Василий Львович Пушкин
Шрифт:
«Вчера вечером Акинфьев женился на Корсаковой. Их венчали в церкви Вознесения на Никитской. Любопытных была бездна, и в том числе И. И. Дмитриев. Ваши Полуэктовы были провожатыми, кажется, с жениховой стороны. Невеста и все дамы были в бриллиантах. Все московские фрейлины невесту одевали к венцу. — Тверская площадь была заставлена каретами, и давно такой пышной свадьбы я не видел. Денис Давыдов тебе кланяется. Он был в церкви с молодою своею женою» (24 апреля 1819 года) (255).
«Константин Полтарацкий женится на милой кн. Софье Голицыной. На прошлой неделе он угощал невесту и новую свою родню на даче в Сокольниках. Мы обедали
«В Москве, говорят, две свадьбы. Молодая графиня Мамонова идет замуж за Анрепа, флигель-адъютанта Государя Императора. Старая Свиньина за графа Ланжерона. Ей нужен полный генерал, а Ланжерону нужен полный сундук» (22 мая 1818 года) [494] .
«Дарья Николаевна Лопухина, племянница или внучка кн. Потемкина, вышла замуж за учителя детей своих Опермана и принесла ему в приданое 1400 душ. Доктора Лодер и Шминц принуждены были Оперману уступить место, которое они довольно времени занимали. Оперману лет за 50, а Лопухиной под 50. Теперь можно вспомнить о пословице: седина в бороду, а бес в ребро» (23 сентября 1820 года) (269).
494
Цит. по: Михайлова Н. И. Грибоедовская Москва в творчестве В. Л. Пушкина. С. 98.
Двум последним историям можно и улыбнуться. А вот та история, о которой Василий Львович рассказал в письме от 8 мая 1819 года, вызывает сочувствие:
«На этих днях Александра Сергеевна Щукина, сестра оставленной Ивановой и племянница кн. Мосальского, бежала из дому дяди своего, Дмитрия Федоровича Щукина, с холопом генерала Лаптева и, сказывают, вышла за него замуж. По сие время беглецов не отыскали. Я думаю, что ты знаком был с нею. Она мне всегда казалась умною и любезною девушкою. Нынче на холопей честь, и им жить раздолье! Эта безумная оставила родным письмо, в котором просит, чтоб они почитали ее мертвою, что она бежала с человеком низкой породы, но души благородной и высокой и пр. и пр.» (257).
Ну просто сюжет для романтического повествования, небольшого рассказа, да и не только рассказа: в комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума» умная и любезная девушка Софья видит в человеке низкой породы Молчалине (ее отец Фамусов «безродного пригрел и ввел в свое семейство») душу высокую и благородную.
Свадебные сюжеты в письмах В. Л. Пушкина соседствуют с другими: Василий Львович рассказывает о свадьбах и похоронах, об отставках и назначениях в должности, о производствах в чины…
«Обер-полицмейстер Шульгин идет в отставку. Сказывают, что на его месте будет князь Хилков, генерал-майор, который женится на Елизавете Семеновне Обресковой. У Алексея Пушкина меньшой сын умирает. Елена Григорьевна в отчаяньи; а Наталья Абрамовна при последнем конце. Весна у нас прекрасная и так тепло, как в июне» (10 апреля 1819 года) (251).
«Молодой
Всё как в монологе Фамусова: погребение и обед соседствуют — «одно уж к одному». Письма Василия Львовича дают представление о главных жизненных интересах московского барства, о своеобразной жизненной философии, о круговороте московской жизни.
«В Москве новостей и приключений множество. Кирияков, богатейший из здешних купцов, зарезал за обедом сестру свою. Это случилось 7 числа в присутствии многих родных и гостей. Несчастная жила около суток, исповедовалась, причащалась св. тайн и простила своего убийцу. Все утверждают, что он без ума и что бешенство всему причиною; однако в допросах он ничего безумного не говорил. Старуха мать в совершенном отчаянии. Дом Кириякова запечатан. Он объявил более трех миллионов капитала, а наличных денег нашли только шестьсот тысяч рублей. Старший брат его недавно с ним разделился и получил также на свою часть несколько миллионов. Эти Кирияковы — двоюродные братья тому, который купил прежде бывший твой дом у Тутолмина. Убийца содержится теперь в тюрьме и производится следствие.
На прошедшей же неделе, 9 числа, наши московские гаеры играли „Семирамиду“. Надобно тебе сказать, что Семенова здесь и приехала сюда на месяц. Кондаков, представлявший роль Ассура, лишь только появился на сцену, забыв свою роль, залепетал, упал и — умер. Занавес опустили. Директор предложил взять деньги обратно, но публика собранную сумму отдала жене умершего. Киселевы в этот день звали меня в свою ложу, но я по какому-то предчувствию не поехал. Зрителей в театре было множество, и все в одну минуту разъехались по домам» (19 сентября 1819 года) (264).
Что касается купца Кириякова и его преступления, то мы пока не можем ничего добавить к рассказу В. Л. Пушкина. А вот ужасная театральная история может быть дополнена некоторыми сведениями. Сначала — несколько слов о ее участниках.
Екатерина Семеновна Семенова — великая трагическая актриса, ученица Н. И. Гнедича. Дочь крепостной, в замужестве она стала княгиней Гагариной и покинула сцену. Игрой «великой Семеновой» восхищался А. С. Пушкин, видевший спектакли с ее участием в Петербургском театре. В 1820 году в статье «Мои замечания об русском театре» он дал восторженную характеристику и ей, и ее игре:
«Говоря о русской трагедии, говоришь о Семеновой и, может быть, только об ней. Одаренная талантом, красотою, чувством живым и верным, она образовалась сама собою. <…> Игра всегда свободная, всегда ясная, благородство одушевленных движений, орган чистый, ровный, приятный и часто порывы истинного вдохновения, все сие принадлежит ей и ни от кого не заимствовано» (XI, 10).
Игрой Е. С. Семеновой восхищался и дядя А. С. Пушкина:
«Актриса Семенова в Москве, но тебя здесь нет, следственно она уедет в Петербург без кружевного платья. Я ее видел, играющую Клитемнестру в „Ифигении“. Прекрасно! Но прочих должно со сцены гнать помелом. Это не актеры, а разбойники» (14 октября 1818 года) (239–240).