Ваше Сиятельство 5
Шрифт:
Царевич замолчал и наступила тишина на минуту — другую. Вот теперь для меня пазлы полностью сложились. Теперь я понимал, почему князь Ковалевский так выделяет меня и почему Денис Филофеевич искал встречи со мной, при чем не во дворце, а на базе «Сириуса». Во дворце, при царящих там интригах, подозрительности, мне, наверное, не стоит поваляться в обществе вероятного наследника престола. «Сириус» — другое дело. Здесь под началом его императорского высочества растет тайная сила, способная противостоять нашим врагам за западными границами. А также врагам в сердце самой империи, которых полно среди продажных чиновников и дворянства, угодливо поглядующего в сторону Британии.
— Ожидал большого удивления с вашей стороны, даже сомнений относительно моих слов, — наконец сказал Романов, не дождавшись реакции от меня или Ольги. — Разве явление бога для вас — это явление обыденное?
— Я говорила уже, Александр Петрович тоже в какой-то мере связан с богами. Меня другое волнует. Денис… Филофеевич, мы больше не вернемся к прежнему разговору? — спросила княгиня.
— Оль, я разве когда-нибудь обманывал тебя? Ты сделала свой выбор. И выбор, наверное, правильный, как не было бы мне больно это признавать. Пусть будет так. Я говорю это при Алесандре Петровиче, потому что теперь он здесь человек не посторонний, — Романов прошелся по комнате, поглядывая то на нас, то на картины с видами древних и славных баталий — они занимали два простенка. — Но главное, есть вещи более важные чем наши желания, — продолжил сын императора. — Гораздо более важные, чем наше понимание личного счастья. Я это отчетливо понимаю. А еще я знаю, что мой отец слабеет с каждым днем, и может случиться так, что неожиданно его не станет. Мне не хочется об этом даже думать, но я обязан об этом думать. Думать о том, что в нашей империи, живущей много лет в относительном мире и согласии, может разразиться серьезная распря. Наследник престола до сих пор не определен, и все висит на волоске. И наши враги на западе с нетерпением ждут этот момент. Ты знаешь, что два дня назад отца хотели отравить?
— Нет, — княгиня даже вздрогнула, и сама вложила свою ладонь в мою.
— Все обошлось, благодаря магистру Рениусу. Сейчас идут разбирательства. Не говорите об этом никому — лишние волнения сейчас нам не полезны. И в общем-то, я не собирался обсуждать с вами события во дворце. Я хотел лично познакомиться с графом Елецким, — глаза царевича, похожие на кусочки темного янтаря смотрели на меня. — По свидетельству Гермеса, Александр Петрович как бы наш талисман. Не знаю, каким образом, но Крылатый Бог считает, что даже события вокруг престола, будут зависеть от него.
— Я поражен, ваше высочество, и даже не могу предположить, каким образом я могу влиять на события вокруг имперского престола, — сказал я, не прекращая удерживать часть внимания на тонком плане.
— Ваше главное дело — помочь нам с созданием нового типа боевых виман, пойти дальше — добраться до тайн устройства летающих машин ариев. Как я понял из речи Гермеса, события сами будут складываться благоприятно, но лишь в том случае если вам, граф, будет сопутствовать успех. Я со своей стороны, готов помочь, всем в чем вы будете нуждаться. Если есть какие-то просьбы, пожелания, потребность в любых видах помощи, способной ускорить вашу работу, то без стеснения обращайтесь, — сказал Денис Филофеевич.
Мы задержались у него еще примерно на час. Вышло даже так, что в зал приема подали чай, и с этим разговор с царевичем стал более раскованным, теплым. Много говорили о «Сириусе», преимуществах быстроходных виман, затем разговор зашел о князе Козельском, все более явных беспорядках, которые происходят в возглавляемом им ведомстве. Говорили о препятствиях, которые чинит князь Урочеев с его Ведомством Летающих Машин и много еще о чем, наболевшем. В общем, вышла содержательная беседа, полезная и для меня, и для царевича.
Я вышел с Ольгой из зала приемов с надежной, что именно старший сын императора будет назначен цесаревичем, как бы это не пыталась предотвратить Глория. Мне очень понравился его настрой, его взгляды на существующие в империи проблемы. Понравился он сам как человек.
— Почему не спрашиваешь, что у меня с Денисом? — спросила Ольга, когда мы, оставшись ненадолго одни, спускались по лестнице.
— Почему? — я усмехнулся, повернул ее к себе и впился в ее губы. — Потому, что знаю: ты моя. И зачем мне знать, что-то еще. Если захочешь, если тебя что-то тревожит, связанное с ним, сама расскажешь.
Глава 14
Новости от Майкла
Ремонт виманы Ковалевского затянулся. Даже при всем старании опытных техников «Сириуса», машину сделали лишь часам к десяти утра, поэтому мы вернулись в столицу лишь после обеда.
Недолго пообщавшись с мамой и отбившись от множества ее вопросов о поездке, я направился к себе. В моей комнате за выходные восстановили окно, на местах выбитой штукатурки темнели пятна свежей, еще не зашпаклеванной — постарались строители, которые заканчивали ремонт в моей прежней комнате. Завершить работу с той комнатой они обещали к среде, и в среду туда же должны завезти новую мебели, установить мой личный, высокозащищенный сейф. Если я коснулся вопросов ремонта, то сообщу: и в другой бывшей гостевой, которая после смети отца пребывала в запущенном состоянии и превратилась в склад для всякого хлама, Елена Викторовна распорядилась провести косметический ремонт и поручила дворецкому подобрать в нее новую добротную мебель и коммуникатор. Подозреваю, мама готовила эту комнату для господина Милтона. Иначе зачем там коммуникатор? Это же Майкл у нас ученый на всю голову. Я сказал «у нас»? Выходит, я смирился, принял его почти как члена семьи.
Я все меньше беспокоился об отношениях мамы с этим чеширским котиком, которые прежде меня раздражали. Сейчас мне даже казалось, что Майкл при всей его жизненной неприспособленности, не такая уж плохая пара для Елены Викторовны. Наверное, ей не нужен сильный мужчина, иначе бы она жила в постоянном конфликте, в попытках оспорить лидерство, в стремлении воспитывать, навязывать свои правила. А вот с Майклом ей уютно: он позволяет заботиться о себе так, как графине это нравится, и мама им легко управляет, дергает за нужные ей ниточки. Да, в недавнем разговоре я дал британцу пинка, и он, наверное, зашевелится, попытается найти в себе тот самый мужской стержень, на который я указал, но это дело не быстрое и не простое, тем более возраст его уже не детский.
Ладно, боги с ним. На мне теперь дела особо серьезные — всеимперские. Я пообещал Денису Филофеевичу уделить внимание скоростным возможностям боевого флота, особая эскадра которого создается в рамках проекта «Сириус». Пора заняться воплощением идей по синхронизации эрминговых преобразователей. Эти идеи в разных вариациях вертелись в моем уме не первый день. В некоторые моменты свободного времени я часто задумывался над этой весьма сложной проблемой, вспоминал, как была реализована система когерентных влияний на тахионные потоки на Альдре — это совершенно другой мир, другая планета и другие условия, но кое-что оттуда можно было перенять. Сейчас же мне предстояло превратить все эти разрозненные мысли в рабочую схему. Схему пока концептуальную, схематично изображенную на бумаге. Может быть за сегодняшний вечер я смогу изобразить что-то внятное уже на структурном уровне, чтобы можно было дальше задействовать ум и талант инженеров Жоржа Павловича. Именно они будут воплощать мои соображения в конкретные технические решения.
Кстати, граф Голицын оставил мне сообщение. Выразил желание встретиться, поговорить о развитии нашего устройства потоковой прошивки. Попутно наговорил кое-каких интересных идей, поданных Ефимом Броневым, и как бы между прочим сообщил о переводе на мой банковский счет весьма солидной суммы.
Еще за выходные пришло два сообщения от Ленской — ей я сразу ответил взаимными поцелуйчиками, вспомнил как нам хорошо было в ее комнате на театральном чердаке. Пока я это говорил, меня накрыло такое дикое возбуждение, что даже была мысль закончить мое послание словами: «Свет, а приезжай сейчас… Очень тебя хочу. Или скажи куда мне подъехать». Однако, такой порыв я в себе подавил.