Вечный слушатель
Шрифт:
Что в дар Всевышнему несу,
Всегда я отрицала:
Жила, мирское прочь гоня,
Никчемны были для меня
Уборы и зерцала.
Лука же отвечал: О нет!
Господь, познавши твой расцвет,
Не зря назначил час твой:
Не видь в зерцале красоты,
Но да яви свои черты
Пред благочестной паствой!
Для верных стать благоволи,
Когда отыдешь от земли,
Главой Божьей свиты,
Дабы, спасенья восхотя,
Могли
Твоей просить защиты!
Уместно ль быть мне в сей чести?
Я сына не смогла спасти
О, сколь сие плачевно!
Как все, чья жизнь идет к концу,
Всемилосердому Отцу
Молюсь я ежедневно.
О, Дева, уступи! Зане
Виденье зрить случилось мне
В божественном порыве,
Был данный мне наказ таков:
Тебя для будущих веков
Сберечь картиной вживе.
Что ж, будь по слову твоему;
Однако, приступив к письму,
Мою напомни младость,
Былые годы возвратя:
Пусть на руках моих дитя
Играет мне во сладость.
И вот уже святой Лука
Доску прознаменил слегка,
Мадонны лик наметил,
Спокойство в доме и уют,
Лишь ангелы легко снуют,
И долог день, и светел.
И ангелов учтивых рой
Луке то услужал порой,
То медлил восхищенно,
И вот, во славу мастерству,
С доски воззрились наяву
Младенец и мадонна.
Настала ночь и прерван труд:
Почти законченный этюд
Отставлен поневоле.
Со вздохом произнес Лука:
Пока не высохла доска,
Отыду я дотоле.
Прошло совсем немного дней
Опять Лука стучится к ней,
К божественной невесте,
Ее же боле нет в дому;
Он к удивленью своему,
Внимает некой вести:
Мария от земного сна,
Как вешний цвет, пробуждена,
Притом совсем особо:
В неописуемом свету
Она в Господню высоту
Вознесена из гроба.
И, потрясен, о той поре
Возвел художник взор горе,
Исполнен благостыни,
Работе положил предел:
Он прикоснуться не посмел
К неконченой картине.
И стало, как Лука предрек:
Проведал каждый человек
Слова молвы изустной,
И пилигримы потекли
Тогда со всех концов земли
Этюд узреть искусный.
Пленялся христианский взгляд
Красою сей тысячекрат,
Назначенной вовеки
Святить и доски, и холсты,
Являть любви и чистоты
Хотя бы отсвет некий.
Однако Рафаэль святой
Был послан горней высотой
В края земной юдоли,
Чтоб сей прилежно повторил
Нам светлый лик, который зрил
На Божием престоле.
Он, беспорочен и велик,
Пречистой Девы ясный лик
Пленять земные взоры
Оставил навсегда, - а сам
Опять вознесся к небесам,
Во ангельские хоры.
"БЛАГОВЕЩЕНИЕ"
Спокойствует она, не уповая
На жребий, что ее в грядущем ждет:
Она сидит безмолвно у ворот;
Смиренье - красота ее живая.
Смотри! Приходит юноша, и вайя
В его душе чудесная, и вот
Мария удивленно привстает,
Блаженный трепет преодолевая.
Торжественны слова гонца и жест:
Мария, стань превыше всех невест,
Ответствует всеблагостному зову.
Она же, руку к сердцу приложив
И усмиряя внутренний порыв,
Речет: По твоему да будет слову.
"ПОКЛОНЕНИЕ ПАСТУХОВ"
Поспи хоть в яслях, о моя отрада!
Я так слаба, - однако не беда,
Что ночь темна, что хижина чужда,
Рекла Мария, пеленая чадо.
Но услыхала: Сетовать не надо!
Мы, пастыри, оставили стада,
По слову ангела пришли сюда
Для одного-единственного взгляда.
Под кров они вступают, - в тот же миг
Становится вертеп убогий залит
Лучами, что струит младенца лик,
Ликуют пастухи и Бога хвалят,
И девственная мать озарена
Спасителем, разверзшим ложесна.
"ТРИ ВОЛХВА"
Седые, мы пришли к сему порогу,
Из дальних стран проделав путь немалый:
Знак путеводный, светоч небывалый
Звезда указывала нам дорогу.
Свирепый Ирод нищему чертогу
Да не грозит кровавою опалой:
Сей Вифлеем, сей город захудалый,
Отныне стал многоугоден Богу.
Все то, чем наша родина богата,
Слагаем пред тобой и медлим рядом,
Поскольку здесь - дары земли всего лишь.
Тебе подносим ладан, смирну, злато,
О Мудрость во плоти, хотя бы взглядом,
Быть может, нас утешить соизволишь?!
"СВЯТОЕ СЕМЕЙСТВО"
Создатель, землю заново творящий,
Сложи персты! Сошедший к миру ныне,
Ты дал ему достоинство святыни,
Как то назначил Твой Отец всезрящий.
Легко узнать по преданности вящей
Обручника в седеющем мужчине,
И с ними - та, которая на Сыне
Остановила взор благоволящий.
Любвеобильней, чем земные дети,
Младенец руки тянет к Иоанну,
Кудрявый отрок истово взволнован
И как бы говорит: Тебе на свете