лично. Так что все претензии по поводу эгоизма отпадают.

– Да, как же, – Гвен попыталась изобразить сарказм. Она подумала, не сказать ли ему о своих подозрениях, чтобы разом со всем покончить. – Я звоню Винсу.

– Звони, – сказал Лерой. – Расскажи ему про серьги Гейл.

– Ты дурак, – сказала Гвен.

– Какие серьги? – спросила Грэйс.

– Вот эти, – сказал Лерой, доставая серьги из кармана и болтая ими перед носом Гвен.

– Так это ты их взял! – закричала Гвен.

– Дай посмотреть, – сказала Грэйс, наклоняясь вперед.

– Я? А. Нет, я не украл их. Ты мне велела их искать, и я поискал, и нашел их в стенном шкафчике над раковиной, в ванной.

– Почему же ты не отдал их Гейл? – сердито спросила Гвен.

– Еще чего! Не увидеть, как Гейл делает нечеловеческие усилия, чтобы оставаться тактичной в присутствии негра, спиздившего ее серьги? Ты шутишь. А если бы она выпалила бы ему в лицо – отдавай, мол, серьги! Как бы он среагировал? Такое пропустить? Нет уж.

– Я боюсь даже думать, как бы он среагировал, – сказала Гвен, сдерживая ярость.

– Ну хорошо, – сказал Лерой. – Но ты-то должна, по крайней мере, радоваться, что он покидает квартиру. Нам он там совершенно не нужен. Стесняет.

– Ты сволочь, – сказала Гвен. – У тебя нет никакого уважения к чувствам других.

– Это точно, – согласилась Грэйс с заднего сидения. – Кто такая Гейл?

– Домохозяйка, над которой Гвен любит издеваться, – сказал Лерой. – Водит ее в разные места и заставляет говорить глупости, чтобы все смеялись.

– Вранье, – сказала Гвен. – И никакая она не домохозяйка. Она не замужем. И детей у нее нет.

– Может, она вышла бы замуж, если бы ты ее не отвлекала все время и не совала бы нос в ее дела.

– Ты подлая, эгоистичная сволочь! – закричала Гвен.

– Не ловись на это! – крикнула предупредительно ее Грэйс. – Он специально!

– Что – специально?

– Специально тебя выводит. Он и маму также выводил. Он со всеми так. Развлекается.

– Зачем?

– Он так делает, когда хочет вывернуться из какой-нибудь ситуации. Либо он решил тебя бросить…

– Заткнись, Грэйс, – сказал Лерой.

– Либо…

– Меня можно бросить гораздо более простым способом, – сказала Гвен, сжимая зубы.

– … или, – продолжала Грэйс, – он не желает делать то, что вы с ним собрались делать, из-за чего мы куда-то едем.

– Заткнись! – сказал Лерой не очень уверенно. – Ебаный в рот!

Он подъехал к обочине и остановил машину.

– Что случилось? – подозрительно спросила все еще сердитая Гвен.

– Нехорошие предчувствия, – сказал Лерой, покачав головой. – Серьезно. Паршивое дело. И я должен ехать один. Вот что. Давайте я вас, девки, сброшу где-нибудь. У какого-нибудь отеля. Выпьете амаретто, познакомитесь получше.