Вечные следы
Шрифт:
Так написал Павел Иовий на заглавном листе своей книги. Рядом сидел Дмитрий Герасимов, разглядывая свежий чертеж космографа Баттиста Аньезе, на котором были обозначены рисунками русские города, а изображение человека, сидящего на престоле, должно было олицетворять Московское государство. Карта была составлена по рассказам Герасимова.
Стояла теплая римская осень На ученые занятия Герасимова и Павла Иовия ушло не менее трех месяцев. Иовий успел записать и сверить рассказы московского посла. Так родилась книга, автором которой несправедливо считался один Иовий.
Московия, рассказывал Герасимов, простирается от истоков Дона до самого берега Ледовитого моря, подвластного московскому князю. От великого князя уже зависят татары, обитающие в степях между Доном и Волгою. Более восточные татарские орды живут в просторах, раскинувшихся до самого Китая — «знаменитой страны на берегах Восточного океана».
Упомянув о Китае, Герасимов вспомнил Золотой Херсонес — полуостров Малакку. Послу великого князя было известно, что китайцы привозили на берега Малакки собольи меха. «Это последнее обстоятельство явно показывает, что Китай лежит недалеко от скифских берегов», — отметил Иовий, закрепляя установление новой замечательной истины. От берегов Золотого Херсонеса к Китаю и далее на север, в страну соболей, пролегала пока никем не изведанная дорога!
Рассказывая о Северной Двине, Дмитрий Герасимов убежденно заявил, что путь в Китай может начинаться от устья могучей реки.
«Достаточно известно, — записал Иовий, — что Двина, увлекая бесчисленные реки, несется в стремительном течении к северу и что море там имеет такое огромное — протяжение, что, по весьма вероятному предположению, держась правого берега, оттуда можно добраться на кораблях до страны Китая, если в промежутке не встретится какой-нибудь земли». Так изложил «доктор Павел» великую догадку русского гостя.
Герасимов впервые в Западной Европе сообщил ученому миру о лапландцах. В Ватикане, по-видимому, удивлялись, как русские управляются с этим диким народом на своей земле. Русский ученый ответил, что люди его страны считают бесполезным и бесславным для себя тревожить лопарей, жизнь которых и без того трудна и преисполнена множества лишений.
Слушая достоверные сказания Дмитрия Герасимова, Павел Иовий все же не удержался от того, чтобы не примешать старых красок к свежему и яркому повествованию, и позаимствовал у древних землеописателей легенду о щебечущих пигмеях, живущих в стране глубокого мрака за Лапландией.
Но таких мест в книге немного, и они не могут умалить значения труда Герасимова — Иовия.
Гренландия, Исландия, Лапландия, Северная Двина, Печора, снежная страна Югра… Какая широта в познании стран, прилегающих к Ледовитому морю! Оставались неизвестными лишь восточные звенья Северного пути в Китай, а путь этот можно было начинать из Атлантики, ибо сумрачный Мурманский нос (мыс Нордкап) был обойден русскими несколько раз со стороны Дании и с востока — от устья Северной Двины, как мы об этом уже говорили. После выхода книги, написанной Павлом Иовием по рассказам Дмитрия Герасимова, космограф Баттиста Аньезе начал составлять один за другим «портоланы» — морские карты, украшенные розами ветров. На этих чертежах Аньезе указывал направления океанических дорог в Азию и связывал Атлантику с Тихим океаном. Карту Московии, составленную по рассказам Герасимова, космограф включил в собрание своих любимых портоланов. На всемирной карте в атласе Аньезе показан свободный морской проход Ледовитым морем к берегам Китая.
Видения Севера, гиперборейских стран, вызванные повествованием седобородого «скифа», возбуждали интерес европейских ученых. Петр Бембо, историк, состоявший при Клименте VII, увлеченный рассказами Дмитрия Герасимова, нашел в своих старых записях сказания о людях в одеждах из рыбьей кожи. В 1508 году, гласило оно, в Немецком море была найдена лодка, в которой находились семь дотоле невиданных человеческих существ. Они жадно пожирали сырое мясо и пили кровь животных. Одного из этих людей удалось привезти в Орлеан, остальные умерли в пути… Может быть, русский, побывавший у северной оконечности Европы, разгадает тайну гиперборейцев?
Лик Московии, образ могущественной страны, уже называвшей себя Третьим Римом, был отображен в искусных рассказах московского посла. Москва, Новгород Великий и Нижний, Псков и Владимир, Тверь и Холмогоры — все это он описал подробно и обстоятельно. Герасимов гордился походами на Казань, путешествиями в страну югров и вогуличей, где, московские кречетники ловили белых как снег соколов на вершинах недоступных гор. Дивную страну соколиных угодий Аньезе впервые обозначил на своем чертеже осенью 1525 года.
А сведения об истоках Двины, Оки, Волги, Москвы-реки, Днепра, древнего Танаиса — русского Дона? Ведь о них до Герасимова можно было прочитать лишь в старинных сочинениях. Мир Птолемея померк, и на смену ему пришли новые, ясные и точные образы!
Знал Дмитрий Герасимов и страны Средней Азии, Самарканд, Астрахань, свободно излагал историю жизни Тамерлана и других завоевателей азиатских земель…
У европейцев начали слагаться представления о пути в Индию и Китай сушей через Астрахань, Самарканд или вверх по течению Иртыша, по озеру Зайсан, Черному Иртышу и просторам Восточного Туркестана.
Кто-то из римских историков составил рукописное известие о пребывании русского посла в Риме и передал эту запись для ранения в библиотеку Ватикана. Паоло Чентурионе тоже взялся за перо. Он описал свое путешествие в Москву и обратный путь с Дмитрием Герасимовым в Рим. Впоследствии эти записки имеете со сказанием Иовия о Дмитрии Герасимове вошли в известные сборники путешествий, которые издавал венецианец Батиста Рамузио.
17 декабря 1525 года русский посол в сопровождении главы будущей папской миссии в Москве — Джан-Франческо Цитуса поднимался по Лестнице Гигантов во Дворец Дожей. Его принял дож Андреа Гритти.
В качестве подарка Герасимов преподнес дожу замечательных соболей. Здесь знали, где добываются эти великолепные меха. Над главным входом в одну из зал Дворца Дожей висела карта Севера, нарисованная Себастианом Каботом. На ней была видна часть Московии с Новой Землей и Обью.
Югорскую страну теперь нередко упоминали, говоря о Пряных островах. Известно, что из Венеции в 1502 году в далекие страны Востока отправился Лодовико Вартема. Он первым посетил Мекку, а затем побывал в Индии и на островах Пряностей. Его отчет о путешествии напечатал в своих сборниках Баттиста Рано наряду — удивительное совпадение! — с рассказом о случае, когда русский человек показывал в Аугсбурге карту пути к Пряным островам через Ледовитый океан. Но это еще не все.