Вдова поневоле (Тайные наслаждения)

Хейер Джорджетт

Но, несмотря на самые упорные поиски, миссис Чевиот так и не удалось найти ту дверь, через которую в дом вошел незваный гость. Неудача слегка озадачила ее, и она подумала, что незнакомый джентльмен слегка покривил душой и вошел в дом скорее всего через окно.

Миссис Чевиот прошла по всему дому, но не нашла ни одного открытого окна. После этого ее удивление уступило место беспокойству. Загадочному появлению в доме ночного гостя должно быть какое-то вполне естественное объяснение, подумал она, но так и не смогла

придумать ни одного.

Наконец Элинор отправилась наверх. Когда она вошла в свою спальню, ее сердце тревожно билось в груди. Не будь молодой незнакомец таким вежливым и дружелюбным и не веди он себя так любезно, она бы без колебаний разбудила слуг. Однако Элинор не могла заставить себя поверить, что его таинственное появление в доме имело какую-то злую цель. Подумав, что он наверняка давным-давно уже уехал, девушка решила не будить Барроу. Но каким бы дружелюбным и воспитанным не был старый друг мистера Чевиота, мысль о том, что в дом могут беспрепятственно входить незнакомые люди, несмотря на засовы и закрытые окна, не вызвала у нее особого восторга. Элинор с радостью нашла ключ в замке своей новой спальни и без промедления заперла дверь.

Некоторое время миссис Чевиот лежала при отблесках огня в камине и внимательно прислушивалась, но тишину, царящую в доме, не потревожил ни единый подозрительный звук. Наконец она крепко заснула и проснулась только утром.

Глава 7

Утром Элинор сразу отправилась на кухню и сообщила обоим Барроу о странном визите ночного гостя. Барроу тотчас же поклялся, что крепко закрыл обе двери и окна. Однако миссис Барроу немного сварливо заявила, что ничего он не запирал и что если бы не она, в этом доме вообще ничего бы не делалось.

– Ваш муж, наверное, на самом деле запер все двери, поскольку, как я ни искала, мне так и не удалось найти незапертую дверь, – сказала Элинор. – Меня это очень удивило, и я до сих пор не могу понять, как он пробрался в дом. Может, в Хайнунсе есть какая-нибудь дверь, о существовании которой я не знаю? И все же…

– Не забивайте себе голову этой чепухой, мадам! – слегка грубовато посоветовала ей миссис Барроу. – Можете мне поверить, этот тип залез в дом через окно. Но я возмущена не меньше вас тем, что в дом может забраться всякий, кому не лень. Жалко, что вы не разбудили меня. Я бы немедленно послала своего прекрасного джентльмена разобраться с ним.

– Я посчитала, что вовсе необязательно будить вас. К тому же, должна признаться, этот джентльмен не доставил мне никаких неудобств, поскольку вел себя очень вежливо и был удивлен не меньше меня.

– Кто же это мог быть, мадам? – задумчиво протянула миссис Барроу. – Нет, а впрочем… интересно, а не был ли это достопочтенный Фрэнсис Чевиот? Фрэнсис Чевиот – сын лорда Бедлингтона, дяди бедного мистера

Эустаза.

– Не знаю. Я совершила большую глупость, не спросив, как его зовут.

– Такой холеный джентльмен с красивыми белыми зубами? – уточнил Барроу.

– Н… нет. По крайней мере, я не помню, какие у него зубы. Он был одет модно, но не показался мне денди. Смуглый, довольно молод… Ах, да, вспомнила, он еще говорил с едва заметным иностранным акцентом!

– Так я и думал! – пренебрежительно объявил Барроу. – Значит, это был французик. Я видел его раньше, но что-то не припоминаю, чтобы он лазал по окнам.

– Француз! Сейчас, когда вы назвали его французом, я действительно вспомнила, что он выругался по-французски. Но кто он такой?

– Однажды он приезжал в Хайнунс с мистером Фрэнсисом, – задумчиво ответил Барроу. – У него диковинное иностранное имя, но я его не помню. Он приехал в Англию в корзине с капустой.

– Приехал в Англию в корзине с капустой!

– Замолчи, Барроу! – с негодованием велела дворецкому жена. – Ни в какой корзине он не приезжал, мадам.

– Мне рассказал об этом сам мистер Эустаз, – принялся спорить Барроу. – Французик тогда был еще совсем маленьким мальчишкой и легко поместился в корзине.

– Речь идет не о корзине, а о телеге с капустой, и он не всю дорогу в Англию ехал на ней! Это было в начале их ужасной революции, мадам. Кровожадные революционеры пригрозили не дать спокойно жить приличным людям, и тем пришлось выбираться из города самыми невероятными способами. Аристократы переодевались, прятались и так далее.

– Да, диковинным фокусам, которые знают французы, нет ни конца, ни края, – кивнул Барроу. – Конечно, я не верю всему, что говорят, и всегда знал, поездка в корзине – сказки.

– А, семья эмигрантов! Понятно, – кивнула Элинор. – Как же я сразу не догадалась, что он француз.

– Не знаю, что это была за семья, – осторожно сказал Барроу. – но почему он заявился к мистеру Эустазу посреди ночи? Я видел его всего-то пару раз. Пусть он и француз, но оба раза входил в дом через парадную дверь, как принято у христиан.

– Кажется, он сказал, что навещал друзей, которые живут по соседству.

Барроу недоверчиво покачал головой и задумчиво почесал подбородок.

– Он не приехал в гости к его светлости, это точно. Не мог он приехать и к старому сэру Мэттью, поскольку тот французиков на дух не выносит. Элм Хаус тоже отпадает, так как на всей земле не найти леди приличнее мисс Линтон и мисс Элизабет. Они ни за что не приняли бы у себя мужчину. А если он говорил о Харсте, так мистер Фринтон со своей леди отправился в Лондон и вернется только сегодня вечером.

– Скорее всего, он приехал из Хилла, – подсказала мужу миссис Барроу. – Хотя, по-моему, это не имеет никакого значения.