Ваше Сиятельство 6
Шрифт:
– И я тебе не официантка. Давай, по-нормальному проси, – Принцесса Ночи уперла руки в бока и нахмурилась.
– Ваше высочество, умоляю одну рюмочку божественного вишняка! И князю Мышкину тоже. Мужчинам надо расслабиться, – рассмеялся я и добавил: – И себя с Ольгой Борисовной не обижайте. Мужчины любят раскованных дам.
– Елецкий, разговор вполне серьезный. Еще раз: если в твоей затее что-то пойдет не так, то погибнет или твое тело, или князя Мышкина? Ты меня не убедил заверениями, что вы этого просто не допустите. Я в ужасе от твоей затеи и по князю Мышкину вижу, он не слишком уверен в успехе. Думаю, такие фокусы не
– Оль, риск такой есть, но он минимален. Понимаешь, это примерно, как риск, что ты не сдашь экзамен по механо-биологии. Ведь сдашь же? Есть, конечно, вероятность, что ты будешь не в духе и не сможешь ответить на все пять вопросов билета, но эта вероятность одна на миллион. Вот и здесь вероятность, что Родерик после тренировок не справится с таким несложным заданием мизерна, – попытался я ее успокоить, но при этом несколько соврал. Вероятность, что у Родерика пойдет что-то не так была существенно выше. И серый маг, в облике князя Мышкина, прекрасно понимая это, молчал, настороженно поглядывая на меня.
– Мне тоже как бы не сильно надо лишаться моего мужа и заодно титула, – вмешалась Талия Евклидовна, поднеся нам поднос с рюмочками в которых рубиновыми отблесками играла довольно крепкая выпивка.
– Дорогая, я сделаю хорошую подстраховку. Успокойтесь, на этот счет, – взяв рюмку я поймал на себе недовольный взгляд княгини.
– Ты меня сердишь, – сказала она.
– Оль, расслабься. Все будет хорошо, – я улыбнулся ей.
– Все будет хорошо! Именно это ты сказал в Шалашах, перед тем как тебя едва не убили эти чудовища, – напомнила она.
– Верно. И я оказался прав: гарпии мертвы, а я жив, здоров и в отличном настроении пью вишняк в летающем доме Принцессы Ночи, – подняв рюмку, я опрокинул в себя ее содержимое. Во рту слегка запекло, по языку разошелся приятный вишневый вкус, а желудок обволокло теплом.
Кому-то со стороны может показаться глупостью мое желание выпить, находясь на излечении во врачебных палатах, но я прекрасно знаю себя: в каком бы теле я ни был, небольшая доза алкоголя – одна-две рюмки – помогает раскрыть чакры, улучшить прохождение энергетических потоков и скорее восстановить магические резервы.
– Я это не буду, – Ольга Борисовна отказалась от вишняка и попросила у Талии бокал критского вина.
– А какая будет подстраховка, – тихо спросил князь Мышкин, видно все это время размышлявший над задачей, которая ему казалось сложной.
– Есть разные варианты. Самый простой подсадить мелкую сущность, которая будет поддерживать в теле жизнь. Примерно такое я проделывал, когда выпроваживал мертвого рыжего барона, – пояснил я, все еще чувствуя во рту терпкий, кисло-сладкий вкус. – Разумеется установки там придется задавать другие.
– Если будет подстраховка, я согласен, – решился Мышкин и тоже опрокинул в себя рюмку. – Мне очень интересно, как это можно осуществить. Особенно если еще привлечь сущность. А вообще, зачем это нужно? Я имею в виду, выходить вам из тела.
Сообщать ему, что я собираюсь слетать на разборки с Герой, не хотелось – это породило бы множество вопросов и ненужных беспокойств. Поэтому я сказал:
– Нужно выследить кое-кого при этом оставаясь невидимым. Сам понимаешь, лучший способ – это действовать из тонкого плана.
Ольга знала о моем замысле несколько больше. Я объяснил ей, что просто хочу выяснить отношения с Герой и добиться того, чтобы Величайшая оставила меня в покое. Но как именно я этого добьюсь от упрямой богини, я пояснять не стал. Иначе госпожа Ковалевская стала бы первой противницей моей затеи и ни за что не отпустила бы меня. Скорее всего, она бы немедленно направилась в храм Артемиды и взывала бы к Охотнице, чтобы та вмешалась.
Если смотреть на эту ситуацию с некоторой отрешенностью, то ни Ольга, ни Борис Егорович, ни царевич, ни даже Артемида с Афиной многое не понимают. Они видят жизнь, события и следствия лишь так, как они привыкли видеть. Я не хочу сказать, что Астерий умнее их всех – нет. Я могу делать глупости, очень много глупостей, наверняка больше, чем их делает, например Ольга. Но в отличие от их всех, я могу видеть все происходящее со стороны и оценивать происходящее так, как они бы сами оценили это через тысячу лет.
– Сколько у меня времени подготовку? – спросил князь Мышкин, весьма проникшийся моей затеей. – Мне бы нужно время, чтобы потренировать разделенное внимание. Нечто подобное мы делали в академии, но лишь несколько незначительных опытов и техника была чуть другой.
– Тянуть с этим очень нежелательно, – сказал я, думая над тем, что, учитывая наставления Бориса Егоровича «с понедельника не покидать столицу», времени у меня остается всего два дня. В субботу я еще не восстановлюсь в достаточной мере, и я пообещал Ольге провести с ней время, посетить наш номер «На Облаках». Воскресный вечер я хотел провести с Ленской, хотя она этого уже не ждет от меня после случившегося в Шалашах. И я решил так: – Давай в воскресенье вечером. Если Талия Евклидовна позволит воспользоваться ее апартаментами в «Божественной Высоте», то лучше это сделать там.
На этом мы и порешили. В гостях у Принцессы Ночи задерживаться не стали, тем более в десять вечера я должен был лежать в палате и ждать вечернего обхода дежурного целителя. Мы с Ольгой поспешили назад, по пути княгиня меня поругала за две выпитых рюмки вишняка, что-то там говорила о моем здоровье, я слушал ее и еле сдерживал смех. Похоже Ольга Борисовна уже начинала вести себя словно наш брак состоялся и теперь она жена мне, со всеми вытекающими. Это было так мило, что я не выдержал, остановился на ступенях перед входом в наш лечебный корпус и расцеловал ее, что вызвало еще большее недоумение княгини. Вот опять же: она не понимает, да и не может она этого понять, что подобное я проходил сотни раз. Правда каждый раз эта милейшая забота женщины обо мне, проявление любви и внимания, имело свои особенности, свои очень дорогие мне чувственные нотки. Я не могу объяснить Ольге это, так что пусть остается в недоумении, считая мою реакцию лишь очередной странностью графа Елецкого.
На обход мы успели. Седой старичок-целитель, зашедший в палату, явно имел магические наклонности, отмеченные на его халате голубыми перунами. С огромной важностью, он справился о моем самочувствии, и когда принялся осматривать мои раны под повязками, то несколько раз восклицал:
– Невероятно! Смею заверить вас, ваше сиятельство, это первый случай в моей практике! Как же такое может быть, что вчерашние раны исчезли?! Я-то читал в вашей карточке осмотра – они имели значительную серьезность. И в совокупности с действием яда, при очень ослабленном организме!.. Такого не может быть!