Вечная мерзлота
Шрифт:
– Я пока развернусь.
– Да, давай. В конце улицы как раз есть подходящая развилка. Я быстро.
Пристроив цветок на компьютерном столе, сдёрнула с себя всё. Сменив чёрное кружевное бельё на хлопковые белые трусики, а платье на льняные брюки и цвета горького шоколада майку с глубоким V-образным вырезом, переобулась в туфли и вышла на звук вернувшейся иномарки.
– А ты не из тех женщин, что собираются полдня.
– А ты мог бы сообщить заранее, что платье не уместно. Хотя после распития пива в павильоне я сама могла бы догадаться.
– Ты удостоилась узреть крайне редкий случай из моей жизни. Цени это.
– О, да! Зрелище было уникальным и незабываемым! Ты серьёзно?!
– Вполне. Ты отлично выглядишь, Оксана. Как есть – вечная мерзлота. Неувядающая и неунывающая.
– У меня даже в школе кличек не было, а с твоей лёгкой руки…
– Не кличек, а прозвищ. Тебе явно во вред общение с придворными животными.
– Поучи меня манерам, раз тебе больше делать нечего.
– Бессмысленное занятие, пока ты возвращаешься в ту же стихию. Королевским манерам в свинарнике не учатся.
– А ты меня в свет выводить собираешься? Наша встреча по твоим же уверениям – одноразовая. Меня это вполне устраивает. Так что давай сделаем всё с наименьшим количеством слов к наибольшему обоюдному удовольствию.
– Отлично сказано! Так и поступим.
Андрей включил «Авторадио» и всю оставшуюся дорогу до загородного кафе «Медвежий угол» мы ехали, по большей части, молча, лишь иногда обмениваясь впечатлениями об окружающем шоссе мире.
Кафе не было для меня совсем уж незнакомым. Я знала о его существовании, но простым смертным вход в него был не по карману. Говорят, второй этаж отдельно стоящего здания отведён под апартаменты для перебравших спиртного высокопоставленных гостей, а несколько избушек, похожих на охотничьи заимки, сдаются по расписанным на многие месяцы вперёд спискам. Когда в Красноярске снимали серию «Улиц разбитых фонарей», местные шоумены поселили актёрскую труппу как раз в этих домиках. Именно тогда из местных новостей я и узнала о существовании весьма атмосферного, выдержанного в таёжно-охотничьем стиле кафе. И что Андрей привёз меня именно сюда, стало приятным сюрпризом.
Оставив «Хаммер» на закрытой площадке под охраной, мы вошли в обволакивающий кафе мягким медовым отсветом бра полумрак.
Администратор встретил у входа и, проводив к столику, ознакомил с меню и, оставив винную карту, отправился передавать шеф-повару наш нехитрый заказ. Мы приехали отведать суши, которые очень хвалят именно в этом заведении. Андрей заказал бутылку минералки и арбузный смузи, я – безалкогольный мохито и дынный смузи. Для начала. Выбор безалкогольных освежающих напитков был велик и разнообразен, а от одних только фотографий рот наполняла слюна.
– Может быть, мохито стоит заказать алкогольный?
– Нет, Андрей. Я не способна употреблять алкоголь настолько часто.
– А что ты вообще любишь из спиртных напитков?
– Не скажу, что люблю, но предпочтение отдаю односолодовому виски с пепси и кучей льда.
– Это мужской напиток.
– Алкоголь должен быть с мужским характером.
– Резонно. Ты вызываешь у меня странные ассоциации.
– Это какие?
– Ты неподражаемая женщина, Оксана. Терпкая, как выдержанное в луизианском дубе вино, отборная, как русский мат и весьма специфичная, как деликатесный сыр с благородной плесенью.
– Затрудняюсь понять, хвастаться мне этими сравнениями теперь или благоразумно умолчать.
– Это ты сама решай, Оксана. Так в чём твоя история?
– Которая привела меня в павильон этой ночью?
– Это конец истории… Или начало новой. Я это сам пойму, когда расскажешь, в чём соль твоей жизни.
– Высокопарно, скучно и не этично, адвокат. И вообще, это похоже на допрос. С пристрастием.
– Вот и бывшая жена то же самое говорила.
– Бывшая жена-а?! А настоящая существует?
– Нет. И будущая не запланирована.
– Так вот в чём соль твоей жизни – неудачный брак.
– Два.
– Даже два?! Кто виноват и что с ним делать?
– Виноват всегда мужчина. Либо выбирает неинтересную женщину, либо делает её неинтересной. Я использовал обе попытки.
– Третья может стать удачной.
– Сомневаюсь. За десять лет привык к интересным делам, а не женщинам. Но ты порвала привычный устой. В чём суть, Оксана?
– Вот, значит, в чём заключается твоя история… А у меня всё гораздо проще и неинтереснее. И меньше в количественном выражении.
– Внимательно?..
– Я одновременно первый и второй вариант. Предпочитаю греметь кастрюльками и подтирать детям сопли, чем носить яйца между ног. Убила бы ту феминистку, что охотилась за равноправием.
– Начинаю понимать. Много сопливых носов в твоей истории?
– А в твоей?
– Один. Мужского пола. Юрист.
– Отправился по стопам отца. Прогнозируемо.
– Не люблю загадок и неожиданностей. Но ты не ответила.
– Двое. Мои следы им не подошли. И нынешнюю деятельность тоже всерьёз не воспринимают.
– Сейчас ты рассказала гораздо больше о себе, чем собиралась.
– В этом моя история. Можно уже поесть?
– Да, извини. Приятного аппетита. Васаби в соус добавить или…
Андрей больше не задавал вопросов и вёл себя как внимательный начальник со своей подчинённой, оказавшись с ней случайно за одним столом. Хотя могу ошибаться. Обедать и ужинать с начальниками сомнительной чести не удостаивалась. Я думала, что вечер будет коротким и завершающим наше странное знакомство, ведь долг засчитан, а у адвоката назначена встреча. Мы уже наелись и разговаривали такими же открытыми фразами на разные темы, когда Андрей, увидев, что я невольно среагировала на такты медленной композиции, пригласил потанцевать.
– Но здесь никто не танцует!
– Тем лучше. Не будут путаться под ногами.
Не принимая возражений, новый знакомый вытянул меня из-за стола. Я не танцевала медленные танцы лет десять и испытывала неловкость и волнение. Андрей притянул к себе так крепко и удобно, что мы слились в единый организм. Я будто стала частью его монолитного тела. Недостающей частью. Вопреки опасениям, я не оттоптала ноги неожиданному партнёру. Это было невозможно – Андрей вёл непринуждённо и естестественно, будто помимо адвокатской практики преподавал в танцевальной школе. Всего раз его крепкая ладонь легко и беззастенчиво скользнула, огладив изгибы моего тела, на секунду задержавшись на ягодицах. Предвосхищая протестующий возглас, Андрей слегка отодвинулся, скользнув взглядом в вырез майки и тут же прижал к себе мою голову, зарывшись носом в небрежно уложенные пряди.