Вечники: Книга воды. Книга огня. Книга земли
Шрифт:
– Ладно, – сдалась Лида, которой становилось все любопытнее. Ей никто не угрожал, никуда не заманивал, и она явно стояла на пороге какой-то тайны. Хуже не станет, а вот лучше – как знать?
– Скажи, это на тебя маньяк напал? – спросила Анна.
Слово «маньяк» было произнесено с таким отвращением, что Лида сразу поняла – друзьями умершего эти ребята точно не были.
– Да, – поежилась она.
– И умер на месте?
– Да.
– А ты ему ничем не помогла? – пробасил сверху гигант. – Ну там прием самообороны, убивающий крик или сучок в сонную артерию?
– Вот еще! Конечно нет, – решительно помотала головой Лида.
– Та женщина, что вчера попала в больницу, – твоя родственница? – снова вступила Анна.
– Тетя. А как…
– И она тебя недолюбливает?
– Не то слово. – Лида поморщилась.
– А ты, конечно, желаешь ей загнуться поскорее? – прозвучал в тумане глумливый голос, заставив Лиду вздрогнуть. Это вступил в разговор Валерий.
– Погоди, друг, – нахмурился Лазарь. – Лида, скажи, тебе никогда не казалось, что некоторые люди беспричинно тебя избегают… даже боятся?
– Мне это не казалось. От меня в самом деле постоянно шарахаются. Я не знаю…
– А в детстве ты болела? – спросила Анна.
– Некорректный вопрос, королева, – опять встрял Валерий. – Имеется в виду, болела ли ты до такой степени, чтобы врачи советовали твоим родителям готовиться к худшему? Намекали душевно, что они еще молоды и успеют нарожать других детишек?
– Нет…
Лида заметила, как троица обменялась озадаченными взглядами.
– А что насчет катастроф, несчастных случаев, еще каких-то злодейских нападений? – вкрадчивым голосом уточнила Анна.
– А, это да. Когда мне было пять, мы ехали на море и случилось крушение поезда. Моя мама была тяжело ранена, но ей казалось, что со мной все еще хуже, и она тащила меня на руках в ближайшее село. В результате на мне не оказалось ни царапины, а мама… – Лида умолкла, хотя ее никто не перебил.
Кажется, вопросы закончились, повисла тишина, и Лида вдруг заволновалась:
– Ой, только не говорите, что меня укусил вампир, – я с тех пор здорово подросла.
– Веселая девочка, – с небрежным смешком изрек Валерий и вновь стал гонять взором уток.
– И похоже, наша, – подытожил Лазарь.
Лида замерла, не смея дышать. Сейчас наконец все станет ясно! Сейчас они скажут, зачем преследуют ее вот уже несколько дней.
И тут новый голос вмешался в происходящее:
– Эй, уроды, отпрыгнули от нее, живо!
Она вздрогнула, завертела головой: вдоль берега к мосту во весь опор мчался Марат Вельшин.
– Это твой друг? – быстро спросила Анна.
– Одноклассник…
– Уходим! – скомандовал Лазарь.
– Еще увидимся, – проносясь мимо Лиды, улыбнулась ей Анна.
Лида проводила ребят изумленным взором.
– Трусы позорные! – проорал им вслед Ворон, но голос его звучал озадаченно.
В самом деле, объяснить такое заполошное бегство было трудно: Лазарь выглядел, словно машина для убийств, от Валерия веяло иезуитской жутью, а Анна… ну, она могла бы одной улыбкой победить с десяток таких Маратов за раз. Их побег изумлял даже больше, чем все, что ему предшествовало.
Лида снова оглянулась. Троица уже перешла на нормальный шаг. Лазарь в центре облапил друзей за плечи огромными ручищами, головы сближены, на ходу что-то горячо обсуждают. На изгибе дорожки, перед тем как кануть в туман, Анна повернула голову, глянула на Лиду до паники знакомыми глазами, улыбнулась… И странная тоска вдруг кольнула сердце: захотелось быть с ними, в их такой сплоченной компании, кем бы они там ни оказались. Лида почти рассердилась на Ворона… да что там, она жутко на него рассердилась.
Марат, тяжело дыша, уже стоял рядом и, словно гончий пес, делал стойку в сторону уходящих. Пробежка заставила его растерять привычный надменный лоск – и это ему пошло на пользу. При утреннем освещении Лида вдруг обратила внимание, как остро выдаются у него скулы, а лицо кажется изможденным, почти больным.
«Неужели мажористые мальчики тоже подвержены анорексии?»
– Догнать их, что ли? – процедил Ворон.
– Не надо!
– А девочка тоже убежала. Жаль, девочку бы я не обидел.
Лида громко хмыкнула. Хоть Анна была очень молода, слово «девочка» с ней как-то не монтировалось. А Марат ухитрился запасть на нее даже в тумане и с расстояния в десятки метров.
– Чего они вообще от тебя хотели?
– Ничего не хотели… скажи лучше, что ты тут делаешь?
– Ну как это? – приосанился Вельшин. – Иду, чтобы встретить и проводить в школу девушку моей мечты. То есть тебя.
– Какой мечты, очнись?! Ты только что запал на первую встречную девицу!
– Ну, это совсем разные вещи, – уклончиво ответил Марат.
– Не поздновато про меня вспомнил? Урок уже десять минут как идет.
– Так сегодня ж нет первого урока. Тебе Журавка что, не поведала по телефону?
– Поведала, – вздохнула Лида. – Это я, балда, закрутилась и забыла.
– Ну вот, иду я с запасом, весь в предвкушении…
– Марат, зачем ты это делаешь? – Лида заступила ему дорогу, полная решимости прояснить все до конца.
– Делаю – что? Не разумею…
– Разумеешь. Зачем второй день таскаешься за мной? Я ведь тебе совсем не нравлюсь и наверняка ужасно раздражаю.
– Не нужно за меня решать, – оставляя дурашливый тон, отчеканил Марат. – И это совсем не так. Не раздражаешь больше.
– О, чудесно, хотя бы уже не раздражаю. Но это ведь не повод встречать меня и провожать. Значит, я делаю вывод, что тебя все-таки об этом попросили. И мы оба знаем, кто именно. И вот теперь я тебе говорю: не нужно, все уже прояснилось, моей жизни ничто не угрожает! Дай мне спокойно жить… и главное, дружить. Уловил намек?
– Тут я чем тебе мешаю?
– Дружить с Милой Журавкой, – выразительно произнесла Лида. – Пожалуйста, не создавай мне проблем, у меня никогда прежде не было настоящей подруги.