Вечное Пламя
Шрифт:
Глава 21
– Карла! Я уж думала, астрономы вас насовсем забрали!
Худоба Патриции вызывала тревогу, но сама девушка, по-видимому, была в хорошем настроении. Карла перебралась на другую сторону небольшой переговорной комнаты, поближе к ней. Из-за всех этих приготовлений к полету последний раз они разговаривали больше шести черед тому назад.
– Если бы все было так, как хотела Тамара, я бы прямо сейчас проходила очередной тренинг по технике безопасности, – сказала в ответ Карла. – Я в настоящем Моските
– Лучше так, чем оказаться неподготовленной, – заметила Патриция.
– Верно. – В привязанной к ракете модели корабля каждый член экипажа совершал ошибки, которые вполне могли оказаться фатальными в условиях реального полета. – Но такое я пропускать не собиралась, какова бы ни была причина. «Разжалованный фотон?» Ассунто согласился, что результаты наших экспериментов были вполне убедительны. Не могу поверить, что он ударил нас с тыла.
– Разве разжалование считается за удар? – задумалась Патриция. – По крайней мере, он не назвал свой доклад «Пора выбросить фотоны из головы».
– Ты чересчур снисходительна, – недовольно возразила Карла. – Испортишь себе карьеру.
– А вам не кажется, что прежде, чем думать о снисхождении, стоит его сначала выслушать?
Карла заметила Онесто и подняла руку в знак приветствия.
– Тоже пришел за расправой? – Как бы сильно Онесто ни был очарован грандиозной книгой физики, он далеко не всегда относился с энтузиазмом к перспективе запачкать руки настоящей работой ученого. Когда он составил ей компанию за расчетами степенных рядов в эксперименте с помутнением, закончилось все тем, что он принялся стонать и хвататься за голову.
– Долг обязывает, – заметил он. – Кто-то же должен задокументировать эту революцию.
– Вплоть до каждого ответного удара, даже самого незначительного? – сказала в ответ Карла.
Онесто был удивлен.
– То есть название доклада ты принимаешь на свой счет?
– А как иначе? Должна же я защищать свой единственный шанс на бессмертие.
– А разве не Патриция выдвинула гипотезу о существовании фотонов?
– Да, зато я выбрала имя.
К моменту появления Ассунто в зале было полно людей. Он поместил несколько экземпляров своей статьи в раздатчик у входа в зал. Карла была обижена тем, что Ассунто не показал ей статью раньше, дав ей тем самым возможность подготовить ответ. Времени на хоть сколько-нибудь серьезную кооперацию у нее не было с того самого момента, как она решила примкнуть к экипажу Москита, но при всем этом она – пока что – оставалась в пределах досягаемости.
Безо всяких церемоний Ассунто приступил к делу.
– Эксперименты с помутнением, проведенные Карлой и ее командой, убедительно доказали, что светороды твердого тела могут занимать лишь строго определенные энергетические уровни. Возможное объяснение этих уровней основано на представлении светорода не в виде частицы, занимающей определенное положение в каждый конкретный момент времени, а в виде стоячей волны, охватывающей всю ширину соответствующей энергетической ямы.
– С другой стороны, когда те же самые светороды покидают твердое тело и оказываются на свободе, их поведение в процессе рассеяния света указывает не только на то, что они действительно являются частицами, но и что рассеиваемый ими свет также состоит из частиц, примерно втрое превышающих светороды по своей массе.
– И все же свет, вне всякого сомнения,
Карла старалась сдерживать свой гнев; говоря по правде, это момент был самым слабым звеном их теории. Но сколько бы сарказма ни выливалось на эту странную гибридную онтологию, факт оставался фактом: дискретная природа света была настолько же очевидна, что и его волновые свойства.
– Как же нам поступить? – продолжал Ассунто. – Я предлагаю решение, основанное на успешном применении принципа Патриции. В соответствии с этим принципом уравнение, описывающее частицу, запертую в потенциальной яме, преобразуется в уравнение стоячей волны в той же самой яме. Такая волна может принимать лишь строго определенные формы, каждая из которых обладает характерным значением энергии.
– Но если наши представления о механике простой частицы требуют столь нового и радикального подхода, разве не следует нам проявить последовательность в его применении? Предположим, что мы можем идентифицировать другую систему, внешне подчиняющуюся тем же самым уравнениям, которые, как считалось ранее, адекватно описывают движение частицы в потенциальной яме. Разве не следует применить тот же самый подход и к ней?
Карла не представляла, какой пример он имел в виду, но по первому впечатлению идея звучала вполне здраво.
– Представим себе монохроматическую световую волну, движущуюся в конкретном направлении и обладающую определенной поляризацией. В реальном мире мы никогда не встречаемся с настолько простыми явлениями – однако настоящие волны, движение которых мы действительно наблюдаем в вакууме, всегда можно представить в виде суммы таких идеализированных волн.
– Поскольку такая волна обладает единственной частотой, всю информацию о ее изменении во времени мы можем почерпнуть из одного измерения величины, или амплитуды, светового поля в выбранной точке пространства. Данная амплитуда ведет себя довольно просто – она осциллирует с частотой, равной частоте всей волны.
– Вам это ничего не напоминает? Например… частицу, которая катается туда-сюда в своей потенциальной яме?
Ассунто сделал паузу, как бы ожидая возражений, но в зале по-прежнему царила тишина. Карла хотела опередить его – завершить аналогию, осознать ее последствия и найти какой-нибудь фатальный изъян, ускользнувший от его внимания – но ее охватил ступор, и возможность была упущена.
– Аналогию можно выразить точно, – заявил Ассунто. – Амплитуда нашей идеальной световой волны соответствует расстоянию между частицей и центром одномерной параболической потенциальной ямы с бесконечно высокими стенками. Энергию световой волны можно разделить на две части – первая аналогична потенциальной энергии частицы, связанной исключительно с ее положением внутри ямы, а вторая является аналогом кинетической, зависящей только от скорости ее движения.