Вдвойне любимая
Шрифт:
Я ещё и не слишком внимательная, если говорить о каких-то житейских мелочах.
– Придётся тебе положиться на мой вкус в выборе ресторана, – улыбка тенью скользнула по лицу парня и упала очередной каплей мёда в моё сердце. – Блюда на ужин я заказал заранее.
– Люблю сюрпризы.
Я хлопнула ресницами и тут же смутилась, но ничего поделать с собой не могла – ритуальный танец явных и не очень знаков внимания сам собой складывался в откровенные заигрывания. Сергей владел собой лучше, его осторожные прикосновения больше походили на робкую разведку границ дозволенного, на прибой – чуть больше нахлынул и тут же отступил, отвоёвывая территорию незаметно и неотвратимо. Мы оба соблюдали приличия лишь для того, чтобы потом нарушить их в одно мгновение, порвать вуаль сдержанности и без того невесомую, лишь смутно угадывавшуюся. И от того тело одновременно и томно расслаблялось, и напряжено звенело, в мыслях то раздавались глухие удары там-тама, то чарующие звуки флейты, то чувственный саксофон.
– Тогда сначала в ресторан, потом… – его взгляд скользнул по моей голой коленке вверх, остановился на секунду на груди – я почувствовала, как сжались в твёрдые горошинки соски – по шее к губам и обволок мой разум сизым туманом, – …к тебе или ко мне?
Это был контрольный вопрос – я чувствовала это, но как ответить не представляла. Ко мне однозначно нет – этому алмазу в розовой рубашке нужна оправа не из облезлых стен общежития. К нему… страшно. Отказаться от обоих вариантов после «тестового» поцелуя, когда наши губы едва коснулись, познакомившись – это как-то глупо. И сам вопрос отозвался в душе радостью – парень хочет продолжить наш вечер. Я тоже. Пришлось выбрать наименьшее из зол:
– К тебе, но утром мне надо на работу…
– Я отвезу. Где ты живёшь?
– На Яхромской, это Дмитровское шоссе.
– И работаешь там же?
– Нет, езжу на Крылатские холмы.
У парня во взгляде застыло удивление.
– Это же из конца в конец. Как ты добираешься?
– Маршрутка, метро, автобус, – пожала я плечами, – привыкла уже.
– А там квартира?
– Нет, – я смутилась, – комната в общежитии.
– А-а-а… поэтому ты постеснялась меня пригласить?
– И да, и после полуночи там не впускают и не выпускают.
Возмущение, написанное на лице Сергея, рассмешило бы, если бы однажды мне уже не пришлось платить за возможность попасть домой тысячу рублей. Самвел – хозяин двухэтажного обшарпанного общежития, был душкой во всем, кроме этого пункта правил. Можно было даже задержать оплату, но карета превращалась в тыкву в полночь, и никакое волшебство до шести утра бесплатно не происходило.
– Ты не москвичка… – прозвучало утверждением, и я просто кивнула. – Средневековье какое-то… – Сергей помолчал и добавил: – Но от меня на работу ближе, может, сейчас заедем к тебе, возьмёшь, что нужно, и я отвезу тебя утром прямо… Где ты работаешь?
– В зоомагазине делопроизводителем.
– Значит, в зоомагазин.
– Нет, не стоит. Всё же у нас вечер немного другой тематики, и решение моих проблем в него не входило. Я привыкла, просто нужно добрать до общежития до полуночи или где-то быть до шести утра, потому что и при наличии денег надо ещё достучаться до охранника – Равиль запросто может не открыть, даже если услышит.
Я не кривила душой. Это азербайджанец после нескольких моих отказов спать с ним заявил, что опоздай я хоть на секунду по его часам, и путь в мою комнату проляжет через его постель. И он мне даже сам доплатит.
– Ты не думала найти жильё поближе к работе?
Думала. Но восемь тысяч, которые я плачу за двухместку там, чтобы жить одной, не шли ни в какое сравнение с двадцатью за комнату на подселении.
– Давай не будем о моих неудобствах, – снова попросила я. – А ты чем занимаешься?
Сергей немного помолчал и ответил:
– У меня небольшой бизнес, это неинтересно… Кстати, мы приехали…
…на Космодамианскую набережную к отелю «Красные холмы», поднялись в отдельном лифте на тридцать четвёртый этаж в «City Space Bar & Lounge». Это место создано, чтобы поразить воображение. И дело не в приглушённом свете и лучших видах на Москву, не в сервисе и оформлении блюд, а в том, что меню здесь – для бедных фантазией людей, потому что любое блюдо и напиток создавались на лету, стоило лишь выказать предпочтения в продуктах. Полудомашняя непринуждённая атмосфера, негромкая приятная музыка и искренние улыбки барменов дополняли уют душевностью и теплотой.
– Еду я заказал европейскую, а напитки будет смешивать знаменитый лондонский бармен Крис Мур, владелец не менее известного в Великобритании бара «Coupette». Так что сюрпризов сегодня будет много… – Сергей улыбнулся и добавил тише, наклонившись к самому уху: – столько, сколько выдержишь.
Эффект от места, спутника и предвкушения ночи щекотал в животе лепестками огня. Нас проводили к столику у панорамного окна и предложили бинокли: Москва еще не погрузилась в темноту – ночи в конце июня слишком короткие, а сегодня ещё и день летнего солнцестояния. Небольшой диванчик-полумесяц стоял лицом к панораме, а столик из толстого тонированного стекла отображал блики низко висевших светильников, стилизованных под планеты солнечной системы. Это был единственный столик с букетом из распустившихся и лишь набравших фиолетовый оттенок артишоков, ярко-зелёных помпонов неизвестного мне растения и зеленовато-белых роз вперемешку со стрельчатыми плотными сизыми листьями, похожими на пальмовые, но я не была в этом уверена.
– Это тебе, – подвинул мне необычную композицию в каменной серой чаше парень и поцеловал в щёку.
– Спасибо, – я подняла на него глаза. – А почему артишоки?
– Ещё один сюрприз, – Сергей сел рядом. – Мы с тобой сегодня вроде артисты, а остальное я готовил, чтобы тебя слегка шокировать. Игра слов, – он улыбнулся. – У меня получилось?
– Вот сейчас точно получилось.
– Это итальянская разновидность артишока – Киоджа. Его листья не колючие, как у Сардо или Лигурийца, – парень провёл кончиком пальца по сизому листу. – Вообще у этого цветка интересная древняя история. Если интересно, я расскажу, но после того, как мы с тобой его попробуем.
– А ты откуда столько знаешь об артишоках?
– Готовился поразить тебя эрудицией и целых полчаса зависал в интернете, – рассмеялся мой спутник, окончательно разрядив атмосферу. – Наше меню будет с артишоками, надеюсь, тебе понравится. Тем более что и шеф-повар сегодня приглашённый – здесь такие вечера не редкость. Бывает, звёзды эстрады и кино дают мастер-классы по приготовлению своих любимых блюд.
– А повар сегодня кто?
– Жереми Урюти из французской провинции Бордо.
Пока мы разговаривали, официантка как-то незаметно навела на нашем столике романтический беспорядок: зажгла две серебристые витые толстые свечи, рассыпала лепестки цветов.
Сергей достал из кармана брюк небольшую плоскую коробочку и открыл её. Серьги – три артишока разных размеров, будто из стекла с белым напылением и золотистыми краями на золотых спиральках. В комплекте золотое колечко с такими же артишоками, но очень мелкими. Необычно и очень изысканно.
– Это тебе на память об этом вечере.
– Но это же дорого, я не могу это взять!
– И куда я должен это деть? Я ведь заказывал это как раз для той девушки, что отважно сядет в ванну с шампанским… – лукаво прищурился парень. – Ты не можешь отказаться, Яр-ра… – он наклонился к моему уху и добавил: – Мы ведь знаем, чем закончится эта встреча, разве не должен мужчина благодарить женщину за проведённую с ним ночь?