Ватага. Император: Император. Освободитель. Сюзерен. Мятеж
Шрифт:
– В карты, – Еленка небрежно махнула рукою. – С Божиным Данилко игрывали. Кстати, – княгинюшка живо повернулась к Авраамке. – Там он еще не все трубы привез! Пойдешь завтра отпускную грамоту брать, напомни.
Подросток поклонился:
– Напомню, великая госпожа.
– А про яблоки с ягодами он правильно заметил, – кивнув на отрока, продолжала княгиня. – Ежели во множестве таскал, так ясно, откуда – из саду дикого, что на Плотницком, за Московской дорогой. Там и яблони, и смородина-малина, и орешник. Не сад – лес чистый!
– А ты-то откуда знаешь? – удивился Егор. – Неужто заглядывала?
Еленка расхохоталась, волосами золотыми тряхнув:
–
– Ну, ты у меня прямо туристка! Ориентирование можешь бегать или там КТМ.
– Что, что, милый?
– Контрольно-туристский маршрут, – охотно пояснил Вожников. – Вот, помнится, в юности еще, бегу как-то через болотину… Ого! – глянув в карты, князь расстроенно наморщил лоб. – Одна-ако! Хорошо, корона императорская есть – ежели что, брильянты выковыряю… Федя, ты что так смотришь? Тоже марьяжей нету?
Дьяк поморгал:
– Государь! Мыслю, тот сад-лес проверить надоть. И самим, и Рыков пущай людищам своим велит.
– Так-то не его участок, – заметил Егор. – Его – Славенский конец, а лес этот на Плотницком.
Федор наклонил голову:
– Все равно – Михайло Рыков от тысяцкого на всей Торговой стороне – главный.
– Ну, главный так главный, – покладисто согласился князь. – Поможет. Грамоту с утра отпишу… Авраамко! Отнесешь… Да и сам там, с рыковскими, останешься, вечерком доложишь.
Вот именно так, вечерком. И грамотку отнеси… и забери у Божина… Черт! Если что доставало Вожникова в этом средневековом мире, так это отсутствие связи! В конце концов, того, что нет автомобилей, самолетов и прочего, еще пережить можно, а вот связь… Тем более для столь огромной империи! Хотя, если взять российскую почту, так письмо из того же Новгорода в Москву две недели идет, а здесь, с нарочными – быстрее! И, ежели человек из пятнадцатого века вдруг да перенесется в Россию двадцать первого, так немногому и удивится. Куда меньше, чем, скажем, подросток из пятидесятых, коему всякие гаджеты надоедят довольно быстро, а удивление вызовет совсем иное – где, спросит, пассажирский маршрут «Земля – Луна», где базы на Марсе, где экспедиции на спутники Юпитера или кольца Сатурна, где ядерные космические корабли, где – хотя бы! – массовые электромобили? У вас что, до сих пор двигатель внутреннего сгорания? А как же термоядерный синтез? И где, позвольте спросить, подводные города?
И что потомок ответит? А надует тупо щеки, да заявит, жвачку жуя: а у нас… а у нас зато «танки», вот! И всякие другие игры – много-многомного! Виртуальная реальность, понимать надо.
Какая-какая реальность?
Виртуальная. Вот у тебя сколько друзей? Небось, не больше десятка… ну – два. А у меня – триста пятьдесят френдов «ВКонтакте», и еще в «Одноклассниках», и… Не, вижусь я не со всеми… На улице не подойду… А зачем? В какие еще походы? Фу! Вот авку новую поставить, смайликов накидать, зафрендить кого-нибудь… или затроллить, опять же… Это же круто! В игрушке какой-нибудь до пятого уровня дойти… Какие-какие базы? На Венере? Межзвездные корабли на фотонной тяге? Да вы че, офонарели совсем? Что значит – все у нас игрушечное. У вас, можно подумать…
– Эй, эй, супруг мой! Ты что там, уснул?
– А? – отвлекаясь от мыслей своих, Егор вздрогнул. – Что такое?
– Ходи, говорю! Твоя заява!
– А-а-а… так я – пас.
– И – я. Федя, твое слово! Ты, что, тоже спишь?
– Задумался, государыня, извини, – старший дьяк повернул
– На фотонной тяге… Ой… Про корабли?
– Ну, что надо бы верфь новую в устье Невы-реки ставить, – подсказала Елена. – Морские суда строить – всякие там каравеллы, нефы, когги. Я уж знаю, кто вложиться может – Симеон-владыко – раз! Божин Данила – два. Онциферовичи – три, Мишиничи – четыре, Есифовичи… нет, те уже в Ладогу вложились, пристань там новую ладят.
– Пристань, это хорошо, – бросая карты, покивал князь. – Неплохо и в обход порогов канал расширить – а то не всякое судно пройдет, мелко да узковато.
– Если углубить, когги пройдут почти любые, – со знанием дела пояснил Федор, когда-то бывший в славном ганзейском городе Любеке приказчиком (а по сути – шпионом). – Окромя трехмачтовых, конечно. Каракки, каравеллы – тоже протиснутся, ежели небольшие, а вот нефы – те вряд ли пройдут, больно уж реи у них длинные, таким судам и по Волхову-то идти – морока! Да и коггу – не всякому. Вот, помню, был у меня в Любеке знакомый купец, герр Иоганн Шульц, хозяин «Дойной коровы», так назывался его трехмачтовый когг, выстроенный на ростокской верфи, так как-то раз…
– Стоп!!! – округлив глаза, Вожников подпрыгнул в кресле и что есть силы хряснул кулаком по столу. – Как, как, ты говоришь, когг назывался? «Дойная корова»?
– Именно так, государь.
– А… а… – вскочив на ноги, великий князь нервно прошелся по горнице. – А не слыхал ли ты, друже Федор, о других ганзейских судах, чтоб назывались бы «Бык» или «Святая»?
– «Святых»-то во множестве, – пожал плечами дьяк. – «Святая Катерина», «Святая Анна», «Свята Бригитта», «Святая…» да полно! Я навскидку пару дюжин припомню. А вот бык… быков в Любеке знаю двух – одномачтовый «Круторогий бык», хозяин – Ганс Штернер, и есть еще «Золотой бык», тот двухмачтовый, широкий, осанистый, хозяин… хозяина, извини, княже, не припомню.
– Эти суда пороги обойти смогут?
– «Дойная корова» и «Золотой бык» – вряд ли. По крайней мере, на месте шкипера я б не рисковал, остался бы в Ладоге, а груз бы перевалил на насады или возы. Не так уж и дорого!
– Значит, в Ладоге… – тихо промолвил Егор. – Эх, была б нормальная связь! А так… придется гонцов посылать, воинов…
– О, дражайший супруг мой, – подсчитав выигрыш, Елена с хитрецой взглянула на князя. – Боярин Василий Есифович, помнится, давно нас в Ладогу звал. Я, еще когда от татей бежала, про него вспомнила… да потом, тебя встретив, забыла. Хочешь, так можно и съездить – не столь и далече. Малую дружину возьмем, шатры, от забот развеемся… детушек с кормилицей да няньками оставим. И боярину приятно будет, а он из «ста золотых поясов», человеце в городе не последний. Коли звал, так почто ж отказом обижать?
Выслушав супругу, Вожников задумчиво покусал губу:
– Шатры, говоришь? Ну, что ж, съездим. Даже ежели и нету судов, так зря не прокатимся – Василий Есифович в гости звал! Тянуть нечего, завтра с утра и отправимся на лодейках, с Богом!
Как славно было! Проделав долгий путь, вечером воины во главе с князем высадились на пологом бережку, разбили походные шатры под белесым, уже начинавшим синеть небом. Вспыхнули оранжевыми звездочками костры, кто-то смеялся, слушая чей-то рассказ, а кто-то затянул песню. Еще слышно было, как где-то невдалеке азартно спорили, как гудели надоедливые комары за шатром… а вокруг одуряюще пахло смолой и рвались ввысь стройные сосны.