ВБ 2

Михайлов Дем Алексеевич

Статья, конечно, содержала излишне много пафоса, но и здравого смысла в ней хватало. Так что, прожевывая кашу, я решил сначала потратить весь запас водорослевых дощечек низкого класса и лишь затем, когда достигну как минимум треть… резец звякнул и разлетелся на мелкие тут же исчезнувшие осколки, по дощечке пошла глубокая трещина. А ведь я делал все правильно…

Глубоко вздохнув, поднялся, смелся мусор и пожал плечами, покоряясь.

Ладно. Раз вселенная против — не стану возражать.

Снова шутка, конечно, но что-то внутри меня противится ремесленническому занятию. Не сейчас.

Я не только торговец и ремесленник. Я еще и воин. Я защитник. И, честно говоря, сегодня ночью мне опять снился тот бой с красно-черным моллюском тридцать пятого уровня. Бой, когда я едва сумел выжить. Когда прошел по грани. Это было круто! И мне срочно нужно еще раз пережить нечто подобное, чтобы хоть немного унять огонь в груди.

Проверив снаряжение, я взял с собой десять серебряных монет, оставил все лишнее и покинул ЛК. Проплыв темноватым на мой взгляд коридором, я нырнул в дыру и оказался под потолком холла, откуда улыбнулся приветливой девушке за стойкой, а затем покинул гостиницу через одно из овальных больших окон.

Приглубье.

Одна из центральных его улиц — Моренодубная.

Название объяснялось просто — там и сям в булыжной мостовой, на которую я медленно опускался, виднелись очертания мертвых деревьев. Даже не очертания, а чуть ли не анатомические идеальные срезы. Я опускался на мертвый поваленный лес… И выглядело это красиво и жутковато одновременно — учитывая, что внутри некоторых из стволов пульсировали зеленые и золотистые волшебные огоньки.

Название и наличие в земле срезанных под мостовую деревьев объяснялось просто и смутно — некий древний катаклизм, что однажды обрушился на древний эльфийский лес, вырвал с корнями целую величественную дубраву и забросил ее аж сюда, где и вбил в податливое дно. Тогда здесь не было никакого городка, поэтому никто не пострадал. Часть деревьев всплыла. А часть осталась и превратилась в украшение этой улицы, заодно дав ей название. На прилепленной к стене гостиницы табличке засиженной мелкими ракушками, хвастливо заявлялось, что один из эльфийских королей сначала требовал, а затем просил продать ему эти деревья, что являлись «частью их родины». Эльфы получили отказ и отступились. Но по сию пору их предложение в силе — поэтому каждый из срезанных дубов в мостовой находится под защитой городских властей. Топтать эльфийские святыни — можно. Выковыривать — строжайше запрещено. Но и не получится — само собой, все защищено магией…

Опустившись точно на один из «дубовых срезов», я постоял, глядя как медленно и бесцельно ползут по дереву три золотистых огонька, чуть подумал, почесал затылок и, так и не получив ответа, спросил сам у себя вслух:

— А я бы продал? Задорого?

— Не только в деньгах счастье, малёк — произнесла тяжело шагающая девушка-игрок двести третьего уровня, закованная в серебряно-желтый доспех и несущая над головой мирный зеленый ник Этногенез Мечехвостов. Имелся и значок клановой принадлежности — Бронемеч.

— А как выглядит бронемеч? — не сдержал я любопытства — Это ведь сокращение от «бронированный меч»?

— Бронемеч? Это сокращение от «крутейший клан Вальдиры на зависть всем!» — фыркнула девушка, на чье лицо вдруг вернулась улыбка — И пусть я задолбалась от рутинных бессконечных заданий — клану польза, а нам радость. Так ведь, малёк?

— Так! — не стал я спорить.

Зачем портить ахилоту хорошее настроение?

Поэтому я еще и добавил:

— Вперед, Бронемеч! К славному будущему! В бой!

— Ух! — тряхнула головой девушка с непроизносимым ником — Лови! Пожаришь на термитной жаровне в любом из парков — пальчики оближешь!

— Спасибо большое! — сказал я ей уже вслед, глядя на лежащий на ладонях здоровенный кусман бледно-розового мяса — А это чье мясо?

— Теперь — твое! Бронемеч!

— Бронемеч! А все же?!

— А ты сам прочти.

— Еще раз спасибо вам, Этногне… Этногене…

— Этни! Для тебя — просто Этни. Береги себя, не суйся пока в глубину танк Ракушьего Мелководья.

— Ого! Вы слышали обо мне? — теперь я уже не кричал, а орал в спину быстро удаляющейся по улице воительницы.

— Краем уха слышала. Малёк игрок-наемник, что на четвертом месте рейтинга Рона Прунла. Поздравляю! Ты в пятерке лучших!

— Ага… а что за рейтинг?! И где увидеть?

— Площадь Тихомутье. Доска объявлений. Там все мальки вроде тебя собираются. Не слыхал? Не бывал? — прокричала с улыбкой Этни и одним прыжком взмыла в водное небо — Побыва-а-ай!

— Спаси-и-ии-бо!

— Уважаемый чужеземец — рядом со мной мягко приземлился стражник с укоризненным лицом.

— Умолкаю — расцвел я в широченной улыбке — Прошу прощения!

— Мудро. И вежливо.

— А не подскажите, как пройти к площади Тихомутье?

— Пешком? Или вплавь?

— Пешком, пожалуй.

— Тебе прямо по Моренодубной до поворота налево в переулок Яйцекладов. Как минуешь переулок — направо по улице Шудублоев, а затем…

Внимательно выслушав, я вежливо склонил голову:

— Благодарю от всей души, добрый страж. И прошу прощения за недавний шум. Кричал от радости, а не из желания кому-то досадить.

— Вежливый — повторил страж и, едва заметно улыбнувшись, удалился.

А я устремился к цели, обуреваемый различными эмоциями — радость, любопытство, легкая азартная злость.

Что за рейтинг?

Кто такой Рон Прунл?

Почему я только на четвертом месте? Понятно, что я не сутками на той водорослевой поляне пропадаю, но все я же там частый гость и регулярно предлагаю свою платную помощь… а тут — всего четвертое место.

А кто на первых трех?

А как часто обновляется рейтинг? А что это дает кроме чувства самоудовлетворения?

Хм…

Хм…

ХМ-М-М-М-М!…

***

Площадь Тихомутье полностью соответствовала своему названию. Она находилась на вершине холма с плоской срезанной вершиной. Излишне вытянутый и чуть изогнутый прямоугольник, море скамеек и океан свободного пространства, замощенный светлым камнем. Ну и мутноватая чуток теплая водица пронизанная нисходящими солнечными лучами. Над площадью маятником покачивался ржавый якорь на столь же ржавой цепи, что спускалась с кормы запрокинутого носом вверх утонувшего двухмачтового корабля почему-то пропущенного ко дну обычно безжалостной охранительницей Матерью Медузой. Корабль лежал на ветвях водрослевой рощи, чьи ветви распростерлись над площадью. Милое место, милое… а якорь служил прекрасной качелью для великовозрастных детишек катающихся на нем и спорящих из-за очередности. Сейчас на якорной качели катались четыре радостные девушки с разноцветными волосами. А под их стройными ножками — куда ты смотришь, Бульк? Отведи взгляд! — толкалась оживленная деловитая толпа.