Вечный Жид
Шрифт:
— Вот это да! — восхищенно пробормотал Дима Королев.
За дверью открылся просторный ярко освещенный лампами дневного, понимаешь, света, зал, заполненный установками неясного непосвященному назначения.
Ни единой живой души в зале не было.
Ратникам-пророкам и Станиславу Гагарину за дни их скитаний в столичной преисподней не раз доводилось встречаться с непонятными простому смертному деталями сложного хозяйства Нижнего Города.
То они выходили на готовую к эксплуатации машинную станцию, не вырабатывающую п о к а электрического тока. То обнаруживали секретные склады с серьезными запасами разнообразного продовольствия.
Затем они километрами шли по железнодорожным рельсам, уложенным в бетонные плиты так, что по ним мог двигаться и тепловоз, и транспорт с электрической тягой, и колесные устройства любого мыслимого калибра.
Порой они проникали на улицы и переулки, укрывающие достаточно комфортабельное жилье, готовое разместить в себе значительную часть не подозревающих о н и ж н и х резервах москвичей.
Хозяйство сохранялось в идеальном порядке. Попасть сюда было непросто, не располагай боевая группа необходимыми секретными документами и практическими навыками умудренных опытом нестандартной деятельности людей.
Но помещений, подобных тому, что открылось, когда они проехали с полверсты под Манежной площадью на горизонтальном эскалаторе, видеть им еще не доводилось.
Только не было здесь ни единого ж и в о г о существа.
«Да, — подумал Станислав Гагарин, — лицом к лицу врага не увидать… Кто-то стреляет, устраивает нам крупные и поменьше пакости, иногда мы превращаем их в трупы, оставляем на съедение крысам, но ц е л ы м и к нам в руки призраки не попадают».
— Что это? — мысленно спросил он товарища Сталина, памятуя о том, что ему ведь роман о подземных приключениях писать, читатели спросят, куда занесла нелегкая партайгеноссе письменника и его соратников.
— Зал регенерации воздуха, понимаешь, — протелепатировал в ответ Иосиф Виссарионович. — Станция дыхания, так сказать. На случай, если наружная среда будет отравлена х и м и е й, понимаешь, или радиацией.
— Серьезное сооружение, — вклинился в мысленный разговор сочинителя и вождя пророк Магомет. — В хорошую т а н ь г у обошлось…
Они прошли половину зала, когда из-за некоего устройства, в котором Станислав Гагарин полагал видеть обыкновенный, хотя и архисовременный компрессор, возникла человеческая фигура.
Неизвестный метнулся в сторону и скрылся среди машинных рядов, заполняющих зал.
— Стой! — крикнул Магомет, передернув затвор автомата.
— Не стрелять, — спокойно предупредил товарищ Сталин. — Догоните его, парни.
Писатель видел, как стремительно рванулся вперед Просветленный, а напарник его, критик и литературовед замешкался, затем дернул было за Учителем, но запнулся и неловко упал, загремев о металлический пол автоматом.
Магомет и Христос взяли левее, а Конфуций бросился направо, чтобы отрезать неизвестному дорогу к обходному пути.
Вождь ускоренным шагом поспешил туда, где скрылся обитатель преисподней, и Станислав Гагарин последовал за Отцом народов, изготовив к стрельбе любимый им с т е ч к и н, в этот раз сочинитель был без автомата, надоело таскать железяку в пяток обременительных для партизанской беготни килограммов.
Беглеца они увидели, когда тот вынырнул у противоположного входа, который либо открывался синхронно с дверью, отворенной дистанционно Конфуцием, либо заслонку отодвинул сам неизвестный.
Слева загрохотала автоматная очередь. Горячий Магомет не выдержал и пугнул незнакомца, выпустив пули поверх его головы.
Последний хорошо был виден сочинителю, и Станислав Гагарин вскинул с т е ч к и н, чтобы выстрелить по ногам, но преследуемый ими человек — а вдруг это монстр л о м е х у з о в?! — отстраненно подумал писатель — резво упал и еще в падении юрко откатился в сторону, успев ответить тявкающей очередью из короткоствольного автомата, совсем игрушки, чуть больше гагаринского десантного пистолета.
Затем он метнулся на выход, и из стены вдруг поползла уже знакомая им огромная металлическая дверь, готовая стать непроницаемой переборкой.
— Останови, Конфуций! — во весь голос закричал товарищ Сталин.
Когда один за другим они протиснулись в полуметровую щель, на которой почтенный учитель Кун сумел остановить заслонку, сталинские ратники оказались в круглом подземном холле с мраморными колоннами по окружности и даже мозаичным сводом, на котором разыгрывалось некое трудовое действо: колхозницы жали серпами рожь, бравые парни управляли железными конями, из старомодных, демидовского покроя ковшей выливалась сталь и чумазые шахтеры держали на изготовку отбойные молотки.
«Ни дать, ни взять — станция метро послевоенных времен», — подумал Станислав Гагарин, не подозревая на сколько близок он к истине. Это и была пристройка к станции альтернативного метро, которую так никогда и не использовали за ненадобностью — с л у ч а й н ы й излишек минувшего полувека.
Между колоннами мелькнула тень.
— Остановись, несчастный! — воззвал громовым голосом Магомет. — Тебе ничего не будет дурного, парень!
Преследователи снова разделились, пытаясь не оставить жертве ни единого шанса.
Была у беглеца лишь одна возможность — нырнуть в боковой ход. К нему, после незнакомца, первым подбежал сочинитель со с т е ч к и н ы м наготове, и Станислав Гагарин мог бы пулей задержать неизвестного, но стрелять писатель, помня наказ товарищ Сталина, не стал.
Едва деревянная с железными прокладками дверь захлопнулась перед носом Папы Стива, последний услыхал глухой плеск и принялся дергать дверную ручку. Но замок защелкнулся, и дверь не поддавалась.
Станислав Гагарин примерился стволом пистолета к замку и открыл огонь.