Ватага. Император: Император. Освободитель. Сюзерен. Мятеж
Шрифт:
– Во-он по той тропинке.
Из-за гор выглянуло, наконец, солнце, осветив вьющуюся меж ущелий и сиреневых скал тропку, заросшую по краям чертополохом и желтоватыми кустами дрока. И тут, и там попадались кривобокие сосны, тропинка частенько ныряла вниз, в небольшие долинки с пасущимися коровами и овцами, потом снова лезла вверх, на кряжи.
– Красиво как! – обернувшись, восхитился Егор. – Хоть я и не люблю горы. Всякий раз кажется, что вот-вот упадешь.
– О, у нас тоже есть горы – Татры, – мечтательно прикрыв глаза, Гус тотчас же вздрогнул. – Давно хочу спросить –
– Нам не деревня нужна, а город, – пояснил князь, срывая какую-то красную ягоду… – Это можно есть?
– Можно…
– Славно!
– …только лучше выплюнуть – живот сведет, как после молока с селедкой.
– Тьфу! – Вожников сплюнул и выругался. – Вот уж не замечал, дорогой профессор, что вы столь склонны к шуткам.
– Почему бы и не пошутить? – пригладив бороду, улыбнулся беглец. – Говоря о городе, вы ведь имели в виду Констанц?
– Именно!
– Тоже остроумно – спрятаться у волка в пасти.
– На время, профессор, на время!
– Все же я ценю ваш юмор, – посмеявшись, Гус продолжал уже куда более серьезно: – Действительно, там нас меньше всего будут искать. Но как потом выбраться? Указом императора и епископа перекроют дороги, будут искать.
Егор уселся наземь около малинового куста:
– Садитесь, дружище. Отдохнем, да приведем мысли в порядок.
– Мысли? – магистр присел рядом.
– Я хотел сказать – одежду, – улыбнулся молодой человек. – Не очень-то вы похожи на профессора, дорогой друг, скорей – на разбойника. Бородища всклокочена, глаза горят, как у депутатов во время пилки бюджета, куртка – и так с чужого плеча. Вурдалак! Чистый вурдалак! Не-ет, в таком виде мы точно будем чужими на празднике жизни в этом… как его… в Херцвиге.
– Вы на себя-то посмотрите, герр Георг! И что, вы – добропорядочный богобоязненный бюргер? Ага, как же…
– Ладно, ладно, уели, – засмеялся Егор. – Сейчас что-нибудь придумаем. А насчет бюргера вы совершенно правы… давно вам хотел открыться, да все как-то не было времени. Я вовсе не бюргер!
– Я так и знал!
– Не бюргер, а князь! Великий князь Русии, король по-вашему.
– Ах, ваше величество, – скривился Гус – та еще язва! – Прошу покорнейше меня извинить, за то, что осмелился сидеть в вашем высоком присутствии.
– Ладно, не верите пока – не надо, – молодой человек отмахнулся. – Потом поверите. Когда я вам помогу – в Чехии. И деньгами – а их у меня, поверьте, немало – и воинской силой, и всем своим влиянием.
– О, как велика моя благодарность, ваше величество, как велика…
– Но имейте в виду – просто так я помогать не буду, – князь решительно не обращал внимания на недоверчивость и шутки профессора. – Как говорилось в одной книжке – за каждый скормленный вам витамин я потребую множество мелких услуг.
– Мелкие услуги?
– Ну, во-первых, вы поможете мне стать курфюрстом… Да не смейтесь же так – живот надорвете, а доктора здесь нет. Да-да, курфюрстом, а что? Король Богемии – Чехии ведь курфюрст, хоть это и славянское королевство… А Русь чем хуже?
– Вы хотите присоединить Русию к Священной Римской империи?! – снова
– Нет, – Вожников с улыбкой почесал заросший подбородок. – Совсем даже наоборот. Но об этом еще пока говорить рано, и вы не берите в голову. Сначала – курфюршество! Кстати, вся Восточная Пруссия давно у нас, бывшие орденские земли, так что все права на должность имею! А вот как стану курфюрстом, выберете меня императором. На что вам этот чертов Сигизмунд? Чехию обещаю не притеснять, защищать даже.
Профессор уже даже не смеялся, просто больше не мог. Лишь присвистнул:
– Кто бы со стороны посмотрел! Сидят двое бродяг, делят императорскую корону…
– А что тут такого-то?
– Да так…
Князь искоса взглянул на своего сотоварища:
– Так я не понял – вы поможете мне, дружище?
– Помогу, помогу, черт с вами! – схватившись за голову, застонал Гус.
– Вот и славно! Считайте – договорились.
– Но… вы меня случайно с королем Вацлавом не спутали?
– Король Вацлав будет делать то, что вы ему скажете, – поднявшись на ноги, убежденно произнес Егор. – И скорей, чем вы думаете, мой дорогой друг!
– О боже…
Вожников с истинно королевским видом посмотрел вдаль.
– Ну, а теперь, когда мы уговорились о главном, давайте подумаем об одежде. В таком-то виде нас точно за разбойников примут.
Примерно через час двое странников в украшенных березовыми веточками шапках и с букетами ромашек в руках, напевая веселые песни, уже подходили к околице большого, расположенного в узкой, вытянувшейся коровьим языком, долине, села – Херцвига.
– Эй, парни, – Егор поймал за рукав одного из пробегавших мимо мальчишек. – Это ведь Херцвиг, да?
– Угу, Херцвиг, господа. А вы к нам на праздник?
– Да, туда.
– Тогда поспешите, большую бочку с пивом уже открыли!
– Так вы туда, что ли, бежите?
– Угу, на площадь у церкви.
– Я полагаю, нам надо бы прибавить шагу, – проводив убегающих мальчишек глазами, озаботился князь.
– Так любите пиво?
– А вы – нет?
– И я люблю. О, у нас, в Чехии, варят такое пиво… Нектар!
– В Чехии-то – нектар, кто бы спорил? А вот то, что по лицензии бодяжат в России – не пиво, а верблюжья моча, хоть и называется «Великопоповицкий Козел».
– Что вы говорите?
– Да-да, дружище, именно так!
– Так нерадивых пивоваров надобно обвалять в патоке и перьях, пронести на шесте по всему городу, а потом бросить в реку. Чтоб профессию не позорили!
– Ах, как это верно, профессор!
– И обязательно выгнать из цеха.
– Уж это само собой. О! Похоже, мы уже пришли.
Вожников показал рукой на открывавшуюся впереди деревенскую площадь с симпатичной, выстроенной из белого камня церковью, перед которой, в окружении радующегося празднично одетого люда, стояла огромная пивная бочка размерами с цистерну молоковоза. Наверху, на самой бочке, уже сидел какой-то пухленький мужчина в черной, украшенной петушиными перьями шляпе и большим черпаком разливал пиво в подставляемые собравшимся народом кружки, деревянные и глиняные.