Вечная командировка
Шрифт:
с малыми детьми.
Часть четвертая
ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗАПИСОК КРАМИНОВА
ГЛАВА I
Я верю, что там очень толковые ребята. И если говорить
В час ночи буксир «Пестов» отошел от причала и вышел на середину Авачинской бухты, в час тридцать буксир неожиданно появился у рыбного причала (наверно, прошел под водой).
Причем команда во время этой странной прогулки буксира была на берегу.
Непонятным образом оказавшиеся на «Пестове» несколько ящиков с интересующими нас предметами сами погрузились на грузовик.
Машина (номер указан точно) прошла через весь город на Красную сопку. Ее тут же остановили и окружили. Но никого (даже шофера!!) не обнаружили.
Интересующие нас ящики были найдены в трюме парохода «Алдан», только что пришедшего с западного побережья Камчатки. Ящики были накрыты брезентом, и команда, обнаружив их, была удивлена не меньше наших работников.
Севший на «ТУ-104» пассажир Свиридов во время полета таинственно исчез. На Петропавловском аэродроме так и не могли понять, почему вышло только 39 пассажиров, хотя по списку их 40.
Установлено, что в радиорубке «Алдана» никто не находился в момент, когда передатчик начал отбивать какой-то шифр.
В общем, в Петропавловске явно резвится нечистая сила. Повторяю, уважаемый товарищ, в любом деле много странного, непонятного и невыясненного. Но постарайтесь изложить это внятно, без чертовщины.
Год назад в Петропавловске было землетрясение. Оно длилось две минуты. Треснуло здание обкома. Только два человека оставались в здании — секретарь обкома и редактор «Камчатской правды».
Секретарь обкома сидел тихо в углу приемной и смотрел, как раскачивается огромная люстра. В конце концов она рухнула.
Редактор газеты выбежал со всеми. Но вдруг вспомнил, что оставил открытым сейф с партийными документами. Вот тогда он испугался по-настоящему и пулей обратно.
Петропавловск меня поразил:
1) Отличным снабжением. Правда, кто-то, приняв меня за рафинированного москвича, пытался жаловаться. На что я ответил: «Братцы, вы заелись».
2) Авачинской бухтой. Рядом с лайнерами — парусники. Кстати, в этой бухте может укрыться флот всего мира.
3) Памятником английским морякам у здания обкома. Памятник пытались перенести в другое место. Запросили английское посольство. Там ответили, что не возражают, но по церемониалу должна прибыть английская эскадра и в торжественной
Ночью ухожу на «Алдане».
Здесь наши работники толковые. Теперь сами разберутся. Да мне у них пришлось еще кое-чему поучиться.
Ночь. В свете прожекторов портовые краны как огромные кузнечики. Дождь. Редкие близкие огни Петропавловска, много труб, мачт, шлюпок, стоящих у причала судов.
Огни удаляются. Огни города разрезаны темной сопкой Любви на две части.
Курилы. Черные туши островов. Их головы окутаны туманом.
Когда «Алдан» наваливается на волну — вода вылетает из-под бортов черно-бутылочного цвета.
За кормой в белом шарфе крутящегося воздуха и пены расцветают пронзительные голубые цветы. Потом цвет их меняется.
Корабль оставляет после себя карбидные зеленые лужи.
А названия какие: остров Онекатан, мысы Темный, Крутой, Предчувствий, скалы Авось, Братья, Ловушки.
В моряки шли все-таки романтики. Магеллановские впечатления.
Кашалоты (не разглядел, наши или японские) помахали нам хвостами и ушли в Тихий океан. А наш путь — море Охотников.
Капитан мне заявил весьма меланхолично:
— Наши суда ходят до тех пор, пока не протрут железо о воду.
Он же:
— Моряков на флоте не осталось.
Первый помощник переводит:
— Лучший состав забирают на загранплаванье.
Капитан явно недоволен современным поколением.
«Современное поколение», свободное от вахты, резвится. Кто-то из машинной команды долго смотрит вниз, во второй трюм, где матросы в масках омывают застывший цемент. Потом машинист наклоняется и орет:
— Пошли ловить рыбу!
И довольный уходит.
А вот встречаются два человека, с которыми я уже беседовал по «интересующим меня вопросам». Это матрос Михайлов и второй механик Викторов.
— Михайлов, боцман просил подшлифовать конец якоря.
— А как туда пройти?
— По ватерлинии, а там повернешь направо.
Но для этого Михайлов уже достаточно опытный моряк. Он улыбается добродушной улыбкой человека, выжимающего десять раз двухпудовик.
— Кстати, Михайлов, а вы долго собираетесь плавать?
Михайлов уже заметил мое присутствие. Поэтому отвечает не двухпудовой улыбкой, а четко и громко:
— Всю жизнь!
— Пропал «Алдан»!
Теперь Викторов заметил меня. Тащит в машинное отделение.
Между прочим, неделю назад на корабль приходил мастер спорта. Он демонстрировал чудеса закалки. Он сказал, что на Камчатке можно купаться, и стал раздеваться. Но пока он раздевался, тринадцать человек «современного поколения» прыгнули в воду. И первым — Михайлов. Кстати, лично для меня интересен этот мастер спорта и два человека, что были с ним. Но я их уже встретил в Петропавловске.