Важна лишь любовь…
Шрифт:
— Какой красивый бассейн, — покривила душой Кристина, мысленно сравнивая стандартный голубой водоем с уютным садиком в английском стиле, созданным Адель по соседству. Там, где у Майка находилась выложенная кирпичом площадка, у Адель была лужайка; покрытому изразцами бассейну Адель предпочла фруктовые деревья, а строгому ряду тщательно подобранных по цвету однолетников — пестрый ковер многолетних растений.
Девушка непроизвольно поправила рассыпавшиеся по плечам волосы — даже в тени зонтика чувствовалась
— Вижу, вам тоже жарко! Сбегайте-ка домой за купальником, и поплаваем в бассейне, — улыбнулась Лора.
— У меня нет купальника. — Слова сорвались с губ, прежде чем Кристина сообразила, что говорит. Она невольно прикусила нижнюю губу. Какая неосторожность… Ее спина…
— Нет купальника? — Лора удивленно подняла брови.
Как можно спокойнее Кристи отпила глоток лимонада и поставила стакан на стол.
— Старый купальник порвался, и я все никак не соберусь купить новый.
— Тогда обязательно купите, и мы вместе искупаемся.
Тут уж Кристина растерянно замолчала, не зная, что ответить. Теперь, после того зверского поступка Джералда, она уже никогда не сможет надеть купальник. Пусть спина у нее уже не болит, но безобразные шрамы останутся на ней навсегда. Кристи внутренне содрогнулась при одной мысли, что кто-то еще увидит это зрелище.
— Спасибо, Лора, но… я не люблю воду… И никогда особенно не любила, — смущенно выдавила гостья, в надежде прекратить неприятный разговор о купании.
— Плохо, — с огорчением отозвалась Лора. — Но вы передумаете, как только…
— Эй, привет!
Кристина застыла на месте, услышав позади себя знакомый голос, лениво растягивающий слова. Она не слышала, как подъехала машина Кента, не слышала, как хозяин дома вошел во дворик. Девушка обернулась.
— Майк! — воскликнула Лора. — Что-то ты сегодня рано!
— Встречу в последнюю минуту пришлось отменить. — Кент подошел к сестре, но, пока он говорил, холодные серые глаза ни на секунду не отрывались от гостьи.
— Жаль, что тебе пришлось ехать в такую жару. — Лора посмотрела на соседку. — Вы, конечно, встречались?
— Да. Мы встречались… — последовал неохотный ответ.
Нет. Ни один мужчина не имеет права быть таким привлекательным. На Кенте была надета строгая белая рубашка с расстегнутым воротом и чуть ослабленным узлом модного галстука, сильный торс был подчеркнут дорогим кожаным ремнем с серебряной пряжкой, длинные крепкие ноги облачены в темные брюки со стрелками. Майлз выглядел так мужественно, что Кристина почувствовала, как ее кровь закипает от одного взгляда на человека, спокойно стоящего рядом. Изо всех сил она сжала бокал, подавляя отчаянное желание прижаться к прохладной поверхности стекла пылающей щекой.
Что означает этот пристальный взгляд серых глаз? Наверное, Кент считает ее скучной, безвкусной и непривлекательной. Серой, бледной и к тому же надоедливой особой. Мысли этого типа невозможно прочесть за ледяной стеной глаз.
Майк нежно положил ладони на плечи Лоры.
— Дорогая, — произнес он, — мальчишки там уже зашевелились.
— Проснулись, наверное. Спасибо, Майк. — Женщина протянула руку, и брат помог ей подняться. — Я сейчас вернусь, — выпрямляясь, сказала Лора. — Только надену на Бобби и Робби плавки — мальчики, конечно же, захотят искупаться в такой жаркий день. Так жаль, — говорила Лора уже на пути к дому, — что Кристина боится воды. Можно было бы устроить отличную вечеринку у бассейна.
Приветливая Лора исчезла за дверью, а Кристи почувствовала беспокойство. Почему Майк не уходит? Это просто невыносимо, когда он стоит здесь, возвышаясь над ней гигантской мрачной статуей. Затянувшееся молчание тоже действовало на нервы…
— Итак, — голос Майлза прозвучал убийственно спокойно, — вы — внучатая племянница Адели Хиггинс. — Он сунул руки в карманы.
— Верно. — Заставляя себя говорить ровным голосом, Кристина отпила из своего бокала, и живительная прохлада смягчила горло. — Она тетя моего отца.
Майлз пошевелил пальцами в карманах брюк, и девушка услышала звон ключей.
— Я выяснил — вы приезжали сюда ребенком.
— Вы выяснили? — Кристина открыла от удивления рот.
— Давайте скажем по-другому. — Кент пожал плечами. — Я знаю, что в детстве вы сюда приезжали. Тетушка Адель рассказывала, как вы однажды жили здесь целое лето.
— Да, — Кристи кивнула. — Мне было десять лет.
— И после этого вы не виделись с мисс Хиггинс?
Кристина насторожилась. Ей показалось, или в голосе Кента действительно звучит осуждение?
— Мне не разрешали с ней общаться, — не зная, почему должна оправдываться, холодно пояснила она. — Когда отец забрал меня отсюда, они с тетей поссорились. Наговорили друг другу массу неприятных вещей. Отец был ужасно упрям. И с тех пор бабушкины письма отправлялись обратно нераспечатанными, а мне не разрешалось с ней переписываться.
— Ваш отец был барабанщиком в известном ансамбле?
Интересно, что еще рассказывала Адель этому человеку? Он слишком много знает. Кристина досадливо поморщилась.
— В очень известном ансамбле, — ответила она ледяным тоном. — Он объехал весь мир… А после смерти матери — мне тогда было всего шесть — отец всегда брал меня с собой.
— Это, вероятно, отрицательно сказывалось на вашей учебе?
Снова этот оттенок осуждения в приятном баритоне, только теперь более явный.
— Отец был очень умным человеком… — Кристина наконец поставила бокал на стол, — и он занимался со мной сам, с помощью заочных курсов.