Васек Трубачев и его товарищи (илл. В.А. Красилевского)
Шрифт:
А Васёк, не понимая трудной жизни отца, говорил:
– Не надо… Нам и вдвоём хорошо?
Глава 4
Товарищи
С вызовом сестры Павел Васильевич медлил, боясь причинить сыну неприятность появлением в доме чужой, незнакомой Ваську женщины.
Но один случай заставил его принять окончательное решение.
Павел Васильевич строго-настрого запрещал сыну приходить к нему в депо. Он сам изредка брал его с собой, показывал ему ремонтную мастерскую, с увлечением
Когда мать была жива, Васёк после школы торопился домой. Теперь опустевший дом пугал мальчика. Часто до возвращения отца с работы он бесцельно бродил по городу один или предлагал своим друзьям Коле Одинцову и Саше Булгакову:
– Пойдёмте, ребята, куда-нибудь, пошатаемся…
Однажды, чтобы увлечь товарищей на прогулку, Васёк, несмотря на запрещение отца, пообещал им показать ремонтную мастерскую.
Выйдя из школы, мальчики прошли тихими улицами и выбрались на окраину. Стоял сентябрь. Осеннее солнце и ветер высушили на деревьях листья и окрасили их в жёлтые и коричневые цвета. В палисадниках, на клумбах, чахли жёлтые кустики осенних цветов.
– Вон, вон депо виднеется! Каменное, серое, – указывал товарищам Васёк. – Там сейчас папка работает. И знакомых там много… Ещё увидит кто-нибудь. Нам напрямик нельзя. Надо через пути перебежать, с той стороны в окно посмотрим. Айда, ребята!
Скрываясь за дощатым забором, мальчики прошмыгнули в калитку и, пригнувшись к земле, побежали через рельсы. На путях стояли длинные составы товарных вагонов, гудели паровозы. По земле стелился белый пар.
– Ребята, вот стрелка… Осторожно, а то как зажмёт ногу… – шёпотом предупреждал Васёк.
Между вагонами в закопчённых, промасленных передниках, с молотками и другими инструментами сновали рабочие; слышался лязг железа, стук сцепляемых вагонов.
– Чу-чу-чу! – подражая паровозу, пыхтел Васёк, прижав к бокам локти.
– Тра-та-та! Тра-та-та! – вторили ему Одинцов и Саша. Обдирая на коленках чулки, они пролезали под вагонами и прятались за колёсами, чтобы не попасться на глаза рабочим.
– Скажут папе – тогда несдобровать нам, – шептал Васёк.
Пробраться незамеченными к мастерским было трудно.
– Подождём, пока рабочие на ужин пойдут, – предложил Трубачёв. – Посидим в товарном вагоне.
Мальчики залезли в первый попавшийся вагон. Там валялась свежая солома, в открытую дверь широкой струёй вливалось солнце.
Одинцов схватил Васька за рыжий чуб:
– Горишь, горишь!.. Саша, туши его, туши!
Мальчики с двух сторон напали на Васька. Бросали ему на голову свои куртки, барахтались в соломе и хохотали.
Снаружи послышались громкие голоса, заскрипели под ногами мелкие камешки. Кто-то стукнул по стенке вагона молотком. Мальчики забились в угол и притихли.
Кто-то просунул в вагон голову и громко сказал:
– Десятый!
Потом тяжёлая, обитая железом дверь с грохотом задвинулась, голоса замолкли.
– Вагоны считают, – неуверенно пояснил Васёк, на ощупь пробираясь к двери.
Вагон вдруг с силой дёрнулся, затих. Потом стронулся с места и медленно пошёл. Колёса заскрипели…
– Поехали! Трубачёв, поехали!
Ребята бросились к двери.
– Открывай, открывай! – налегая худеньким плечом на щеколду, кричал Одинцов.
Саша и Васёк, пыхтя, помогали ему. Дверь подалась. Васёк выглянул:
– Стой! Ложись! Мимо депо едем! Отец увидит… Это ничего – это на другой путь вагон перегоняют. От вокзала никуда не уйдёт! – успокаивал он товарищей.
– Вот здорово!
– Покатаемся бесплатно!
Но вагон, покачиваясь, ускорял ход. В дверь было видно, как скрылось серое здание депо, остались позади железнодорожные строения.
– Ничего, сейчас назад повернём! – храбрился Васёк.
– А вдруг не повернём? – поблёскивая круглыми чёрными глазами, тревожился Саша.
– Трубачёв, будку проехали! Тут уж поле, один путь. Разве задний ход дадут, а?
– Не-ет…
Ребята испуганно посмотрели друг на друга.
– Вот так номер! Поехали!
– Открывай дверь шире! Прыгать будем! – скомандовал Васёк.
– Прыгать?!
Вагон шёл над песчаным откосом.
Мальчики, прижавшись друг к другу, смотрели вниз.
– Тут башку сломаешь… – махнул рукой Саша.
– Ничего, песок – мягко! – соображал вслух Одинцов.
Трубачёв, высунув голову, смотрел вперёд. Ветер трепал его рыжий чуб.
– Сейчас поле будет. Я первый прыгну. А вы за мной. Вперёд прыгайте. И, главное, от вагона подальше… – Он с беспокойством оглядел товарищей. – Сашка, слышишь? Изо всей силы прыгай, понятно?.. И ты изо всей силы… Держите книжки… Не бойтесь… Я сколько раз прыгал, – соврал Васёк, чтобы подбодрить товарищей.
Поезд шёл всё быстрее. Показались скошенные луга. На них, как покинутые дома, стояли стога сена. За ними пряталось заходящее солнце. Около железнодорожного полотна торчали редкие кусты с облетевшими листьями. За лугами синел лес. Земля убегала, плыли стога, лес приближался.
Васёк ещё раз оглянулся на товарищей. Сердце у него замерло.
– Три, четыре! – чуть слышно скомандовал он себе и, отступив, прыгнул.
Саша и Одинцов увидели, как он упал, потом вскочил, споткнулся и, прихрамывая, побежал догонять поезд.
– Прыгай! Прыгай! – кричал он. – Бросай книги!
«Кни-ги!» – долетело до мальчиков. Одинцов догадался, схватил свои и Сашины книги и бросил их.
Саша неловко затоптался на месте, держа за руку товарища.
– Давай вместе!
– Нельзя, хуже! – крикнул ему в ухо Одинцов.
Задыхаясь от бега, Васёк размахивал руками и что-то кричал, но голоса его не было слышно.
Одинцов отодвинулся от Саши и прыгнул. Он упал неловко и долго не поднимался. Саша побелел и закрыл глаза: