Василий Шульгин
Шрифт:
Конечно, Земгор сделал немало полезного по организации питательных и медицинско-санитарных пунктов, было организовано 75 поездов Красного Креста, перевезено 2 миллиона 256 тысяч 531 человек из 4 миллионов 300 тысяч эвакуированных; к началу 1917 года в Земском союзе было почти восемь тысяч учреждений. С одной стороны, это была большая общественная сила, существующая главным образом за счет государственного бюджета, но с другой — ее лидеры едва ли могли увлечь за собой массы. На фронте о ней шутили: «Что такое армия? Армия — собрание людей, которые не смогли избежать военной службы. Что такое общественные организации? Общественные организации — это большие собрания людей, которым удалось избежать военной службы».
«В армии вообще и на фронте в частности на организации
Правительство должно было разрушить создавшуюся двойственность и прекратить финансирование земгоровских организаций, которым уже не доверяло. Перед новым, 1917 годом по предложению министра внутренних дел Протопопова как раз и было принято такое решение, что вызвало сильное негодование общественности.
242
Русская армия накануне революции // Былое. 1918. № 1 (29). С. 157.
Что же в итоге? Если положить на обе чаши весов плюсы и минусы в деятельности земских организаций за годы войны, заслуживает внимания такой вывод: «На деле же они просто лишили монархию ее единственной опоры против революции — армии» [243] .
По мнению французских разведчиков, делегация лорда Милнера не только изучала положение в России, но и содействовала государственному перевороту. После отставки пробритански настроенного министра иностранных дел С. Д. Сазонова, которого де Малейси считал «могущественным» английским агентом, Британия «перестала играть роль хозяйки положения».
243
Катков Г. М. Февральская революция. М., 1997. С. 58.
«И тогда с целью остаться арбитром при сохранении общего руководства делами и ходом военных действий она перешла на сторону революции и ее спровоцировала. Лорд Милнер во время пребывания в Петрограде, это вполне установленный факт, решительно подталкивал Гучкова к революции, а после его отъезда английский посол превратился, если можно так выразиться, в суфлера драмы и ни на минуту не покидал кулис. По ходу исторических событий, вместо доведения до сведения императора, который тогда находился в Царском Селе, требований Думы с попыткой в последний раз добиться уступок, Бьюкенен просил лидеров гучковско-милюковской и т. д. группировки лишь потерпеть до приезда государя в Ставку, „чтобы из-за удаленности у него фактически не оставалось времени вмешаться в нужный момент, пойдя на уступки, которые у него вырвали бы в случае настойчивого отказа. Если бы он не уехал, весьма вероятно, не произошло бы самого события“» [244] .
244
Революция глазами Второго бюро… — http://scepsis.net/library/id_1905.html
Генерал Вильсон записал в своем дневнике впечатление от встреч в Петрограде и Москве: «Император и императрица — на пути к свержению. Все — офицеры, купцы, женщины — открыто говорят, что надо избавляться от них». Тем не менее, вернувшись домой, Милнер доложил своему правительству, что революция, хотя, скорее всего, и неизбежна, но произойдет уже после окончания войны и что «в разговорах о революции в России очень уж много преувеличений» [245] .
245
Давидсон А. Б.
Между оценками французов и англичан легко различить противоречие. Готовили ли британцы государственный переворот в России? Это вопрос с двумя ответами. Революцию они не готовили, но поддерживали давление в российском политическом котле, добиваясь расширения прав оппозиции и считая, что таким образом будут контролировать ситуацию. А получится конституционная монархия — тем лучше!
Поэтому французская разведка оправданно усматривала в их действиях провоцирование революции.
Конечно, французы помнили, что более ста лет назад именно англичане подталкивали русских гвардейских офицеров к убийству императора Павла, чтобы прекратить торговую блокаду Британии и разорвать союзные отношения России и Франции. И что изменилось за эти 100 лет?
О преддверии переворота у В. В. Шульгина говорится так: «Мы были рождены и воспитаны, чтобы под крылом власти хвалить ее или порицать… Мы способны были, в крайнем случае, безболезненно пересесть с депутатских кресел на министерские скамьи… под условием, чтобы императорский караул охранял нас… Но перед возможным падением власти, перед бездонной пропастью этого обвала — у нас кружилась голова и немело сердце» [246] .
Вскоре он увидит, что сердце немело далеко не у всех.
246
Шульгин В. В. Дни. С. 98.
Вспоминая о подготовке заговора, Гучков сообщил важную информацию: «Мысль о терроре по отношению к носителю верховной власти даже не обсуждалась — настолько она считалась неприменимой в данном случае. Так как в дальнейшем предполагалось возведение на престол сына государя — наследника, с братом государя в качестве регента на время малолетства, то представлялось недопустимым заставить сына и брата присягнуть через лужу крови. Отсюда и родился замысел о дворцовом перевороте, в результате которого государь был бы вынужден подписать отречение с передачей престола законному наследнику. В этих пределах план очень быстро сложился. К этой группе двух инициаторов в ближайшие дни присоединился по соглашению с Некрасовым Михаил Иванович Терещенко, и таким образом образовалась та группа, которая взяла на себя выполнение этого плана» [247] .
247
Александр Иванович Гучков рассказывает…
Уточним, Некрасов и Терещенко были масонами, как и Керенский.
Что же касается «террора», существует кроме вегетарианских планов логика борьбы за власть.
Накануне Нового, 1917 года Шульгин находился в родном городе среди семьи и близких. Ему исполнилось 39 лет. Он был зрелым мужем, знаменитым политиком, его имя было известно везде, где читали периодику. К тому же главный редактор лучшей правой газеты империи…
Впрочем, повседневная работа в «Киевлянине» находилась в ведении его большой семьи. За ним же оставалось только написание передовиц и общеполитическое руководство. Дмитрий Иванович Пихно уже умер — в 1913 году.
Основная ответственность лежала на плечах Павлы Витальевны, это производственная (хозяйственная) сторона и собственно редакционная (литературная). Жена Екатерина Григорьевна писала политические статьи. Племянник Филипп Могилевский вел различные рубрики и писал статьи. Свояченица (сестра жены) Софья Григорьевна была корректором и секретарем редакции. Ее муж Константин Иванович Смаковский вел увлекательные «воскресные беседы». Теща Евгения Григорьевна Градовская заведовала экспедицией газеты, то есть вопросами подписки и продажи.