Ватажники атамана Галани
Шрифт:
На крутом обрыве, называемым Жареным Бугром я вместе ещё с одним новеньким, кашеваром Ивашкой, прошёл обряд посвящения в бурлаки. Нас засунули в парусиновые мешки и скатили вниз. Я с размаху бултыхнулся в воду и едва не захлебнулся.
Я стерпел надругательство молча, раз положено, чего уж тут. А вот Ивашка взъерепенился как бешеный вепрь и полез в драку. Досталось даже Пантелею, хотя тот был на целую голову выше и куда шире в плечах.
Иногда, когда дул сильный попутный ветер, мы ставили паруса, залезали на расшиву и валились спать. Не было житья приятнее, чем в такие дни. Но
По вечерам разжигали большой костёр, складывали в общую кучу пайки. И вот уже кипит в котле каша, намазана мёдом любимая бурлаками саламата, разлит по кружкам квас. А как все наедятся и напьются, рассказывают байки о кровавых похождениях воровских казаков, о знаменитых атаманах, да о сокровищах зарытых ими в жигулёвских горах.
«Писаря» я приметил на расшиве ещё перед отплытием. Он с бурлаками не заговаривал. Днём дрых, а ночью пил с приказчиком и тянул дурным голосом какие то жуткие воровские песни.
За четыре дня до прихода в Казань, на другом берегу, в кровавых лучах заката, мы увидели высокую гору, окружённую мрачными непроходимыми лесами. На вершине её возвышались чёрные, зловещие развалины старинной крепости.
— Шайтан-гора, Шайтан-гора, — пронеслось по цепочке бурлаков.
Все остановились и принялись креститься и плевать через плечо. Послышался шёпот:
— Проклятое место.
— Живым там делать нечего.
— Там одни приведения живут.
За ужином Пантелей попросил нашего кашевара:
— Ивашка, расскажи нам про Шайтан-гору, про Чёрного мурзу и про всадников-призраков.
— Об этом и так все знают, — ответил Ивашка.
— Все, да не все, — раздались голоса. — Давай, не ломайся, рассказывай.
— Ну ладно, слушайте. В стародавние времена Шайтан-гора стояла на границе Казанского ханства с Русью. И потому по повелению хана приглашённый из Багдада зодчий возвёл там неприступную каменную крепость. Шибаном в ней хан поставил одного своего мурзу, что по нашим чинам означает генерал. Как его звали, никто уже не помнит. Все его называли Чёрный мурза. Властвовал он над окрестными чувашскими и марийскими сёлами по обоим берегам реки, и каждый год объезжал их со своей дружиной, собирал ясак. А ещё на Русь набеги делал.
Вместе с ясаком крестьяне должны были отдавать Чёрному мурзе в гарем своих самых красивых девушек. Тех, кто упрямился, дружинники мурзы запирали в их домах и сжигали заживо. Этот человек был хуже дьявола. Везде где появлялись его воины, закованные в чёрные латы, бушевали пожары, лилась кровь и раздавались стоны умирающих.
Ох и злые на мурзу были чуваши и марийцы, только сделать ничего не могли. Из русских земель не раз приходили дружины, осаждали крепость, но взять так и не сумели.
Никто не знал, что мурза творил со своими наложницами, но только живыми их больше никто не видел. Поговаривали, что одних он бросал за какие то провинности в страшные подземелья, где они умирали с голоду, а над другими издевался так, что те тоже не долго задерживались на белом свете. Почти каждую ночь его воины сбрасывали тела замученных девиц со стен в озеро.
Так продолжалось до тех пор, пока одна из пленниц не изловчилась убежать с Шайтан-горы. Как ей это удалось, один Бог знает. Когда её спрашивали, что с ней делал мурза, девушка принималась кричать как помешанная и биться в судорогах. А, придя в себя, рассказала, что из леса есть тайный ход в крепость и она может его показать.
С обоих берегов Волги, со всех окрестных деревень собрались крестьяне, вооружённые топорами и рогатинами и двинулись к крепости. По подземному ходу они проникли внутрь. Воины Чёрного мурзы, не ожидавшие нападения, тем не менее, сопротивлялись отчаянно. Но обезумевшие от ненависти чуваши и марийцы бросались грудью на копья и мечи.
Вскоре вся дружина была перебита, а Чёрного мурзу захватили в полон. Девушек, которые были ещё живы, освободили, а изверга подвергли ужасным пыткам и в конце концов закопали живьём в землю. Крепость сожгли.
Люди ушли из тех мест, опасаясь мести казанского хана. Опустела вся округа. До сих пор никто не решается селиться возле Шайтан-горы. Чего уж там, даже подойти к ней ближе, чем на двадцать вёрст боятся. Говорят, что в лесах возле неё видели скачущих во весь опор всадников-призраков в чёрных доспехах, а в озере живут души замученных мурзой девиц и топят всех, кто оказывается на воде, мстя живым за свои страдания.
Говорили, что на Шайтан-горе спрятаны несметные сокровища. Много людей ходило их искать, только никто кроме меня назад не возвращался.
Тут у всех, кто слушал рассказ Ивашки впервые, захватило дух.
— И что, ты нашёл эти сокровища? — выдохнул один из бурлаков.
— Был бы я здесь, коли б нашёл, — усмехнулся рассказчик. — Зато чёрных всадников видел, как вас сейчас.
— Врёшь!
— А вот не вру. Раньше я тоже не верил в байки про кикимор да призраков, пока сам не побывал на Шайтан-горе. Я вообще то не за сокровищами ходил. Поспорил по пьяни, что не побоюсь в проклятом месте ночь провести. Взял еды про запас и отправился в лес. Темень там такая, будто ночь настала, а по зарослям без топора не пройдёшь. К вечеру добрался до крепости, глянул на неё, и волосы у меня на голове зашевелились. Огромная, чёрная. И хоть стены её разрушены и поросли бурьяном, от этого крепость выглядит ещё страшней.
Внутрь я всё же идти побоялся. Расположился перед воротами. Только заснуть не мог. Сидел всю ночь и пил со страху. Но к утру, меня одолела дрёма. А дальше всё было как во сне. Вдруг вокруг меня землю затянуло туманом. И из него выехала бледнющая краля, но красоты неописуемой, а за ней чёрные всадники на чёрных конях.
Я заорал как резанный и бросился бежать. Всадники за мной. Я бежал без оглядки, постоянно чувствуя, что они настигают меня. И вдруг увидел впереди обрыв, а внизу озеро. Не долго думая, я прыгнул в воду. Вынырнул и вижу, всадники повернули назад и растворились в тумане, будто их и не было.