Вась
Шрифт:
– Контроль вызывает борт 3274. Вам предоставлен экстренный коридор и дано разрешение на посадку в десантном режиме. Чистого неба.
– Спасибо, контроль.
После прыжка большую часть скорости мы потеряли, что совершенно правильно, поскольку не затормози мы, никакие экраны бы не помогли. Маришка немедленно швырнула корабль навстречу планете, перпендикулярно поверхности. Сразу началась тряска - даже совместной энергии накопителей и потока от кристалла не хватало на все нужды корабля, поскольку вся мощность уходила на стабильность структуры носового щита, пронзавшего
Точка посадки располагалась не в самом удобном месте, пришлось вдобавок лететь против вращения планеты, что отнюдь не добавляло устойчивости маленькому кораблику.
– Двести до цели. Скорость одиннадцать тысяч, - голос Марины в напряженные моменты похож на лёд. Это её первая атмосферная посадка, тем более десантная, а она спокойна, как планетарный танк.
Изменилась тональность работы систем защиты - это наконец включилось торможение. Носовой экран на скорости уже девять километров в секунду принимал на себя уплотнявшуюся атмосферу планеты, светясь, как зелёная звезда. Я не чувствовал опасности и знал, что Марина выведет нас на точку через три минуты с нулевым ускорением, но всё равно мне было не по себе. Ползли вниз столбики заряда накопителя, вот они выровнялись, начали подниматься. Пронесло.
Скорость стремительно падала, вместе с расстоянием до поверхности.
– Вызов из больницы, отец держится, но просят поспешить, - это Мишка подключился.
– Делаем, что можем. Пусть дадут Марине координаты посадки как можно ближе к пациенту и готовятся к прямому переливанию.
– Вась, там палату служба безопасности оцепила, они со мной и говорят. Что происходит? И какое переливание, нам же в стасис отца класть нужно?
– блин, мой долбанный язык.
– Миша, СБ вызвал Смерть. Отец твой выживет, обещаю. А подробности на обратном пути.
– Хорошо, Васька, - конечно Мишка волнуется, но верит мне, слава святым.
– Точка цели, двадцать секунд до посадки, - Марина напоминает нам поспешить.
Бежим к выходу вместе с Мишкой. Вот цвет освещения сменяется в быстрой череде зелёных вспышек, что служит универсальным сигналом окончания процедуры посадки. Люк открывается, выпрыгиваем на траву газона. Тень села очень аккуратно, ничего не сломав и уместившись на широком травяном поле, чуть припорошенном снегом. Марина молоток.
Нас встречают, показывая направление, и мы вновь бежим в ближайший корпус, через коридор и двери, остановившись только у входа в палату. Перед дверями двое военных в форме, отсекающее карантинное поле включено.
– Когда войдёте, снимите одежду и займёте свободную койку. Автоматика сама всё сделает, поняли меня?
– человек в халате даёт наставления, я киваю.
– А вы что здесь делаете!
– это он Мишке, - вам отца мало? Немедленно на корабль!
Я уже не слышу, чем кончится их спор и как этот человек умудрился за несколько минут узнать, кто рядом со мной и какой опасностью ему грозит нахождение в этой больнице. Я вхожу внутрь.
В палате выполняя инструкцию, скидываю верхнюю одежду на пол, не найдя куда её пристроить, ложусь на кушетку
– Майор, вы понимаете, что нарушен режим секретности?
Джон Дэвор навытяжку стоял перед человеком в мундире адмирала флота.
– Никак нет. На объекте были наши люди, они эвакуировали пациента и всё оборудование.
Адмирал вздохнул.
– Да сядь ты уже. Неужели другого выхода не было? Ты понимаешь, что сделают с твоим мальчишкой, если всё станет известно?
– Николай Дмитриевич, я не мог ему отказать. Что мне оставалось делать? Приказать вернуться? Так он бы меня послал и пошёл на прорыв, вы его досье смотрели, парень вполне готов и на такое свершение. А удалось бы даже перехватить... Умер бы отец Знаменского, вот вы бы простили нас? И я бы такого точно не забыл.
– Да уж... Что там с отцом парня?
– Не поверите, можно сразу выписывать. Наши специалисты в полной прострации. Все функции организма за сутки пришли в норму. Ни следа вируса, начисто вычищена вся болезнетворная бионика. Органы обновлены, исчезли все повреждения организма. Пятидесятилетний мужчина, не проходивший процедур омоложения, теперь выглядит на тридцать.
– Короче, здоров и прошёл омоложение, так?
– Так точно.
Минут пять не было слышно ни звука. Хозяин кабинета просто стоял и смотрел в окно, выходящее на главный плац Академии, рассматривая одному ему видимую точку.
– Пусть будет так, майор. Доставить их на 'Колобок' к Терещенко. Официальная версия - использован инопланетный лечебный артефакт, пусть подберут что-нибудь их хранилища. Эффект одноразовый, ведётся изучение.
Глава 12
Пока я лежал и предавался размышлениям, в палату вошёл встретивший меня врач, если он на самом деле имел хоть какое-то отношение к медицине, а не был очередным сотрудником спецслужбы.
Мельком осмотрев палату, он ободряюще кивнул мне, занял место за контрольной стойкой, окружил себя голографическими экранами и углубился в графики изменения состояния пациента, лежащего на соседней со мной койке. Всё-таки что-то он умеет, Иллана примерно так же выглядит, когда с особо сложным случаем сталкивается.
На самом деле для понимания того, что отец Мишки идёт на поправку, никакие технические ухищрения не требовались. Достаточно было кинуть взгляд на бледнеющие с каждой минутой синие пятна, которые постепенно рассасывались и исчезали без следа. Кожа пока оставалась белой, но вскоре обещала принять здоровый вид.
Цветовой монитор, вмонтированный в кровать, из красно-фиолетового цвета постепенно перетекал в жёлтую область, демонстрируя уже не критическое состояние пациента, а умеренно-тяжёлое. Что за борьба сейчас шла внутри организма, оставалось только гадать, но микробы явно проигрывали схватку.