Вдохновляющая на любовь
Шрифт:
Дверь не заперта, и на том спасибо. Я толкнула ее вперёд, вылетела на мороз и сразу же поежилась от холода. Не май месяц на дворе. Но лучше разорюсь на такси, а пуховик заберу завтра, все равно опять работаю. Водители от нашего ресторана и не таких красавиц забирали, так что быстро натянула на себя джинсы под юбку, а сверху прямо на платье напялила свитер. Ух, все равно не жарко. И темно по-прежнему как у несчастного негра… где фонари то? Я вообще с какой стороны ресторана вылетела? Оглянулась. Еле различимая подворотня, низкие двухэтажные каменные здания. Так стоп. Двухэтажные? Каменные? Что за чушь. Полезла в карман за телефоном, где там мой фонарик. И
Ещё раз оглянулась. Глаза уже совсем привыкли к темноте плюс белый утоптанный снег добавлял видимости, но кроме подворотни и звездного неба ничего нового вокруг не появилось. Звездного неба? Белого снега? Да в центре Москвы Луну то не сразу за высотками увидишь. А снег, разве что в качестве реквизита рассыпают. Мне это уже не нравится. Походу переутомление даёт о себе знать. Потёрла виски, подула на пальцы, чтобы согреть замерзающие руки. Сколько времени прошло, интересно. Минут пять, десять? Может хряк уже свалил? Наверное, проще всего вернуться и тихонько посмотреть через драпировку. Я развернулась, пошла обратно к двери. И уставилась на неё, как тот баран.
Это была деревянная сколоченная дверь, в лучших традициях нашей сегодняшней тематической вечеринки. Наверное, завтра с утра придётся сделать маску для лица, потому что от сведённых бровей у меня уже заломило лоб. Так – не концентрируемся на деталях, концентрируемся на возвращении домой. Я потянула дверь на себя. И хрюкнула. Или икнула. В общем сложно идентифицировать характер, изданного мной звука. За дверью был какой-то чулан. В нем валялись мешки, стояли бочки и освещалось все это удовольствие лампой со свечой. И все. Никакого коридора, по которому я шла из гримерки.
Закрыла дверь.
Открыла.
Закрыла.
Открыла.
Да вы стебетесь надо мной что ли?
Зашла внутрь. Ещё раз огляделась. Прошлась по комнате, прощупав стены. И чего? И ничего. Так, может хряк меня все-таки догнал и приложил башкой об стенку? Потому что голос я теряла от переутомления, а вот глюки вроде не ловила. Хихикнула. Нервишки то совсем не к черту, обычно я собраннее. Снова начала массировать виски. Так. Может все проще? Может это дурацкая шутка? Все-таки в последний раз Ванюша, по-моему, спалил мой паспорт. Решил мне устроить сюрприз на день рождения? И 12 ночи точно уже есть. Мне наши event-организаторы рассказывали, сейчас мода на всякие стрессовые приколы. То тебя бандиты похищают, то в тюрьму пихают. Меня вот решили в дурку по ходу. Версия шита белыми нитками, но за неимением другой, пока буду удерживать кукуху с помощью этой.
Ладно, в чулане я ничего нового не найду, так что тырим реквизит и идём обратно на улицу. Зато смотри-ка какой прилив сил, даже спать перехотелось. И вместо вялости, аж потряхивает от возбуждения. Хотя скорее от приближающейся истерики. Лампа оказалась классикой жанра. Стеклянная, формы вытянутой груши с железным основанием, перекидной ручкой и свечой. И тяжелая зараза. Держа ее перед собой, вышла обратно на улицу. Свет добавил подробностей, от чего стало только хуже. Я в каком-то тупике. Вокруг обступают каменные дома, налево ведёт узкая подворотня. Натянув рукава на руки, двинулась вдоль домов. Через метров пятнадцать выглянула из-за угла дома. О тут уже пошире. Все также вымощенная камнями дорога, только между домами теперь метра четыре. Так, и у домов появились фасады. Хотя лучше бы не появлялись. Сложенные из камня, с узкими окнами, закрытыми на деревянные ставни. И очень, очень непохожие на баннеры. Я
– Ребята, плохая шутка. Я вам в два раза больше заплачу, только давайте закончим, а? – почти срывающимся голосом обратилась я к, надеюсь, аниматорам.
– Берез диа? Храми ниос даон? – пригрозил мне какой-то тарабарщиной правый. Явно старший, усач со строгим взглядом, но паутинкой морщин, говорящих о зачастую смеющимся лице.
– Даон Рамис элле диа не Агнории. – рассматривая меня сказал второй, молодой. Темные кудряшки делают симпатичное лицо ещё моложе и озорнее, что ли. И участливо улыбнулся. – Це лиасси.
– Хренасси – сказала я и в глазах потемнело.
Хотя, наверное, грохнутся в обморок лучше, чем начать истерику. Наверное.
Глава 2
Что ж так холодно то? Форточку, я что ли не закрыла. Заерзала в поисках одеяла, и грохнулась. Вот твою ж… вся панелька, наверное, слышала мой великий и могучий. Ну хрен с ними! И чего так больно то? Как будто не на палас упала, а на… доски???
Я наконец-то продрала глаза, и тут же закрыла их обратно!
Открыла.
Закрыла.
Открыла.
Закрыла.
Это становится какой-то нехорошей традицией.
Я сижу в камере. Каменные стены, грубые необработанные доски на полу, дверь из железных прутьев. Сзади лавка, с которой я свалилась, в углу ведро. Ага, и посередине этого безобразия я. Да без бантика. За дверью комната, с добротным столом за ним спиной ко мне развалилась фигура в плаще. А перед ним стоят усач и кудряш. И ещё один мужик. Лысый, с кустистыми бровями и строгим взглядом карих глаз. Холщовые штаны, рубаха, фартук и сверху накинут тулуп. Естественно, вся троица таращилась на меня. Я отвечала им взаимностью.
– Что происходит? Кто вы? И что етить вас всех нужно сделать, чтобы это закончилось? – ой, все-таки под конец перешла на фальцет. В их же интересах мне ответить. Следующая стадия уже ультразвук, такой что Витас позавидует.
Они так тяжело вздохнули, как будто умалишенная здесь я, а не они со своим маскарадом. И продолжали говорить с сидящим на своём тарабарском.
Ну все. Это. Не смешно.
– Эй – встала я и поплелась к решетке. – я понимаю, у всех своя работа. Я тоже не люблю из образа выходить, но ребят, серьезно! Я две недели без выходных. Мне этот розыгрыш до одного места! Давайте я уже поулыбаюсь в скрытую камеру и пойду, а?
Смотри-ка. В этот раз на меня только курчавый взгляд перевёл, остальные даже не бровью не повели. Перешли на отыгрыш спора что ли? Интересно на узбекском они балякают, или вообще рандомные звуки выдают?
Ладно, думаете меня легко игнорировать? Как бы не так, уж что что, а аудиторию привлекать я умею.
И я запела. Свою коронную доставучую. Песню про коня Любэ знаете? В моём исполнении она сразу начинается на максимальной громкости и со всей широтой моей диафрагмы, а уж поверьте мне есть чем похвастаться. Ну а что? Клин клином вышибают: вы меня на тарабарском решили поигнорировать, а я вас на вокальном поиспытывать! К слову обычно к куплету, где Сяду я верхом на коня, равнодушных не остаётся, а к Полюшко мое, родники – люди уже осознают свою ошибку в полной мере.