Васил Левский
Шрифт:
— А вот уголь! Кому уголь!
Из Софии Левский, нигде не задерживаясь, спешил в Ловеч.
Начиналась прекрасная осень. Хороша здесь весна. Но осень... «Нет лучшего времени, чем болгарская осень. Это уже не молоденькая, свежая как роза, девушка, какой кажется весна поэтической душе болгарина, а зрелая женщина, у которой много хорошеньких и миловидных деток, радующих мать нежной любовью. Спелый виноград налился сочными гроздьями, и лоза прикрывает их зелеными листьями, словно курица своих цыплят, яблоня, увешанная румяными, как девичье личико, яблоками, груши, персики, абрикосы, айва и сливы, желтые как янтарь, выглядывают из-под листьев, а там неподалеку ветвистый орешник с большими
На дорогах пахло яблоками. С виноградников неслись песни. В деревнях крестьянки пекли хлебы из свежей ароматной муки первого помола.
— Жить бы да радоваться, глядя на эту благодать,— умиленно говорил Матей. — Прекрасны наши места, плодородна наша земля, хорош наш народ, всем наградил нас господь, кабы только не турки.
К приезду Левского в Ловеч друзья подготовили создание центра, объединяющего революционные комитеты Болгарии. Таким центром стал Ловечский комитет. Левский назвал его Временным болгарским правительством и заказал для него через БРЦК в Бухаресте печать с изображением льва и словами: «Смерть или республика».
Все дела по созданию внутренней революционной организации этим заканчивались. Левский мог теперь целиком отдаться дальнейшему расширению и укреплению сети революционных комитетов.
Удовлетворенный совершенным, Левский в сопровождении двух товарищей по белградскому легиону— Васила Ионкова и Саввы Младенова, а также Марина Луканова отправился в Тетевен.
По пути зашли в село Гложене, где родился Васил Ионков, здесь и заночевали. Всю ночь уставшим путникам пела песню река Вит и легко посвистывал чур ко. Интересен этот чурко. Начинает он дуть с вечера, усиливается к полуночи, затем ослабевает и к полудню совсем стихает, чтобы с вечера начать все сначала. Зарождается этот воздушный поток где-то в горах за Тетевеном и, пробежав километров двадцать, замирает.
Встали рано, чтобы по прохладе подняться в Гложенский монастырь, что прилепился, словно ласточкино гнездо, к скалистой вершине над селом. Избрали дорожку, хоть и более длинную, но менее крутую. Вьется она то среди кустарников, то среди мелколесья, а потом входит в тенистый буковый лес.
Настоятелем монастыря в ту пору был друг Левского, уроженец Сопота игумен Хаджи Ефтимий. Встретились друзья радостно и, вдоволь наговорившись, пошли осматривать монастырь.
По преданию, русский князь Георгий Глож во время нашествия татар покинул со своей дружиной родину и переселился в Болгарию. Основал он здесь поначалу села Гложене и Киевский Извор, а потом взялся за постройку и самого монастыря. Было это в XIII столетии.
Игумен показывал Левскому документы о давних связях с южнорусскими монастырями, записи в старой рукописи о посещении Гложенского монастыря специальным посланцем Киево-Печерской лавры.
С тех пор шесть веков стоит на утесе грозный, недоступный врагам Гложенский монастырь — опора национального духа болгар. Существовавшая здесь монастырская школа сеяла семена просвещения по всей округе. Здесь не раз укрывались жители ближайших селений от кровавого нашествия кирджалийских орд. Стал он прибежищем и для Левского и его товарищей, сюда уходили они в случае опасности, отсюда несли они в окрестные села свет новой правды, новой надежды на избавление.
От монастыря несколько часов хода до Тетевена — городка, приводящего в восторг всех в нем побывавших. Представьте себе горную долину. Высокие горы, стоящие над ней, густо покрыты великолепными буками. За лесами — роскошные луга. Бежит, неумолчно журча, речка Белый Вит. На берегах ее сады, в садах
Но не только красой привлек к себе первых болгар этот край. Они шли сюда, чтобы в непроходимых лесах, в горных долинах скрыться от захвативших их землю турок. Непокорные, они создавали здесь свои поселения, где можно жить согласно своим обычаям, своей вере. Дух свободы витал в этих местах, будто сами горы защищали их от проникновения тлетворного влияния чужеземцев.
Савва Младенов, сопровождавший Левского, родом из Тетевена. Все ему здесь знакомо, и сам он известен всем. По его кличу собрались тетевенские патриоты. Много было горячих речей, заверений отдать борьбе все силы свои. Левский слушал и думал: «Можно поднять народ, надо только работать, работать и работать».
Говорили до зари. А когда солнце позолотило горы, он, неутомимый, поехал в другие села, где люди также ждут бодрого слова.
Он — юноша утром, а к ночи — старик; Сегодня купцом, завтра нищим являлся, В слепца и калеку он преображался; Сегодня в село, завтра в город войдет Он с вестью, что близится переворот, О бунте ведя сокровенные речи, О том, что пора подъяремные плечи Рабам подниматься.ГЛАВА ВТОРАЯ
СТРАТЕГ РЕВОЛЮЦИИ
Стояла зима 1870 года. Позамело дороги, непроходимы тропы в горах. Походы временно пришлось прекратить. Да и пора вплотную заняться организацией конспиративного хозяйства Ловечского центра.
Болгарская часть города находилась на правом берегу Осыма, отделенная рекой от турецких кварталов. Через нее пролегали дороги с севера на юг и с запада на восток. Здесь жили верные друзья Левского. Лучшего места для тайного центра трудно сыскать.
С помощью друзей Левский приспосабливал Ловеч к несению большой службы. Въезжающих в город с юга ждало убежище в доме рабочего-дубильщика Иванчо Радиля. Путника с востока готов приютить дом Велички Хашновой. Армянин Агоп Бояджи Драганов предоставил свое просторное жилье для военного обучения членов революционной организации. В доме Ивана Драсова заседал комитет, оттуда берегом реки можно добраться до Христо Цонева — его дом с чердаком и подвалом укроет каждого, кто в этом нуждается.
Марин Луканов по совету Левского арендовал у турка постоялый двор и превратил его в тайное убежище для комитетских деятелей, прибывающих в Ловеч.
Для себя Левский облюбовал малоприметный дом на южной окраине. Прибыл он туда по рекомендации друга своего Христо Иванова. Накануне приезда Левского хозяин дома Никола Сирков сказал жене:
— Завтра к нам пожалует торговец сахарными изделиями. Прими его любезно.
Мария скоро поняла, что за торговец их гость. Муж ее, Никола, подтвердил догадки и рассказал о настоящей деятельности Левского:
— Вот кто этот человек. Надо оберегать его, Мария. Если даже будут пытать, и тогда ничего не говори. Детей у нас нет, если мы погибнем — наши имена останутся.