Вечный ястреб

Геммел Дэвид

– Да.

– Сколько фарленских воинов сумели уйти?

– Около четырех тысяч.

– А паллидских?

– Меньше тысячи.

– Они хорошо сражались. Выпьешь со мной?

Гаэлен кивнул.

Девушка полезла в сундук за кувшином, и ее бедра, обтянутые кожаными штанами, привели Гаэлена в смущение. Она разлила по кубкам подслащенное медом вино.

– Жарко тебе?

– Есть немного.

– Ты весь горишь. Сними куртку.

Гаэлен послушно разоблачился. Он не мог не заметить, как она хороша: глаза синие, словно вечернее небо,

губы полные и красиво очерченные.

– Что так смотришь?

– Извини, – пробормотал он.

– Я видела, как ты бежал на Играх. Жалко, что под конец потерпел неудачу.

– Моя неудача – дело человеческих рук. – Гаэлен порадовался, ступив на более твердую почву.

– Да, я слышала, на тебя напали. И все-таки кланы выиграли.

– Да.

– Мы победили тогда и победим снова.

– Не вижу как. Все оборачивается против нас. Мы потеряли тысячи воинов, а потери аэниров ничтожны.

– Мне подчиняются восемьсот человек.

– Да ну? Где ж ты их прячешь?

– Я их не прячу. Все они здесь, со мной.

– А, ты про женщин.

– С такой снисходительной рожей ты у меня мигом отсюда вылетишь, подсвинок фарленский!

– Прости, я не хотел…

– И перестань извиняться! Больше ты, как я погляжу, ничего не умеешь. Ты тот самый низинник, которого Касваллон притащил домой, верно?

– Ты права.

– Ладно, так уж и быть, прощаю. Откуда тебе знать, как наши женщины стреляют из лука. И ножами мы тоже неплохо владеем, хотя мечи для нас малость тяжеловаты. Наши мужчины убиты, клана больше нет. Что ж нам, вечно в горах сидеть, как диким зверям? Даже если мы побьем аэниров, Хестен уже не воротишь. Все, на что мы можем надеяться, – это найти мужей в других кланах. Невесело это, Гаэлен, ты уж поверь мне.

– Начнем-ка сначала, Лара. У меня и в мыслях не было тебя обижать. Я хотя и с равнины родом, хорошо знаю, как умеют сражаться горянки. И охотно приму твое предложение, если ты не раздумала. Еще раз прошу, не сердись на меня. За эту весну я чего только не пережил. За мной охотились, и лучший мой друг погиб у меня на глазах. Смотри: это сделал враг, погубивший твой клан. – Гаэлен показал на свой красный глаз и белый шрам над ним. – В Атерисе, когда я еще был мальчишкой. Всех, кого я знал в городе, зверски убили. Фарленские ребята, с которыми я подружился, тоже мертвы. Меня послали сюда собирать бойцов, которые могли бы решить сражение в нашу пользу. Я восхищаюсь вами и далек от снисхождения, и все-таки я горько разочарован.

– Это я понимаю, – смягчилась Лара. – Ты ведь один из победителей Зверя?

– Теперь мне кажется, что это случилось давным-давно. Нас было пятеро – сейчас один лежит в лесу мертвый… если только другой демон его не пожрал.

– О ком ты?

– О Лейне.

– Красивый брат могучего Леннокса… да, это большая утрата. Так эти твари еще бродят в горах?

– Только одна. Остальных мы убили.

– Это хорошо. Знаешь, ты успел войти в клановые предания.

– Разве

что в одно какое-нибудь.

– Низинник и королева-призрак.

– Вот, значит, как ее называют?

– Да. Говорят, будто она дочь Эариса, пришедшая с того света.

– Про это я ничего не знаю. Ее звали Сигурни, и сражалась она как настоящая героиня – за такой королевой хоть в преисподнюю.

– Хотела бы я тоже увидеть ее. Схожу принесу нам поесть, – поднялась Лара.

– Скажи, – внезапно спросил Гаэлен, – твоего мужчину тоже убили?

– У меня не было мужчины.

– Почему не было?

– А тебе что за дело?

– Я…

– И не смей извиняться!

Он проводил Лару взглядом, любуясь плавными очертаниями ее тела.

Маггриг пришел в ужас, услышав от молодого друида Метаса, что Талиесен умер. Вождь Паллидов еще не опомнился после того, что случилось утром, когда аэниры окружили его отряд. Лишь благодаря счастливому случаю ему удалось спастись.

И вот теперь новый, страшный удар. Он послал гонца к Леофасу. Под вечер фарленского воина привели в одну из лесных пещер, где его ждали Маггриг с Интошем. Вместе с Леофасом пришел его сын, силач Леннокс.

– Слышал уже? – спросил Маггриг, пожав Леофасу руку.

– Да. – Старый горец, серый от усталости, повалился наземь у костра. – Как это могло статься?

– Будь я проклят, если знаю. Друидская магия. К Талиесену прибежали с докладом, что Врата исчезли, глядь – а он мертвый лежит. Метас говорит, они испробовали все заклинания, но слова утратили свою власть.

– Женщины и дети для нас потеряны, Касваллон застрял в другом мире. Боги! Это конец.

– Друиды роются в записях Талиесена, но ничего пока не нашли.

Леофас потер лицо, поскреб в седой бороде.

– Можно подумать, что боги заодно с аэнирами.

– И пусть их. Никогда не видел большого проку в богах. Человек одинок в этой жизни, недоставало еще на бесплотных духов надеяться.

– Удача переменчива, – вставил Интош. – Не надо нам действовать очертя голову, будем следовать первоначальному плану.

– Чтобы самоубийцами стать? – заспорил Маггриг. – Аксту мы выбрали с тем расчетом, что Касваллон приведет туда людей королевы. Без них с нами разделаются до полудня.

– Может, Врата еще удастся открыть, – сказал Леннокс.

– По мне, этим друидам и кошелек открыть не под силу! – рявкнул Маггриг. – Какая им может быть вера, коли они так пали духом? Метас собственную задницу от головки сыра не отличит, а прочие и вовсе мечутся, как безголовые куры. Если откроют во–время – сделаем, как сказал Касваллон. Если нет, надо будет придумать что-то другое.

– Есть новости и похуже, – промолвил Леннокс. – Вчера мы поймали аэнирского лазутчика, так он говорит, что Ларик со своими решил устроить набег на Аэсгард. Орса с двумя тысячами бойцов встретил их в Южном лесу и всех перебил. Голова Ларика торчит на копье. Теперь помощи с юга ждать нечего.