Вечный слушатель
Шрифт:
Тем ближе порт, куда нацелен путь.
Мы пожинаем знание с лихвой,
Там, где лишь смерть маячила сперва.
Нам ведомо - за бездной штормовой
Встает небес далеких синева.
Черед за малым: чтоб от слов людских
Меняли путь громады волн морских.
14
Родясь в ночи, до утра гибнем мы,
Один лишь мрак успев познать вполне.
Откуда же у нас, питомцев тьмы,
Берется мысль о лучезарном дне?
Да, это звезд слепые
Наводят нас на чуть заметный след,
Сквозь маску ночи смотрят их зрачки,
Сказать не в силах, что такое свет.
Зачем такую крохотную весть
Во искушенье небо нам дало?
Зачем всегда должны мы предпочесть
Большому небу - то, что так мало?
Длиннеет ночь, рассудок наш дразня,
И в темноте смутнеет образ дня.
22
Моя душа - ег*птян череда,
Блюдущая неведомый устав.
Кто сделал эту роспись и когда,
Сработал склеп, поставил кенотаф?
Но что б ни значил этот ритуал,
Он, несомненно, вдвое старше тех,
Кто на Земле близ Господа стоял,
Кто в знанье видел величайший грех.
Я действо древнее хочу порой
Постичь сквозь вековую немоту
Но вижу лишь людей застывший строй
И смысла ни на миг не обрету.
И память столь же бесполезна мне,
Как лицезренье фрески на стене.
28
Шипит волна, в пути меняя цвет,
Чтоб пеной стать и на песке осесть.
Не может быть, чтоб это не был бред,
Но где-то есть же то, что все же есть!
Лазурь - и в глубине и в вышине,
Которую в душе боготворим,
Лишь странный образ, явленный извне:
Он невозможен, потому что зрим.
Хоть жаль почесть реальностью пустой
Весь этот яркий, грубо-вещный сон,
Я пью мечту - магический настой:
Пусть к истине меня приблизит он.
И отметаю, горечь затая,
Всеобщий сон людского бытия.
31
Я старше времени во много раз,
Взрослей во много раз, чем мир земной.
Я позабыл о родине сейчас,
Но родина по-прежнему со мной.
Как часто посреди земных забот
И суеты - случайно, на бегу
Передо мною образ предстает
Страны, которой вспомнить не могу.
Мечты ребячьей свет и тяжкий груз,
Его не отмету, покуда жив:
Все обретает струй летейских вкус,
И целый мир становится фальшив.
Надежды нет, меня объемлет мрак
Но что, как не надежда, мой маяк?
ПОСЛЕДНЕЕ КОЛДОВСТВО
"Истаяло магическое слово,
Развеяно могущество Богини.
Молитва снова прочтена и снова,
Чтоб кануть в пропасть ветреного гула.
Ответа нет ни в небе, ни в пучине,
Ко мне лишь ветер прилетает ныне.
В завороженном мире все устало.
Скудеют мощью древние заклятья,
А ведь когда-то чарой, наговором
Умела без усилья разбивать я
Природной формы косные оковы,
Я видела немало фей, которым
Повелевала голосом и взором,
И лес в восторге обновлял покровы.
Мой жезл, склонявший столько сил природы,
Был преисполнен истиною вящей,
Неведомою в нынешние годы,
Я круг черчу, его бессилье зная,
Мне только ветра слышен стон щемящий,
И вот луна восходит вновь над чащей
Но для меня враждебна глушь лесная.
Я не владею приворотным даром,
А некогда бывала чудной свитой
Окружена, доверясь тайным чарам;
Ко мне рукам уже не влечься юным;
Не служит солнце больше мне защитой,
Навек угасла власть волшбы забытой,
Свершавшейся в лесах при свете лунном.
Таинственным скипетродержцам ада,
Что спят в безблагодатности великой,
Теперь покорствовать уже не надо
Моим приказам грозным - как доселе.
Мой гимн оставлен звездною музыкой,
Мой звездный гнев стал только злобой дикой,
И бога нет в моем спокойном теле.
Таинственные духи темной бездны,
Любови алча, прежде ждали зова,
Но все мои заклятья бесполезны
Стал каждый ныне лишь безмолвной тенью,
Рабов презренных таинства ночного
Теперь, незваных, созерцаю снова
И к гибели готовлюсь, к искупленью.
Ты, солнце, мне лучей дарило злато,
Твоей, луна, я знала пламя страсти,
Лишаюсь я столь щедро мне когда-то
Распределенной вами благостыни:
Мертвеет мощь моей волшебной власти,
Лишь телу бытие дано отныне!
Но да не тщетной быть моей надежде:
Да обращусь я в статую живую!
Умрет лишь та, что днесь - не та, что прежде,
Последнему да совершиться чуду!
Избыв любовь и муку вековую,
Я в гибели такой восторжествую:
Не будучи ничем, я все же буду!"
ЭРОТ И ПСИХЕЯ
...Итак, ты видишь, брат мой, что истины, данные тебе в степени Новопосвященного и данные тебе в степени Младшего Ученика суть, хотя противоречивы, все та же истина.
Из ритуала при облачении степенью Мастера Входа в Ордене Храмовников в Португалии
В некой сказочной стране,
В древнем замке, в дивой чаще
Спит принцесса, - в тишине